Марта откровенно скучала. Её мобильное жилище не давало большого раздолья для хозяйственной деятельности. Она в который раз перебрала содержимое своего реквизиторского сундука, рассортировала и опять аккуратно сложила яркие цыганские платья с рюшами, блузы, шарфы, платки и накидки. Тщательно расчесала и развесила на крючках все три сменные чернокудрые бороды. В заключение она протёрла пыль на подоконнике, подоткнув юбку и ползая на коленках, намыла пол, подмела землю перед крылечком кибитки. Подумала немного и полила герань в ящике под окном. Всё. Теперь уже точно всё переделано. Что теперь?
Можно было бы присесть и, как она это часто делала, порыться в прошлом, перебирая и перекладывая в памяти начинающие тускнеть воспоминания. Уже три года прошло, как она рассталась с Вальдемаром. Тогда, сразу после бурного разрыва, со скандалом, со слезами и обвинениями, она даже и представить себе не могла, что ещё когда-нибудь будет думать о нём. Но прошло время и она не только стала вспоминать те дни, она предприняла попытки снова найти бывшего милого друга. Мотаясь по отдалённейшим окраинам цивилизованного, а иногда даже и не очень цивилизованного мира она не только меряла поле, согласно служебному распорядку. Терпеливо и методично она просеивала поле в его бесконечной многомерности на предмет следов ЕГО ай-ди. И вот теперь, когда поиск увенчался успехом, она не знала, что же ей делать дальше. То ли плюнуть на свою гордость и заявиться к человеку, который, как ей тогда казалось, обидел её так сильно и которого она, сжигая мосты, оскорбила совсем уж смертельно? Или подождать и улучить момент, когда обстоятельства сложатся удобным для неё образом? И в конце концов, ведь складывать обстоятельства удобным для себя образом - не есть ли это то, что является её профессией? Вот на этом пункте как правило и заканчивались цепочки её размышлений и она опять начинала расчёсывать бороды и перекладывать платья.
Ох, уж эти бесконечные летние дни. Марта прибыла в Пусту зимой, полгода назад. Сначала она чуть не слегла от зимней полярной депрессии, когда солнце не появлялось из-за горизонта даже в полдень. Теперь же она не находила себе покоя, потому что настырное светило наотрез отказывалось хоть на часок заползти в свою подземную берлогу и тем самым обозначить окончание рабочего дня.
Будь Марта обыкновенной поселянкой, да хотя бы и с небольшими дамскими усиками (за большой косметический недостаток это тут не считалось), она пошла бы сейчас в вагончик к Теле (она же Телемаха Патрокловна Кочубей), неофициальное место встречи женской половины населения Пустельги. Бывший строительный вагончик, когда-то волочившийся на полозьях за гусеничным тягачём по просторам Пусты, уже давно встал на прикол в Пустельге. Полозья вросли в землю, деревянная обшивка облезла и полопалась. В своё время эта 'летучка' принадлежала какому-то геологоразведочному тресту, о чём свидетельствовала натрафареченная надпись над входной дверью. Но время и погодные условия стёрли из скрижалей истории полное название треста. В какой-то момент очередной жилец вагончика прибил кусок откопанной тут же жести поверх прохудившейся вагонки, закрыв таким образом часть букв, и теперь дом был известен в народе как 'Трест'. Теля, сама женщина время от времени одинокая, принимала у себя всех, желающих обсудить свои и ещё в большей мере чужие новости. Теля была ко всему прочему весьма обходительна, её личная позиция по любому вопросу ориентировалась на собеседника. И её морошковая наливочка пользовалась чрезвычайной популярностью. Так вот, если бы Марта была обыкновенной поселянкой, то чтобы развеяться, она сейчас скорее всего отправилась бы в 'Трест'. Она же таковой не в коей мере не являлась. Свой первый и, как оказалось, единственный визит в 'Трест' она продумала и спланировала как боевую операцию. Но незнание местности и противника сыграло ключевую роль в плачевном исходе короткого соприкосновения. Для этого похода она оделась по масштабам прорицательницы и вообще персоны артистического склада характера намеренно скромно. Ни тебе многокилограммовых золотых монист, составленных из невиданных монет далёких заморских стран, ни переливающихся радугой перьев. Обычно пышно расчёсанная чёрная как смоль борода смазана маслом и уложена чинно на высокую грудь. По обычаям далёкой родины нужно было бы ещё какой-нибудь тортик или коробку заварных пирожных с собой прихватить. Но Марта не увидела при проезде по колдобезной грунтовой дороге сквозь всю Пустельгу ни одной приличной кондитерской. Да вообще никакой. Так что пришлось ограничиться симпатичной, по виду богемского стекла, бутылочкой мухоморовки местного пустельговского разлива.
Когда она подошла к вагончику Тели, веселье там было уже в самом разгаре. Дамы в количестве семи человек уже пригубили по третьей, атмосфера располагала и разговор, прерываемый взрывами хохота, журчал совершенно непринуждённо. В этот самый момент почтенное собрание мыло кости 'мадемуазель с бородой'. Информации о новоприбывшей особе в поселении было кот наплакал, что не мешало, впрочем, обсудить в подробностях все её странные привычки, нелепые наряды, невозможное поведение, а также причины оного, лежащие без сомнения в несчастном детстве и загубленной молодости. И вот прямо посредине этой увлекательной беседы на пороге весёлого 'Треста' и возникла Марта.
Это всегда несколько неприятная ситуация, когда вы разговариваете о ком-то и эта персона вдруг вырисовывается из-за вашего плеча. Вы не знаете, как долго этот кто-то уже стоял за вашей спиной и что вы за это время успели про него наплести. Так и в этом случае разговор моментально прекратился и в вагончике повисло конфузливое молчание. Ведь добро бы чихвостили какую-нибудь разведёнку с третьей линии, а эта ведь ведунья, может она и через дверь слышать может.
- Тук-тук, - сказала Марта как можно доброжелательнее, - я стучала в дверь, но меня наверное не услышали.
- Не будете ли вы возражать, если я присоединюсь к вашей компании? - и невинно взмахнув своими длинными ресницами, она поставила на стол принесённую мухоморовку в подарочной бутылке.
И опять же, была бы Марта рядовой поселянкой, каждый бы подумал - эка недолга, про кого не болтают, - и взялся бы разливать принесённый гостинец. Но окладистая, расчёсанная на пробор борода прорицательницы ввела доселе разговорчивых тётушек в абсолютный ступор. По разработанной Мартой накануне диспозиции, сейчас надо было бы ломать лёд коммуникации. 'Поведенческая динамика в группах с устоявшейся иерархией', третий семестр. Для этого нужно сначала определить верховода и завоевать его расположение. За дальнейшее уже можно будет не беспокоиться. Марта скользнула взглядом по настороженным лицам. Эта - мягкая, эта - глупая, эта - вздорная. Ага, вот эта - авторитет.
Теля между делом пришла в себя и оправилась от конфуза. Она пригласила новую гостью присесть и предложила рюмочку своей знаменитой настойки. Марта придвинула свою табуреточку между 'мягкой' и 'глупой', напротив 'шефини'. Товарки живо раздвинулись.
- Какая у вас замечательная компания, - заворковала ворожея, поглядывая на 'шефиню', - все такие приятные дамы.
Дамы переглянулись.
- А я вас знаю, - продолжила Марта, обратясь к даме напротив, - вы - супруга бургомистра, не правда ли? Такая очаровательная пара! - она слегка подалась плечами вперёд и понизила голос, - и звёзды благоволят вам.
В глазах бургомистерши вспыхнул огонёк интереса. Теля переглянулась с гадалкой и откупорила гостинец. Дело тронулось.
И вот тут глупая гусыня, всё время таращившаяся косяком на Марту, выдала, тыкая пальцем в бороду:
- Ну зимой-то понятно, даже греет. А летом-то, небось потно под ею. Прыщи не идут?
Вся задуманная Мартой бескровная политика одним махом пошла псу под хвост. Горячая кровь поколений Иберейров разом ударила в голову над смиренной бородой.
- А что, супруг ваш платочки всегда парами покупает? Ну да, за пару дешевле выходит, - процедила Марта, с вызовом глянула на бургомистершу и презрительно присвистнула.
Женщины оторопело оглядели друг друга. То, что почтенная супруга народного избранника и её недалёкая, но смазливая подруга явились сегодня в одинаковых батиковых платочках, вызывало до сих пор только умиление. Вот ведь совпадение, ну прям как будто договорились. Теперь же, открытые роковой предсказательницей глаза увидели картину в истинном свете.
- Ах ты ж сучка, - с расстановкой прошипела обманутая бургомистерша, наливаясь краской.
Завершения разборок Марта ожидать не стала. Прикрывая за собой разбухшую дверь она слышала рычание и визг, звон бьющейся посуды. Она взлохматила бороду и выдохнула 'ййессс'. Иберейры не прощают оскорблений.
После этого Марта встречалась с Телей пару раз на улице и обе многозначительно ухмылялись. Дорога в 'Трест' была ей, однако, навсегда заказана.
В тот момент, когда Марта размышляла над своей горемычной судьбой, на тропинке из-за соседней халабуды показалась женская фигура. Женщина неслась по тропинке сломя голову и громко причитая. Это была Телемаха Патрокловна собственной персоной.
Увидев гадалку, Теля разразилась рыданиями и проревела горлом:
- Голубушка, мадемуазелюшка! Горе!
Марта бросилась ей навстречу.
- Что стряслось? Какое горе?
- 'Мамонт' под землю провалился! Как есть, цельмя, с людями заодно! - продолжала голосить хозяйка 'Треста'.
- Какой такой Мамонт?
- Да овражковый же, его Лу сивоусый держит!
- Вот горе! А тебе-то что до того! - тормошила её Марта.
- Так ить Блошка мой для Сивоуса там копанину добывал! Завалило его, как есть завалило! Лежит мой Блошенька в ледяной мерзлоте! - Теля перестала кричать и только жалобно подвывала, ссутулившись на крылечке кибитки.
Марта присела на ступеньку рядом с ней.
- Знаешь, это ведь уже четвёртого мужичонку у меня Пуста забрала, - тихо прохлюпала Теля. - А может, живой он, а? - вдруг встрепенулась она и ухватила гадалку за руку. - Душенька, Матрёнушка, посмотри в свой шарик, ты можешь, ты всю правду знаешь!
Марте стало вдруг так тоскливо на душе, хоть тоже садись и вой, как будто разом она стала ещё более одинокой, чем раньше.
Она поднялась со ступеньки.
- Подожди здесь, я посмотрю, - сказала она и зашла в кибитку.
За ширмочкой она сбросила пёстрый, расшитый чудными цветами и драконами платок с серого ящичка и удивлённо присвистнула - ящичек истерически моргал красной лампочкой, извещая о новых записях в логбуке. Марта нажала кнопку печати и из щели в боку приборчика, урча и повизгивая, полезла испещрённая строчками текста бумажная лента. Запись была одна: сегодня вечером в 'Мамонте' совершилась, нет ещё только совершится одна транзакция, целевое время - вчерашний вечер, количество затронутых акцией цепочек просто зашкаливает, ящичек жужжит и жужжит и лента всё ползёт из него и сворачивается кольцами на полу. И эта транзакция, эта катастрофа, была, то есть будет проведена с этого самого проклятого ящика! И это значит, что произвела эту катастрофическую транзакцию она, Марта Иберейра. И сейчас там, в Овражке, под землёй находятся люди и среди них этот самый Телин Блоха.
Ноги её подкосились и она бессильно плюхнулась на стул. Как такое могло случиться, чтобы она, Марта, сама стала объектом манипуляции? Значит, сейчас она живёт свёрстанную кем-то, хорошо бы ею самой, альтернативную реальность. Она взяла в руки извивающуюся бумажную змею, начала перечитывать ещё раз. Вот, с этой строчки начинаются цепочки: круг первичного воздействия... ай-ди такой-то, ещё один, этот не поддаётся идентификации, так, ещё один... и тут, словно выпрыгнув из строчки и впечатавшись калёным железом в сетчатку её глаз: VN 969. ЕГО номер! Эти буквы и цифры она знала наизусть, видела во сне и иногда они мерещились ей наяву. Ах, Вальдемар, как же тебя то занесло в эту компанию? Что вообще произошло и как это понимать? Но главный вопрос, диктуемый этой реальностью - что делать? Ведь в её распоряжении имеется только этот убогий приборчик, все способности которого ограничиваются подслушиванием, подсматриванием и мелкой шулерской подтасовкой действительности. И если что-то пошло наперекосяк, а сейчас перекос получился такой, что и представить страшно, то вернуть всё в нормальное русло можно только посредством 'Мега-ящика'. А стоит этот 'Мега-ящик' в её родном управлении, в далёкой Ганзее. И не то страшно, что придётся идти на поклон, да пусть даже на пузе ползти к кабинетным 'всё и всегда правильно делающим' гордецам. Страшно то, что времени на это может не хватить.
Марта подобралась, попыталась унять дрожь в руках и открыла дверь кибитки. Наверное, лицо её над растрёпанной бородой выглядело как-то особенно, потому что Теля отшатнулась от открытой двери.
- Ну вот что, дорогая, иди, запирай дом, надо ехать.
- А как же Блошенька? Живой? - жалобным голосом спросила Теля.
Марта ничего не ответила и медленно закрыла дверь. Оставшись одна, она опустилась на стульчик перед серым ящиком. Медленно и глубоко вдохнув и выдохнув, она нажала кнопку вызова. Где-то очень далеко клацнул коммутатор и автоматический ответчик включил стандартное приветствие: 'Вы подключились к каналу Управления Альтернативной Реальности. Пожалуйста, идентифицируйте себя.'
- Марта Иберейра, офицер внешней службы. Ай-Ди: Эм-Ай ноль-ноль-восемь.
Секунда тишины. Марта представила, как там, за многие тысячи километров, в непримечательном здании из серого бетона, жужжат машины, перебирая горы информации. Загорается зелёный свет и тяжёлые бронированные двери расходятся в стороны, освобождая проход. Идентификация прошла успешно. Коммутатор клацает ещё раз.
- Для скорейшей обработки вашего подключения уточните, пожалуйста, лежит момент события: 1 - в прошлом, 2 - в настоящем, 3 - в будущем. Если вы затрудняетесь ответить на этот вопрос, просто оставайтесь на связи.
Марта никогда не любила разговаривать с автоответчиками. Поэтому она выждала, пока механический голос не пообещал ей общение с живым сотрудником управления и не пошли длинные гудки.
- Линда Мэйнстрём, чем я могу вам помочь? - раздался наконец приятный, заметно юный женский голос из решёточки громкоговорителя серого ящика.
Грэйв Добриак возвращался с обеденного перерыва. Собственный, управленческий ресторан или скорее столовая высшей категории находился в том же монолитном невзрачном здании, в подвальном этаже. Чтобы попасть туда, нужно было пройти немало приятно подсвеченных коридоров в стиле индустриальный дизайн, то есть стены из гладкого серого бетона, не знающее сноса искусственное половое покрытие и хитро спрятанные светильники, дающие рассеянный дневной свет, и два раза воспользоваться лифтом. Грэйв охотно ходил на обед в компании коллег. С некоторыми из них он служил уже не один год. С кем-то он даже начинал в одном отделе, но их пути за годы службы разошлись и обеденный перерыв давал приятную и необязательную возможность для встреч и обмена новостями. А своей новостью новоназначенный директор департамента северных территорий делился сейчас очень охотно. Принимал поздравления, отшучивался, иногда внимательно прислушивался и серьёзно кивал в ответ. В общем и в целом, настроение его было приподнятое и если бы не лёгкое давление переполненного желудка на прочие органы его уже округлившегося, но ещё державшего приличную форму тела, то можно было бы охарактеризовать его состояние как идеальный баланс души и тела. Этой самой лёгкой переполненностью он был обязан подававшемуся сегодня в ресторане стейку из настоящей, откопанной в вечной мерзлоте мамонтятины. Это абсолютно раритетное и экстравагантное сырьё доставлялось в Ганзею из заполярной Пусты, местности далёкой и малоизведанной. Кстати говоря, Пуста входила в зону его новоприобретённой ответственности. Надо будет почитать что-нибудь информативное. Последнее упоминание о Пусте он видел в журнале 'Спортивный копатель', будучи приглашённым с супругой к её тётушке на кофе. Тётушка, вместе с её почтенным мужем, каким-то военным чином в отставке, жила в пригороде метрополии. Эти спальные и воистину спящие кварталы с их пряничными домиками и декоративными палисадниками вызывали у него всегда зевоту до судороги в челюстях. Похоже, старый вояка чувствовал себя тоже не очень привольно под боком у доброй и уютной хозяйки. Поскучав некоторое время за кофейным столиком с дамами, он пригласил Грэйва посетить его 'мужскую' комнату в садовом домике. Там-то он и показал ему стопку глянцевых журналов с репортажами успешных спортивных копателей со всего света. На обложке верхнего в стопке журнала он и увидел крупно набранный заголовок 'Пуста - рай спортивной копалки'. Бывший генерал, а как выяснилось, это реально был боевой генерал в отставке, уже некоторое время грезил приобщиться к этому увлекательному и в аргументативном смысле безопасному и достаточно недорогому хобби. Он уже накупил в специализированных магазинах достаточно экипировки, чтобы снабдить ею небольшую экспедицию.
Тогда, в гостях, Грэйв только изобразил на лице вежливый интерес. Сейчас же, идя по коридору и тщетно пытаясь достать языком застрявшее между зубов волокно грубого, но такого сочного ископаемого мяса, он почти всерьёз задумался о служебно-ознакомительной поездке в овеянную мифами Пусту.
Когда последний из сослуживцев, отсалютовав, свернул в уходящее в сторону ответвление этого серого муравейника, Грэйв с наслаждением расстегнул верхнюю пуговицу серого служебного мундира, стеснявшую его располневшую шею. Эта мамонтятина - отнюдь не диетический продукт, подумал он, отдуваясь и непроизвольно причмокнул. Вот теперь ещё чашечку крепкого кофе и можно будет опять целиком отдать себя служению всем этим реальностям.
У массивной бронированной перегородки, за которой начинался 'его' департамент, Грэйв неохотно и с трудом опять застегнул пуговицу. Проклятье, в отличие от внешней службы, здесь, в 'Мега-ящике', служебный мундир предписывалось носить всем и всегда, вне зависимости от чина и ранга. Похоже, придётся отдавать мундир портному, на подгонку. Или даже заказать новый, всё-таки повод есть, и нешуточный. А то ведь если к директору 'ящика' на представление идти, а мундир сидит как шкурка на варёной сардельке - все пуговицы на измене. Решено, закажу.
Грэйв приостановился у закрытой двери и терпеливо подождал, пока машина найдёт и сверит его Ай-Ди. Здесь, в сердце Управления, сотрудникам не нужно было иметь каких бы то ни было документов. Запеленговав однажды персональное поле человека, 'МЕГА-Ящик' видел его днём и ночью, в любом месте и в любое время. Машина считывала присвоенные ему в отделе кадров допуски и открывала перед ним двери офисов и сейфов.
Архитектурное решение внутри департамента нисколько не отличалось от общего управленческого стандарта. Грэйв проследовал по бетонному коридору вдоль нескольких общих залов, где за стеклом трудились у своих терминалов дюжины сотрудников в таких же как у него серых мундирах. Ему было приятно видеть такое большое количество сосредоточенно работающих людей. Дела в департаменте идут хорошо и в этом его прямая заслуга.
Зайдя в свой офис, Грэйв первым делом прошёл к кофейной машине и нажал на кнопку. Это не была его личная приверженность к аскетизму. Уже много лет, как в Управлении, как впрочем и в других ведомствах, были отменены штатные места секретарш. Восторжествовало равенство. У него был, конечно, ассистент, но приготовление кофе не входило в его обязанности.
Пока машинка жужжала и шипела, он прошёл к коммутатору и нажал кнопку связи с ассистентом.
- Есть что-нибудь новенькое? - поинтересовался он.
- Да, шеф, - Грэйв настоял на том, чтобы сотрудники называли его просто шефом. Ему самому его фамилия казалась неблагозвучной. - Линда Мэйнстрём из отдела Крайнего севера пыталась связаться с вами. Там в Пусте произошло какое-то ЧП.
Грэйв поморщился. ЧП. Его прекрасному настроению грозило 'какое-то ЧП'. И опять Пуста. Подозрительно много Пусты для одного дня. Он сел в своё кресло за обширным рабочим столом и с досадой расстегнул пуговку воротника.
- Гюни, она сказала что-то конкретное?
- Портативная модель и возможные человеческие жертвы, - невозмутимо ответил его персональный ассистент. Гюни, в личном деле значащийся как Гюнтер Гратч, сопровождал служебную карьеру Грэйва с тех пор, как оную можно стало называть карьерой. Его холодная голова, иногда даже до омерзения, по-лягушачьи холодная, уже не раз спасала эту самую карьеру.
Свежеиспечённый начальник департамента начал понемногу заводиться.
- Человеческие жертвы? И что мы предпринимаем? Да, не каждый обыватель в Ганзее хотя бы раз в жизни слышал слово Пуста, но наши доморощенные умники! Им этого будет достаточно!
Гюни спокойно выслушал тираду начальника и после этого спросил:
- Соединить Вас с 'полярниками'?
- Да уж, будьте добры.
Гюни отключился и почти моментально, одним гудком позже, из репродуктора коммутатора раздался взволнованный девичий голос:
- Господин Добриак, ... Шеф, с вами говорит Линда...
- Я знаю, Линда, - раздражённо перебил её Грэйв, - давайте по существу.
- Хорошо, шеф. Около часа назад поступил звонок из Пусты. Сотрудник внешней службы на полевых испытаниях. Ай-Ди: Эм-Ай ноль-ноль-восемь. В результате неосмотрительного обращения с испытательным образцом портативного прибора произошёл несчастный случай. Обрушение шахты. Вовлечено около 10 человек в зоне первичного контакта, количество вторичных контактов пока не оценено. Возможны жертвы. Сотрудник поставил запрос о 'возвратном решении инцидента используя 'Мега-ящик'.
- Что значит неосмотрительное обращение? - взвился Грэйв, - Кто вообще авторизировал применение испытательного образца? Что там, чёрт побери, происходит в этой Пусте? Гюни, вы на связи?
- Да, шеф.
- Во-первых, логбук сию секунду на расшифровку. Во-вторых, личное дело этого 'внешнего' сотрудника, как его там...
- Марта Иберейра, шеф.
- ... этой Иберейры мне на стол. И в-третьих, вызовите мне начальника аналитического отдела. Линда, оставайтесь на связи.
Первая вспышка раздражения улеглась и Грэйв начал работать. Он любил, когда ведомая им машина, хорошо смазанная и блестящая начищенными деталями, размеренно пыхтя катила по накатанной дороге. Но он, Грэйв Добриак, в своё время отслуживший свою воинскую повинность в пионирах, любил также задачи, требовавшие от него моментального и полного напряжения ума и воли. Ему приходилось вытягивать из зыбучего песка зарывшихся туда по самую башню бронированных монстров и строить из подручного материала мосты через пропасти. Сегодня ему снова придётся выруливать доверенный ему вехикл из дерьма. К счастью, пока что эта пустская трясина достаёт им только по ступицу. Окей, начинаем понемногу поддавать газ!
Пока невидимые колёса 'МЕГА-ящика', этой мало кому известной организации, укрывшейся в невзрачном бетонном кубе, приходили в движение, Грэйв активировал голографический экран. В воздухе перед ним возникли и замерцали светящиеся точки. В глубине трёхмерной картинки можно было узнать контуры континентов. Он покрутил несколько настроечных рукояток на своём огромном рабочем столе и голографическая картинка повернулась, выставив на обозрение участок карты северных территорий. Ещё пара настроек и карта выросла на половину его кабинета. Количество точек в воздухе увеличилось, он наполнился светом, как тёплая летняя ночь наполняется мерцанием светлячков. Где-то там, под роем этих броуновских насекомых, лежала Пуста.
Голографическая карта в офисе директора департамента была, честно говоря, более для декорации. Управлять 'МЕГА-ящиком' или, вернее сказать, обслуживать его было не в компетенции директора. Этим занимались сотни сотрудников в форменных серых мундирах, населявшие этот бетонный муравейник. Денно и нощно они мониторили пространство и время и, если это было востребовано, вмешивались в эти материи, чтобы создать новую, альтернативную реальность. Открытие единого поля, позволявшего отследить абсолютно каждую причинно-следственную цепочку этого мира, вывело человечество на качественно новый уровень. По крайней мере цивилизованную часть этого человечества. Но лишь постройка 'Мега-ящика', машины способной не только отслеживать, анализировать, но и манипулировать эти цепочки, дало настоящую власть над судьбами мира. И эта власть целиком концентрировалась в сером бетонном здании с гигантскими антеннами на плоской крыше. Управление владело монополией на альтернативную реальность.
Прошло не более нескольких минут и на столе у Грэйва уже лежала серая папка с личным делом Марты Иберейры, сотрудника внешней службы. 'Так, так, практика, проект ПМАР-портативные 'серые ящички', сердечные дела, полугодовой отпуск без содержания, понимаю,' - бормотал Грэйв, пробегая глазами строчки досье. 'Ага, вот, после возвращения на службу рапорт о назначении во внешнюю службу, на полевые испытания 'серого ящика'. Почти три года во внешней службе, образ прикрытия - что? Как? 'Женщина с бородой, прорицательница'.
- Гюни, вы слышали? Женщина с бородой!
- Да, шеф, я слышал. Между прочим, неплохо работало. За эти три года она объехала пол-мира, собрала огромное количество материала, обмеряла поле в самых удалённых уголках. Сегодняшнее происшествие - первое...
- Я не хочу дожидаться второго! Вы уже получили расшифровки логбука её 'серого ящика'?
- Да, первичный контакт - 13 человек. Из них восемь с зарегистрированными в системе Ай-Ди. Большинство отбывшие срок. Остальные не зарегистрированы, скорее всего - уроженцы. Была проведена единичная трансакция без детального контроля прямых последствий. В результате - несчастный случай, обвал в мерзлотной шахте.
- Проклятие! Что говорят аналитики? Сможем ли мы 'сдать назад', не вызывая особого ажиотажа?
- Секунду, шеф, я подключаю аналитику.
В коммутаторе раздался едва слышный щелчок.
- Аналитика на связи, шеф, - проскрипел голос Армина Мундсена, шефа аналитического отдела.
- Армин, вас уже ввели в курс дела?
- Так точно.
- Ваше мнение? И без сентиментов, промедление только ухудшает наше положение, вы сами знаете.
- Шеф, я зарекомендовал себя как человек, страдающий сентиментами? - голос Мундсена заскрипел с сарказмом. Грэйв представил на секунду его лицо. Армин был белёсым до бесцветности. Белые ресницы, белые брови то ли от рождения, то ли от уже почтенного возраста. Он и сам был уроженцем северных территорий, но принадлежал к роду древнейших колонизаторов этого сурового края и к диким аборигенам относился с ощутимым превосходством.
- Хорошо, соображения такие: там, во глубине, 13 душ. Согласно расшифровке, там уже назвенело на ... секунду, ... около полуторы тысяч вторичных цепочек. Симуляция выдаёт больше полумиллиона третичных. Для того, чтобы 'сдать назад', не разворотив ещё больше, нужно бы иметь идентификацию каждого индивида в отдельности и прокрутить 'демо' на пару витков вперёд-назад. С другой стороны, вытаскивать их там некому, по меркам Пусты они уже списаны. Если подчистить так, чтобы Управление не фигурировало ни с какой стороны, то терминировать это дело было бы самым оптимальным решением вопроса.
Грэйв уже не мог оставаться в своём кресле. Он поднялся и прошёл сквозь клубящееся голографическое облако к кофейной машине. Кофе, естественно, уже давно остыл.
- Как вы предлагаете подчистить? Каждое вмешательство 'МЕГА-Ящика' - это новый хвост! Мы увязнем ещё глубже в этой альтернативной трясине!
- На это у нас есть одно довольно элегантное решение. Сегодня вечером над северными территориями пролетает комета, в астрономии известная как Р1935 F3. Пролетает этот объект раз в 4 тысячи лет и каждый раз эти дикари предсказывают конец света.
- Армин, вы рехнулись? Из-за неосторожного обращения с портативной пукалкой вы предлагаете нам устроить конец света? - Грэйв в сердцах со стуком опустил кофейную чашку на стол. Кофе выплеснулся, образовав лужицу загадочной формы.
- Ну зачем сразу же конец света? Если спустить Р1935 по подходящей траектории, то на Пусту упадёт кусок космического хлама размером с футбольный мячик. Минимум убытков, зато какой эффект! Там постоянно что-нибудь падает. И если в этот раз прорицание наконец сбудется, то все будут только рады. - В голосе аналитика звучала гордость, он был доволен придуманным им трюком.
- Вы уверены, что всё пройдёт гладко? - перспектива вырисовывалась неплохая и Грэйв начал склоняться к предложенному решению.
- Всё что могло случиться уже случилось, мы только замкнём цепочки в их логической последовательности. Через четыре тысячи лет о существовании этой кометы будет давным-давно забыто, так что её отсутствие никому не сделает больно. И в любом случае, вы уже не будете занимать этот кабинет. - Голос Мундсена скрипнул как-то особенно, похоже он ухмыльнулся.
- Гюни, что вы скажите?
- Этически это решение вызывает некоторые вопросы, но в виду срочности дела и важности не только для Управления, но и для человечества в целом...
- Понятно, решение принято. Линда, - Грэйв почувствовал облегчение после принятия этого непростого решения. Он достал из посудной пирамидки чистую чашечку и снова нажал на кнопку кофейной машины. - Линда, вы меня слышите?
- Да, шеф, - голос девушки звучал странно, он вдруг резко постарел и омертвел.
- Линда, вы назначаетесь куратором этого дела у 'полярников'. Все контакты только через вас, это понятно? Иберейра отзывается с полевых испытаний, срочно, вчерашним числом! Девушка заигралась там со своей бородой. Портативный ПМАР, находящийся с нею на испытаниях, деактивировать. Мундсен, вы передаёте ваши рассчёты в исполнительный отдел. К завтрашнему утру это дело должно быть закрыто. За работу!
В эту секунду машина фыркнула последней каплей кофе и замолчала. Грэйв поднял чашечку и потянул носом крепкий аромат. Доверенная ему машина понемногу, с креном, начала осторожно выбираться на твёрдую дорогу. И это была его непосредственная заслуга.
Шорохи в громкоговорителе умолкли. Марта покрутила рукоятку громкости, прижалась ухом к решётке - всё безуспешно, ящик умер. Она принялась давить на кнопку вызова, снова и снова. Проклятое устройство не воскрешалось. 'Спокойно, только без паники,' - сказала себе агент внешней службы Иберейра, - 'начнём всё с начала, как на занятиях.' В принципе, прибор был прост и предназначен для эксплуатации в условиях отсутствия серьёзной технической поддержки. Работал он по принципу детекторного приёмника. Он питался Полем - в этом была его сила и его же слабость. Уже три года колесила Марта по таким окраинам цивилизации, где не каждый человек и о электричестве то слыхал. Её 'серый ящик' не нуждался даже в батарейках. Энергии поля хватало и на работу небольшого локатора, улавливающего сигналы и даже совсем уж крохотного 'оператора альтернативной реальности', позволяющего минимально манипулировать эти сигналы. Но зависимость от поля могла сыграть и злую шутку - при слабом поле прибор начинал глючить и мог даже совсем подвиснуть. В таких случаях помогала только одно - жёсткая перезагрузка. Марта щёлкнула главным тумблером и посчитала до тридцати. Щёлкнула ещё раз, на 'Вкл.', замерла в ожидании. Лампочка питания засветилась и окошечко дисплея озарилось мутно-зелёной подсветкой. В остальном же ящик оставался мёртвым - на его экранчике не роились светлые точки, из динамика не раздавалось ни единого звука. Марта начала судорожно щёлкать кнопками и тумблерами. Её борода сбилась набок, когда-то красивые выпуклые глаза безумно вращались. В конце концов она грохнула обоими кулаками по ящику, вскочила из-за стола и из её горла вырвался нечеловеческий рык. Её предали!
Уже через пару минут трап был убран, ящик с геранью перекочевал внутрь кибитки и Марта, как заправский кучер восседала на козлах. Для упрощения дела она решила плюнуть на бутафорскую лошадку, пасшуюся на пустыре, и завернула оглобли назад, пристегнув их к бокам вагончика. Движок зафырчал и мобильное жильё дважды брошенной женщины, подпрыгивая на ухабах, покатило на выезд из селения. У вагончика 'Треста' Марта притормозила и подобрала Телю. Та уже пришла в себя и подобралась. Волосы прибраны и аккуратно повязаны платком, сама одета в добротную телогрейку и смазанные сапоги. В руках хозяйка 'Треста' держала плотно увязанный узел.
- Вот, пару одежёнок для Блошеньки прихватила. А то, кто его знает, как оно там, - просто объяснила она и только после этого всплеснула руками, - Мамзелечка, а где ж твоя борода? А как твой домишко без лошадки-то едет?
Уж на что у Марты было муторно на душе, а увидев полное замешательство своей товарки, она озорно свистнула и раскатисто рассмеялась.
- Ах, Телечка, кончилась жизнь с бородой, новая началась, теперь только держись! А лошадка нам не надобна, моя кибитка без неё ещё быстрее бежит.
Она подсадила сконфуженную женщину на козлы повозки, её узел затолкнула внутрь. Ещё раз глянула на омертвевший ящик. Внутренне выругалась. И как будто откликнувшись на длинное и замысловатое иберийское ругательство, ящик моргнул красной лампочкой и зашуршал. Путаясь в юбках, Марта бросилась к столику и упала на колени перед ящиком.
- Иберейра, отзовитесь, - донеслось из динамика.
- Ибирейра на связи! - срывающимся голосом ответила Марта.
- Марта, это Линда. Дело очень плохо, принято решение терминировать вашу проблему. Ваш прибор уже деактивирован. После этого разговора он будет окончательно отключён.
- Что вы говорите, там же люди! Там под землёй живые люди!
- Я не принимаю решений, - голос Линды был усталый и горький, в нём уже не звучала юность. - Я хочу помочь, насколько это возможно. Я нелегально воспользовалась 'МЕГА-Ящиком' и разместила в далёком прошлом указание на сегодняшний день. Это должно сработать, я проверила. Больше я ничего поделать не могу. Вы официально отзываетесь с полевых испытаний, вам надлежит незамедлительно явиться в головную квартиру. Простите меня, до встречи. - После этого динамик хрипнул последний раз и красная лампочка погасла.
Марта смотрела остановившимся взглядом на затихший ящик. 'Вот так, значит - проблему терминировать, прибор деактивировать. Линда, говорит, разместила какое-то указание и 'прокатала' через 'Мега-Ящик', но можно ли этому верить?'