Медведская Наталья Брониславовна: другие произведения.

Дорога домой

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Peклaмa:
Peклaмa:
Оценка: 8.24*14  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В книгу вошли две повести: "Дорога домой" и "Прикосновение ангела". Усталость и раздражение стали постоянными спутницами Иванны. В повседневной круговерти она не задумывалась, отчего ей тоскливо и скучно жить. Женщина долго не осознавала, что несчастна. Измена мужа открыла ей глаза и помогла очнуться. Она решается все изменить. Удастся ли ей это, и стоит ли рушить семью ради призрачного счастья? Заявку на последнюю главу повести оставляйте в комментариях. Автор обязательно вышлет последнюю главу на почту.

  

ГЛАВА 1

  
   Иванна медленно брела по утренне-суматошному, но уже умытому и чистому городу. После бессонной ночи тело налилось чугунной тяжестью, а голова наоборот стала невесомой и пустой, как барабан. Редкие мысли перекатывались в ней, отдаваясь легким звоном в ушах. Однажды она услышала, что постоянные ночные смены называют гробовыми. Даже статистику посмотрела, действительно, у тех, кто все время трудился в ночную смену, жизнь оказывалась короче, а болячек больше.
   "Зато платят лучше", - утешила себя Ивка. - Санька еще спит", - подумала она. При воспоминании о дочери на душе сразу потеплело. Вместе с мыслью о дочке ворвались другие, тяжелые, нежеланные, о муже.
   "Сегодня воскресенье, значит, Дмитрий будет злым и придирчивым. Вряд ли он уже успел похмелиться".
   Муж начинал пить с вечера пятницы и до вечера субботы, длилось это уже четыре года и, кажется, совсем не беспокоило его. Дима не считал себя алкоголиком: он не валялся пьяный под забором, пять дней в неделю работал, расслаблялся только в выходные.
   "Что бы такое быстро приготовить на завтрак и обед? И, наконец, лечь в кровать. И спать, спать".
   Лифт опять не работал. Женщина поднялась на шестой этаж, отдышалась и нажала на кнопку звонка. Послышался быстрый топот. Дверь распахнулась.
   - Мамуля вернулась! - В дверном проеме стояла худенькая девочка. Ее чудесные темно-карие глаза на овальном личике светились радостью.
   Иванна обняла дочь, чмокнула в щеку. Саньке-Шурочке в августе исполнилось девять лет и в сентябре она отправится в третий класс. Ивка все никак не могла поверить, что ее малышка выросла. Девочка выглядела младше, и матери казалось - это какая-то ошибка, она совсем еще ребенок. Женщина прошла на кухню, дочь хвостиком потянулась следом. Санька села на стул, примостившись между холодильником и столом, - это было ее любимое место. Иванна оглядела кухню - понятно: дочь убрала, как могла. Всю субботу Дмитрий понемногу пил, закусывая на кухне, а потом отправлялся в зал и либо смотрел телевизор, переключая каналы, либо играл на компьютере в стрелялки. Это давно стало его любимым времяпровождением. Он отдыхал. Изредка глава семьи уходил в гаражи и там с друзьями играл в нарды. Санька весь день наводила порядок за отцом, стараясь помочь матери. Дмитрий не считал нужным убирать за собой. Позавтракав, а потом, пообедав, ставил использованную тарелку в раковину и брал следующую, чистую. После его отдыха накапливалась гора грязной посуды, крошки на столе и заляпанный пол. К ее приходу дочь вымыла посуду, подмела полы. Ивка, привычно успокаивая, поднимающееся в ней раздражение, навела порядок в ванной и туалете. После купания муж бросал мокрое полотенце на вешалке, и оно не высыхало, грязную одежду сваливал в угол, хотя рядом стояла корзина для белья. Уборка за Дмитрием в последнее время стала неимоверно раздражать ее.
   "Почему всегда нужно за ним убирать, словно он маленький ребенок или я у него домработница. Неужели так трудно вымыть тарелку, кружку за собой, сложить белье и аккуратнее быть в туалете".
   Они прожили вместе десять лет, последние три года Иванна чувствовала все нарастающее отчуждение к мужу. Выполняя привычную работу, немного успокоилась. Сашка помогла начистить картошки на суп, нарезала лук, натерла морковь для зажарки. Рассказала свои детские новости. Закончив готовить, Ивка пошла в ванную выкупаться перед сном. Приняв душ, поинтересовалась у дочери:
   - Саня, я посплю часика три, а потом сходим с тобой в кино. Ты найдешь, чем заняться? - Она промокнула полотенцем влажные волосы. В голове стоял легкий звон от недосыпания и усталости.
   - Я посмотрю мультики и пойду во двор. Можно? - вздохнула девочка. Она не призналась матери, что ей надоело сидеть в квартире с нетрезвым отцом.
   Дмитрий никогда не обижал дочь и по-своему любил ее, но не находил времени или желания общаться с ней. Он мог весь день пролежать на диване, вставая перекусить и выпить очередной стакан пива или вина. Женщина задернула ночные шторы. Глаза горели, словно в них насыпали песок. Прошли пять минут, десять - сон бежал от нее. Мысли снова перескочили на мужа. Вспомнила, как она познакомилась с Дмитрием.
   Иванна с подругой Таисией сидела за одной партой все десять лет учебы в школе. Вместе они поступили и окончили медицинское училище. Ивка устроились на работу в областную больницу, а Тая все не могла решить, чем ей заняться. На выходные они поехали к тетке Таи в Азов. В первый же день девушки обгорели на солнце, поэтому на следующий день лежали на пляже в теньке, дыша свежим морским воздухом.
   - Девушки, подскажите, в какой стороне море? - послышался веселый голос.
   Подруги подняли головы и посмотрели на нахала, задавшего столь глупый вопрос. В десяти метрах от них лениво перекатывались морские волны. Симпатичный, высокий парень, с коротко стрижеными волосами, улыбался во весь рот. Его спутник ниже среднего роста, какой-то квадратный, сплошь состоящий из мускулов, серьезно смотрел на девушек.
   - Вы ослепли? - ехидно поинтересовалась Тая, приподнимаясь на локтях.
   - Только он! - улыбчивый незнакомец кивнул на хмурого друга. - Я-то сразу разглядел таких красавиц.
   Иванна усмехнулась: парень льстил, ни ее, ни Тосю красавицами не назовешь - приятными и только. Таисия среднего роста, крепкая, с чуть более удлиненным, чем нужно, лицом, которое украшали большие светло-карие глаза. Самым главным плюсом подруги являлась хорошая фигура: тонкая талия, красивая грудь и ровные, но полноватые ноги. Сама Ивка не могла похвастаться фигурой. Да, у нее было пропорциональное сложение, но грудь маленькая, талия едва намечена, плечи чуть шире бедер и, как ей казалось, слишком тонкие ноги. Лицо тоже обыкновенное: прямой нос, голубые глаза, обычные губы. Без макияжа ее лицо выглядело сонным и невыразительным. Как раз сейчас она и Тая были не в лучшей форме.
   - Передай своему слепому товарищу: море перед ним, - хмыкнула Тая.
   - Видим. Когда ты показала нам, где оно, мы заметили. Правда, Лева? - обратился к своему спутнику высокий парень.
   Тот спокойно оглядел девушек и снова промолчал.
   - Твой друг не только слепой, но и немой? - Тая встала с полотенца и отряхнула руки от песка.
   Поднялась и Иванна: лежать перед стоящими людьми было неудобно.
   - Пока не твой, но ведь все еще впереди, - скаламбурил весельчак. - Давайте знакомиться, меня Дмитрием зовут, а его Львом. А вас как, красавицы?
   - Таисия Танеева, - официально представилась Тося, обожающая свою фамилию.
   Дмитрий засмеялся:
   - Точно Лева будет твоим: у него фамилия Тонев.
   Улыбка чуть тронула губы неразговорчивого Левы. Подруга зарделась, как маков цвет.
   - А у вас, девушка, есть имя? - Дмитрий пристально рассматривал Ивку, от чего той стало неловко.
   - Меня зовут Иванна, - представилась она и с вызовом посмотрела парню в глаза.
   - Ничего себе имечко! И как же вас, мадам, кличут простые люди? - озадачился Дмитрий.
   - Ива, Ивка.
   - Ну, вот и познакомились, - сказал он и поставил свою сумку рядом с их вещами. - Надеюсь, не возражаете, если мы составим вам компанию.
   - Ничуть, песок не купленный. - Тося уселась на покрывало.
   Иванна опустилась рядом с ней. По-прежнему молчащий Лева расстелил плед, выложил на салфетки одноразовые тарелки с нарезанной колбасой, сыром, гренками, крохотными огурчиками. Рядом поставил бутылку с красным вином и четыре пластиковых стаканчика.
   - Девушки, давайте выпьем по капельке за знакомство, - предложил Дмитрий, откупоривая бутылку.
   - Я не буду, - отказалась Ивка, ей не понравился какой-то хозяйский взгляд, которым окинул ее парень. Он словно оценил и решил: девушка сойдет для развлечения.
   - А я буду, - сообщила Тося и взяла стакан. Ей было скучно, а эти ребята могли отвлечь ее от дум. Окончив медучилище, она не собиралась работать по профессии и стояла на перепутье: остаться в городе или вернуться в деревню.
   - Иванна, это сухое, очень легкое, хорошее вино. Просто попробуй, - вдруг низким басом прогудел Лев.
   От неожиданности девушки вздрогнули и засмеялись.
   - Надо же, ты умеешь говорить! - восхитилась Тая. Она сидела, кокетливо изогнувшись. Крутое бедро подчеркивало тонкую талию.
   Ивка взяла стакан и пригубила вино. Действительно, оно было ароматным, терпким и легонько покалывало язык. Девушка взяла бутылку в руку и прочла этикетку:
   - "Монастырская изба". И правда, вкусное и хорошее вино, - подтвердила она.
   От воспоминаний на языке почудился вкус винограда. С того чудесного дня на море Иванна на любой праздник старалась купить бутылку "Монастырской избы", но или вкус ее изменился, или вино стали делать по-другому, того аромата она больше не чувствовала. Женщина вздохнула и перевернулась на другой бок.
   "Не сплю, так хоть тело отдохнет", - подумала она.
   Они тогда провели замечательный день. Рискуя обгореть сильнее, купались в теплом море, прыгали на больших волнах. Пили вино, играли в карты и лото, взятое предусмотрительным Левой. Парни не приставали, не говорили двусмысленных шуток, просто шутили, рассказывали анекдоты. Молчаливый Лева раскрепостился под влиянием вина и начал остроумно показывать пародии на известных артистов и ведущих на телевидении. Вечером никому не хотелось расставаться.
   - Как жаль, девчонки, что мы сегодня уезжаем, - загрустил Дмитрий и посмотрел на Ивку.
   - Мы тоже. Вечером наш поезд, - с не меньшей грустью в голосе проговорила Тая.
   - Вы не местные? - удивился Лева.
   - Нет, конечно. На два дня приезжали к тетке на море. Сказка кончилась. Ивке в понедельник на работу, а мне определяться, чем займусь дальше, - упавшим голосом сообщила Тося.
   - Девочки, на каком поезде вы отправляетесь домой? - полюбопытствовал Дима.
   - Ростов - Майкоп. - Тая сложила вещи в сумку.
   Иванна собрала мусор в пакет. Лева забрал его и отнес в стоящую неподалеку урну.
   - Вы не поверите, но мы тоже на нем поедем, - присвистнул Дмитрий. - А где вы живете?
   - В Излучинске. - Тая замерла в ожидании, не веря в чудо.
   - Здорово! Это надо же быть из одного города, а встретиться на море, - засмеялся Дмитрий и, схватив на руки оторопевшую Ивку, закружил ее.
   Вот так они познакомились. Тая через полгода вышла замуж за Леву. Удивительно, но неповоротливый, как медведь, парень оказался промышленным альпинистом. Балагур и весельчак Димка работал таксистом. Иванна встречалась с ним год, прежде чем он сделал ей предложение. Она ждала этого, ей надоело мыкаться по квартирам, встречаться в кино и мерзнуть зимой на лавочках и подъездах. Парень нравился Ивке легким характером, обязательностью и щедростью. Дмитрий обожал делать подарки и сюрпризы. По меркам девушки он был обеспеченным: у него имелась своя отдельная от родителей трехкомнатная квартира, машина и неплохой заработок. Это тоже сыграло значительную роль в желании выйти за него замуж. Она отдавала себе отчет, что большой любви не испытывает, но Димка нравился ей. Иванна получила красивую фамилию парня - Солей.
   "А вдруг я не способна на высокие чувства? Очереди из поклонников что-то не наблюдается, хочется стабильности, а еще больше остаться в городе", - размышляла она тогда.
   Ивка и Тая были из маленького села Потапово. Село преимущественно населяли пенсионеры. Молодежь разъехалась по городам. Работы в деревне не было. Колхоз давно развалился. Клуб закрыли, библиотеку тоже. Из цивилизации остался только магазин и фельдшерский пункт, работающий два раза в неделю. Два расположенных рядом хутора совсем обезлюдели. Поля заросли сорняками и кустарником. Ивка, Тая и еще двое одноклассников ходили в школу, расположенную в соседнем селе. Школьный автобус, крохотный "пазик", собирал детей еще с трех хуторов и всегда был переполнен. В хорошую погоду потаповцы предпочитали четыре километра пройтись пешком, чем трястись по бездорожью в душном авто. Девчонки мечтали быстрее вырасти и покинуть село. Отец Тоси, как и отец Ивки, потеряв работу в перестройку, начали пить по-черному. Иванна не помнила отца трезвым. При его появлении с очередной шабашки, она исчезала из дому. Появлялась только, когда он спал или в пьяном забытьи сидел за столом. Она не раз говорила матери: "Как ты можешь жить с этим уродом. Давай уйдем от него!"
   "Куда?" - тоскливо спрашивала мать. - Где мы будем жить и на какие деньги. - Потом добавляла: - Он не такой уж плохой. Просто ему не везет с работой. Тебе его совсем не жалко? Без нас он пропадет! Да и не всегда Леня был таким. Постарайся его не злить и все будет хорошо".
   Иванна не понимала ее жалости и ненавидела отца всей душой. Она запомнила день и час, когда ее впервые опалило этой ненавистью. Девочке исполнилось девять лет, отец взял ее с собой в дальнюю поездку к родным. Теперь, в свои тридцать один, она осознает, что родителю не было и сорока лет. Почему-то перед ее глазами всегда возникает образ лысоватого мужчины с характерным землистым цветом лица, какой бывает только у сильно пьющих или больных людей. В поезде мучающийся с похмелья отец три дня придирался к ней по поводу и без повода. Он так измучил ее своими насмешками, одергиванием и уничижительными словами, что на очередной стоянке поезда Ивка вышла из вагона. Девочка сидела на привокзальной скамье, не шевелясь и наслаждаясь покоем целых полчаса. Из соседнего вагона вышли две ее ровесницы, в розовых пуловерах и ладно сидящих на них джинсах со стразами. Следом на перроне показался их отец - стройный красивый мужчина в военной форме. Он обнял дочерей, что-то тихо им сказал и направился к киоску. Иванна с завистью смотрела на попутчиц и только теперь обратила внимание на свою невзрачную кофточку, серые от пыли шлепки и аляповатую юбку. Военный принес дочерям мороженое, они ели его и переговаривались между собой.
   "Почему мне не повезло с папашей? Чем эти девочки заслужили счастье родиться в такой дружной семье?" - злилась Ивка.
   - Ты долго будешь там греть задницу! - закричал отец, высунувшись в окно. - Сбегай, купи мне минералки!
   Она подошла к вагону. Мужчина протянул деньги в открытое окно. Купив в киоске бутылку "Нарзана", подала ее родителю.
   - Иди в вагон! - скомандовал он.
   - Но еще рано, поезд стоит, - возразила девочка.
   - Я сказал, заходи!
   Иванна обожгла его сердитым взглядом. Через несколько секунд отец вышел из вагона и, сжав рукой хрупкое плечо дочери, прошипел:
   - Ты такая же упертая, как твоя безмозглая мать!
   В ту минуту Ивка поняла: она ненавидит этого человека, который, мучаясь желанием выпить, вымещает на ней свое плохое настроение. Издевается над своей дочерью, полностью зависящей от него. Именно тогда девочка испытала глубочайшее разочарование в отце.
   Пока она подрастала и училась в младших классах, любила свое Потапово, утопающее в садах. За селом бежала неглубокая речка, в которой водились караси, плотва и другая мелкая рыбешка. Все лето немногочисленная детвора купалась на речке, удила рыбу, варила уху на костре. Эти воспоминания долгие годы грели ей душу.
   Дома же было по-прежнему. Выполнив какую-нибудь работу, отец покупал бутылку самогона. Употребив зелье, начинал воспитывать жену и дочь, пока не забывался тяжелым сном. Со временем Иванна перенесла ненависть к отцу и на место, где жила. Она говорила матери:
   - Я уеду в город. Там люди, приходя с работы, не бегут на огород, чтобы полить рассаду или прополоть картошку. Не чистят через день сараи после уток и кур, не рвут траву кроликам, не выполняют тысячу других дел. Горожане идут в магазин и покупают все, что нужно. Свободное время тратят на театр, кино и культурный отдых.
   Мать, Елизавета Павловна, только вздыхала, утешая дочь.
   - Разве я против. Окончишь школу и уедешь в город учиться. Я буду рада, если тебе не придется как мне горбатиться в поле.
   Ивка и Тая с седьмого класса начали строить планы переезда в город. Ни у родителей Таисии, ни у Ивкиных денег на платное обучение не было. Девочки старательно учились, надеясь поступить в Медицинский институт. Ивке легче давалась физика и математика, Тае - биология с химией. Поступить удалось только в медучилище, но подруги были счастливы. Только одно занозой сидело в душе и мешало радоваться по- настоящему: влюбленность Иванны в друга детства Данилу. Она скрывала это чувство от всех. Запрещала себе даже думать о нем. Прятала робкие ростки первой любви глубоко под ворохом сомнений, яростной неприязни к деревенской жизни и неистового желания жить в городе.
   "Все это чепуха и быстро забудется, - размышляла Ивка. - Моя судьба ждет меня впереди". И действительно она все меньше вспоминала Даньку, и только ночами он изредка снился ей. Утром сон забывался, оставляя беспокойную маету и печаль в душе на весь день.
  

***

   Иванна проснулась с тяжелой головой, будто не проспала три часа, а только прилегла.
   "Лезло всякое в голову. Не такая уж я и старая, чтобы предаваться грезам о прошлом. Да и что хорошего было в том прошлом", - поморщилась она.
   Дневной сон вернул силы, но не бодрость духа. Женщина умылась холодной водой и зашла в зал.
   - Привет, - сказала она мужу, сидящему в кресле. Когда она вернулась с работы и готовила еду, он еще спал.
   - Дай пожрать, - поприветствовал он ее.
   - Я же сварила суп, ты разве не обедал? - удивилась Ивка.
   - Это ты о той бурде в кастрюле? Приготовь что-нибудь посущественнее.
   Она достала из аптечки таблетку. Голова раскалывалась.
   - Санька приходила?
   - Да. Она сейчас у подруги. Сказала, что тетя Оля сошьет их куклам платья, - хмыкнул Дмитрий.
   Иванна испытала легкий стыд: она давно обещала сшить новые платья Санькиной "Барби", а Оля нашла время.
   - Что приготовить?
   - Мясо. - Муж зевнул и переключил канал. - Завтра снова на эту чертову работу. Надоело!
   "А уж как мне надоело! - подумала она. - Где кино, театры, о которых я мечтала. Дмитрия невозможно вытащить из дому".
   В холодильнике лежал небольшой кусок свинины.
   "Димке хватит. Саше сделаю три-четыре котлеты, а я доем вчерашний плов", - решила Иванна.
   Как-то так получилось, что мужу она отдавала лучшие куски. Нет, она никогда не оставалась голодной, но привыкла сначала кормить Дмитрия, потом дочь и в последнюю очередь думала о себе. Муж или не замечал, что жена обделяет себя или считал это правильным. Так же дело обстояло и в вещах, если Дима полагал, что ему нужен новый свитер, куртка или обувь, покупал, не раздумывая. Он не подсчитывал, дотянут ли они до зарплаты. А Ивка покупала себе обновы, когда уже нельзя было не купить. Их семья не бедствовала, но ее заработка и зарплаты мужа едва хватало, чтобы заплатить коммуналку, купить продукты и кое-что по мелочи. По правде говоря, на еду уходила основная часть денег. Она приготовила отбивные и позвала мужа к столу. Села рядом пить чай. Головная боль прошла.
   - Вот другое дело! Очень вкусно. Спасибо. - Довольный Дмитрий погладил свой живот и ущипнул ее за бок.
   Иванна машинально шлепнула его по руке.
   - Толстеешь мать, - произнес он, - вон, сколько сала на боках.
   - Спасибо за комплимент. На себя посмотри, - разозлилась женщина.
   Дмитрий к тридцати пяти годам обзавелся приличным животиком и выглядел обрюзгшим.
   - Мужчине достаточно выглядеть чуть лучше обезьяны, и он будет востребован, а женщине, утратившей обаяние, ничего не светит, - изрек муж с глубокомысленным видом.
   "Как ни странно - он прав. У нас в больнице каждая третья сотрудница либо разведенка, либо никогда не была замужем. Не считать же за брак нынешнюю моду на сожительство".
   Иванна позвонила дочери.
   - Сашуль, мы же в кино собирались, уже почти шесть вечера, пойдем?
   - Мамочка, буду через полчасика, в семь пойдем на "Хроники Нарнии".
   Дмитрий отправился в зал смотреть любимый сериал. Она навела порядок на кухне и прилегла в ожидании дочери на кровать.
   Муж задел ее за живое. Вспомнился давний разговор матери с соседкой тетей Катей.
   Иванна училась тогда в десятом классе. Она делала уроки в своей комнате. Дверь на кухню была открыта, и девушка ясно слышала всю беседу женщин.
   - Семка-то бросил Клавку и смылся с докторшей. Она проплакала три дня и порешила вернуть Семена во что бы то ни стало, - сообщила новость тетя Катя.
   - Клава сама виновата. Распустила себя. Растолстела. Ни прически, ни макияжа, а эта фельдшерица Анна ладная, тоненькая, как девочка и ласковая, как котенок. Мужик ведь большой ребенок: вкусное любит, да что б его по головке гладили, - рассуждала мать.
   Ивка не верила своим ушам - это говорила ее мама, которая одевалась, как серая мышь и была не раз бита пьяным мужем. Господи, какая ласка! О чем она? Видимо мать рассуждала абстрактно, не примеряя это к себе. Отцу, постоянно находящемуся под хмельком, было все равно во что одета и как выглядит мать.
   - Клава неделю голодала, - рассказывала дальше тетя Катя. - Десять кило скинула. В городе купила на все деньги нарядов. Прическу в парикмахерской забабахала. Красивая стала - не узнать! - с восхищением повествовала соседка. - Собралась она и поехала за ними в Анапу.
   "Клаве, чтобы похудеть, полгода, а не три дня надо", - ехидно подумала Иванна.
   - Дай-ка чайку подолью. - Послышался звук льющейся воды и тихий голос матери. - И что дальше? Клава тебе сама рассказывала?
   - Нам. На работе. Не мне одной. Как только вернулась с Анапы, так и рассказала. Так вот, Клавка узнала у тети Глаши, в какой санаторий дали фельдшерице путевку, и отправилась в путь. Купила путевку туда же, где находилась разлучница и сбежавший муж. Надела новый купальник и вышла на пляж. Все вокруг белые, не загорелые, а Клава, будто на морях уже побывала. Все интересуются: "Женщина, где вы так успели хорошо загореть? Подскажите, на каком море?"
   И тут Иванна поняла: Клава вдохновенно сочинила своим подругам сказку. Никто в здравом уме не спутает грязно-коричневый деревенский загар с морским, ровным и шоколадным. А главное, женщины словно забыли, что загорелыми до черноты у Клавы были только руки до плеч, ноги до колен, декольте и лицо. Все что обжигало палящее солнце во время прополки в поле. Так загорела и тетя Катя, и мама, и даже Ивка. Ей стало жаль Клаву, которая потратила последние деньги и испытала жуткое унижение, пытаясь вернуть непутевого мужа. Вернувшись в деревню, женщина придумала байку и для любопытных подруг, и для своего успокоения.
   - И вот сидит она на пляже, а мужики заглядываются. У похудевшей Клавы фигура не чета плоским городским доскам, - хихикнула тетя Катя.
   "Как же похудела! Для стокилограммовой Клавы потерять десять кило, как слону дробина", - усмехнулась Ивка. И представила полную, с большой грудью девушку с деревенским загаром на пляже, растерянно ищущую взглядом своего Семена.
   - Вечером Клавка снова сходила в парикмахерскую, сделала прическу, накрасилась, надела шикарный костюм и пошла в ресторан санатория, - повествовала тетя Катя.
   - Погоди-ка, Катя, проверю, спит ли Леня? - Мать вышла из кухни.
   Иванна притаилась за дверью, ей было стыдно, она подслушивала! Вскоре мать вернулась на кухню, и соседка продолжила рассказ.
   - Входит Клава в ресторан, все повернули головы в ее сторону. А Семка, увидев такую красивую жену, встал и кинулся к ней.
   - Прости, Клава, не ценил я тебя! Вижу теперь, нет никого краше тебя! Прости и прими обратно.
   - А что же она отвечает? - поторопила замолчавшую соседку мать.
   Тетя Катя, как хороший актер, держала паузу.
   - А Клава отвечает: нет, не прощу! Смотри теперь и жалей, кого потерял! И гордо вышла из зала ресторана. Заплакал Семка, но поздно. Посмотрел он на фельдшерицу и плюнул.
   - Не простила! - ахнула мать. - Может, не стоило так гордиться? Мужик осознал, что натворил, пусть домой возвращается.
   - Мы тоже так сказали Клаве. Но она твердит: лучше одной жить, чем с предателем, - закончила рассказ соседка.
   Иванна ясно представила на пороге ресторана накрашенную, как новогодняя елка, Клаву. Молодая женщина обожала ярко-синие тени и мазала их до бровей, а брови красила в жгуче черный цвет. Довершала боевую раскраску алая губная помада с блеском. Новое платье Клава, как пить дать, купила блестящее с люрексом. И скорее всего, не сдержавшись, плакала возле столика коварного Семки и просила его вернуться.
   "Никогда не буду толстеть и становиться бесформенной коровой, - поклялась она тогда себе. - И не позволю мужчине унижать меня и выставлять на посмешище".
   Ивка встала с кровати и посмотрела на свое отражение в зеркале: тусклые неухоженные волосы собраны в хвост, мешковатая одежда, попытка скрыть полноту, и взгляд уставшей, разочарованной женщины.
   "Куда делась веселая, но не болтливая, тоненькая девушка, мечтающая о жизни в городе. Мечта исполнилась, но видимо, этого мало".
   Она накинула легкую кофточку, июльский вечер обещал быть теплым.
   - Мам, я дома! Идем в кино. Дай только водички, пить хочу, - кричала дочь, стоя на пороге квартиры.
   - Дима, мы пошли, - сообщила она мужу, заглянув в зал.
   - Делать тебе нечего! Лучше бы легла пораньше спать. Жалуешься, что устала, а сама тащишься в кино, - буркнул муж, не отрывая взгляда от экрана телевизора. Дмитрий покосился на жену. Уже два года она перестала волновать его, как женщина. Изредка он спал с ней, снимая напряжение, но все чаще Ивка вызывала у него глухое раздражение. Покорное, тупое выражение ее лица иногда бесило до зубовного скрежета. Правда, она была удобным сожителем по квартире: безропотно готовила, убирала, обслуживала его.
   "Для чего еще нужна жена, как не для удобства, - размышлял он. - Для удовольствия я всегда себе найду милашку".
   И находил, правда, изредка. Он любил свою уютную квартиру, дочку, тихую и ласковую девочку, и даже Ивку ценил за незаметность, за то что не мешала жить так, как нравится ему. Жаль: нервировала иногда. Дмитрий был единственным ребенком у родителей. Из ласковых рук матери он плавно перешел в руки жены, поначалу не такие умелые, как мамины, но со временем ставшие более опытными. Еда по возможности готовилась только та, что он любит, передачи по телевизору смотрелись только те, что он хотел. Мужчине не приходило в голову, как эгоистична его натура, замыкающаяся на себе любимом.
   Он искренне полагал: "Смотрите любимые передачи днем, пока он, глава семьи, на работе. Жена возмущалась: стал много пить! А попробовала бы эта клуша, поездить весь день по забитым транспортом улицам, выслушивая нытье клиентов. Я имею полное право расслабиться после рабочей недели. Могу в любое время бросить пить, когда захочу. Я не алкаш какой-то".
   Дмитрий поморщился, некстати вспомнив, что проиграл деньги, играя на тотализаторе. Деньги небольшие, но обидно, что любимая команда волейболистов, так позорно проиграла. Ивка второй вечер нудит, что дочке нужно покупать к школе все новое: выросла из прошлогодней формы.
   "Гляди-ка, а малявка-то вытянулась. Ладно, вытащу из заначки, пусть купит Саньке обновки".
  
  

***

  
   Иванна собиралась на рынок и по магазинам, Дима наконец-то выделил деньги.
   "Лучше не ждать школьных базаров. Тогда цены подскочат чуть ли не в два раза", - размышляла женщина.
   Она расчесывала волосы, когда к ней подошла Санька.
   - Мам, сними эту юбку, ты в ней выглядишь старой бабкой. И туфли у тебя со стоптанными каблуками - некрасиво же. Пожалуйста, переоденься, - краснея, попросила дочь.
   Ивка посмотрела на себя в зеркало. Неудачный фасон юбки добавлял ей лишние килограммы и делал более приземистой и тяжелой. Она хотела возмутиться и накричать на дочь, но вспомнила себя.
   Пятнадцатилетняя Иванна поехала с матерью в город. Елизавета Павловна собиралась приобрести дочери зимнее пальто и сапожки. Мама в старенькой куртке и немодных ботиках весело шла по улице, разглядывая витрины магазинов. Ивка остро воспринимала любые взгляды, брошенные на них прохожими. Она читала в них насмешку и любопытство. Весь облик матери буквально кричал: она из деревни, от пахоты и нищеты. Хорошо одетые люди шли им навстречу. Сама девушка была наряжена в легкую симпатичную курточку, джинсы и несильно отличалась от городской молодежи, а мама маленькая, аккуратная, но такая лапотно-деревенская смущала ее. Иванна злилась на мать и давала себе слово.
   "Если у меня будет дочь, я буду хорошо и модно одеваться, чтобы ей не было стыдно идти со мной по улице".
   Женщина вспомнила эту давнюю поездку в город, и у нее закололо сердце от острой жалости к матери. Та старалась, как могла, одевала ее, почти ничего не покупая себе. С их доходами это было просто невозможно. С болью Ивке припомнилось свое раздражение в магазине, когда она примеряла пальто. А ведь тогда мать отдала за сапоги и обновку для нее все деньги, накопленные за тяжелую работу летом. Себе мама купила только платок и радовалась ему, как ребенок. Она была счастлива, что сумела одеть дочь не хуже других и терпела ее раздражение и плохое настроение. Девушка отошла душой только в селе, в нем не приходилось краснеть за мать, и она повеселела. Мама искоса посматривала на нее, но молчала.
   Иванна сняла уродливую юбку, открыла шкаф и стала перебирать вещи. Слезы капали на кофты и платья. Она плакала от жалости к матери и своей повторяющейся судьбе.
   - Мама, не плачь! Да ну ее эту юбку - одевай, только не плач, - услышала она голос дочери.
   - Нет, малышка, ты не должна меня стыдиться. Если я не люблю себя, то кто же еще будет любить меня.
   - Я, мама, я люблю тебя. - Саша прижалась к ней всем телом.
   Ивка вытащила легкий костюм, который одевала только по праздникам.
   - Санечка, дай мне пять минут.
   Она нарядилась в костюм и почувствовала себя лучше. Нанесла макияж, улыбнулась своему отражению.
   "А все не так уж и плохо! Нужно сесть на диету. Выкроить деньги на брюки и пару блузок. Начну с понедельника".
   Дочь оглядела ее и счастливо улыбнулась.
   Они потратили полдня на покупки, но эти часы провели с обоюдным удовольствием.
  
  

***

  
   Иванна очнулась на жесткой кушетке. В виски словно вонзили раскаленные гвозди. Она недоуменно приподнялась на локте.
   "Что случилось? Почему я здесь лежу?"
   Оглядела комнату. Процедурная. Открылась дверь, вошла медсестра, работающая с ней в одну смену.
   - Пришла в себя? Здорово же ты напугала нас!
   Ивка потрогала голову. На затылке нащупала большую шишку.
   - Я упала?
   - Да. В обморок. Прямо возле больного в палате, напугала мужика до смерти. Он прибежал в кабинет лечащего врача и, заикаясь, ляпнул, что ты откинула копыта.
   - Прямо так и сказал? - не поверила Иванна.
   - Ага. Ты ставила градусник дяде Коле.
   - Точно. Хорошо, что мужчина говорил без мата.
   - Я бы так не думала, эти слова были внутри цветистого оборота из отборного мата.
   - Бедный Алексей Валерьевич, - вздохнула Ивка.
   Дежурным врачом в ее смену был застенчивый, только что окончивший институт молодой врач. Он краснел и терялся от любого грубого слова.
   Алексей Валерьевич направил Иванну на обследование. Больших проблем со здоровьем женщины коллеги не выявили. Второй обморок более глубокий произошел ночью. Она упала в коридоре, снова напугав больных. После этого решила перейти из ночных медсестер в дневной стационар. Ей предложили место медсестры, обслуживающей экстренных больных на дому. Иванна выполняла назначения участкового врача. Приходилось исписывать кучу бумаг и за день наматывать километры. Была в этом и польза: женщина похудела и посвежела. Обмороки прекратились. Существовал здесь и дополнительный заработок: ей платили небольшие суммы за незапланированные уколы другим домочадцам больного, дарили коробки конфет и шоколадки. Однажды делая укол бабушке из элитного дома, она получила предложение: за шесть тысяч в месяц два раза в неделю убирать квартиру. Ивка хотела возмутиться, но потом осмотрела апартаменты пожилой женщины и согласилась.
   - Анжела Петровна, я буду наводить порядок после работы, по вторникам и пятницам.
   - Хорошо деточка, - смиренно согласилась старушка.
   Иванна еле сдержала смех. Бабуля была неробкого десятка и по вредности превосходила бабу ягу. Анжела Петровна привыкла к легкой, обеспеченной жизни, будучи замужем за крупным чиновником из областной администрации. Женщина никогда не работала и привыкла, чтобы ее капризы выполнялись, а слабостям потакали. После смерти отца сын, женившись, купил матери двухкомнатную квартиру в хорошем районе города и отселил ее. Невестка не желала жить в одном доме с требовательной свекровью. Заботливый сын нанял в помощницы маме приходящую кухарку и домработницу. Кухарка суровая неразговорчивая женщина средних лет появлялась утром, готовила на день и исчезала. Она продержалась у взбалмошной Анжелы Петровны два года, а вот домработницы менялись каждые два месяца. Последняя устроила разборки с хозяйкой на глазах медсестры. Иванна заметила, что бабуля получала огромное удовольствие от скандала. Глаза Анжелы Петровны молодо сверкали, хотя она делала вид, будто потрясена поведением девушки, которую сама же и довела до истерики. Ивка поняла психологию старушки.
   "Ну что ж, сколько сумею, столько и продержусь. Тем более что деньги хозяйка квартиры обещала платить исправно".
   Кроме уборки она должна была ходить за покупками в магазин, расположенный на первом этаже дома. К зарплате медсестры дополнительные шесть тысяч - весомый довесок. Как-то закладывая в холодильник купленные по списку хозяйки продукты, она не смогла их вместить.
   - Анжела Петровна, в холодильнике все полки заняты и морозилка переполнена. Что делать? Сказать кухарке?
   - Нет, деточка, перебери и выкинь в мусорку те, у которых срок на исходе. Я кушаю только качественные продукты, слава Богу, я не из плебеев, могу себе позволить.
   Иванну обдало жаром, но она стиснула зубы, понимая, что хозяйка разыгрывает спектакль и нарочно злит ее.
   - Конечно, Анжела Петровна, вы же особенная... - и про себя добавила: - змея. - Она перебирала упаковки с мясом, рыбой, фаршем, морепродуктами и не знала, что делать. На всех стоял не истекший срок годности. Отобрала пакет с мясом месячной давности и сверток с морепродуктами.
   - Вижу: тебе жалко выбрасывать. Дай. - Хозяйка забрала из рук Ивки крепкий целлофановый пакет и шустро заполнила всем, что попалось под руку.
   Иванна потеряла дар речи: бабуля собиралась выбросить качественные дорогие продукты.
   - Послушайте, Анжела Петровна, если вам это не нужно, - она показала на пакет, - можно я заберу домой.
   - Нет, деточка, я не позволю вам травить себя заморозкой. Вынесите на мусорку. Сейчас же! Когда вернетесь, наведите порядок на балконе.
   Ивка хотела возразить, но тут заметила злорадный блеск глаз старой женщины. Она сообразила, эту изощренную пытку бабуля применяла ко всем домработницам.
   - Сейчас все сделаю.
   Иванна подняла тяжелый пакет и потащила к выходу. Она сейчас несла в руках продукты стоимостью две ее зарплаты. Целлофан угрожающе затрещал. Женщина еле успела прислонить пакет к мусорному баку, как ручки оборвались.
   Она навела порядок на балконе, убрала в комнатах, ванной и туалете. Прощаясь, хозяйка квартиры вручила ей семьсот пятьдесят рублей. Анжела Петровна предпочитала платить оговоренную сумму частями, за каждый день работы. Вручала ее так, будто Ивка не заработала эту сумму, а выпросила у доброй бабушки. Женщина вышла из подъезда, на улице уже смеркалось. Она все еще помнила о вынесенных на мусорку продуктах.
   "Сегодня вечером было не жарко, а пакет полон заморозки. Продукты не должны испортиться. По идее они не успели даже разморозиться".
   Ивка зашла в магазин и купила два крепких пакета. Крадучись и оглядываясь по сторонам, как вор, подошла к мусорным бакам. От стыда, что ее могут увидеть, горели уши и лицо. Продукты действительно только начали размораживаться, вокруг них образовалась грязная лужа. Морщась от запаха из баков, она быстро переложила продукты в купленные пакеты. Выпрямившись, окинула взглядом окна дома и замерла. На балконе стояла Анжела Петровна и смотрела прямо на нее. Мусорные баки освещал только один тусклый фонарь, но его света было достаточно, чтобы видеть Иванну. Обе женщины какое-то время смотрели друг на друга. Ивка вышла из ступора, от злости даже пропал стыд. Она помахала рукой старушке, подхватила ношу и отправилась домой.
   В следующий вторник решила не появляться у Анжелы Петровны. Делать ей уколы собиралась просить другую медсестру. Иванна уже поняла: у бабульки заготовлено много способов глумления над людьми. Видимо, старушка так развлекалась. Ивка подсчитала, какую сумму она сэкономит, не тратя деньги на питание, и повеселела. Теперь можно подумать и о новом платье, и о сумочке, даже останется на покупку нескольких пачек бисера. В редкие свободные часы она с дочерью из тонкой проволоки и бисера мастерила фигурки зверей, птиц, букетики цветов. В эти минуты женщина отдыхала душой. Они неторопливо беседовали, Саша рассказывала о школе танцев, о подругах - это было их время. Необыкновенно красивые поделки из бисера дарились друзьям и знакомым на дни рождения.
   Вечером Дмитрий с удивлением посмотрел на поданный ему ужин.
   - Мы внезапно разбогатели, а я не в курсе? - На столе красовались мидии в золотистом луке, грибы в сметане и три больших куска стейка с поджаренной корочкой.
   - Ты же знаешь, я убираю квартиру, появился дополнительный заработок, - объяснила Иванна и покраснела, вспомнив мусорку.
   Во вторник она передумала - решила посмотреть, как поведет себя Анжела Петровна. Ее подстегивала какая-то веселая злость и желание поставить на место заносчивую бабку. Женщина догадалась, что она повела себя так, как до этого все ее предшественницы.
  

***

  
   Сегодня Иванна сильно устала, ноги гудели. Ей пришлось взять дополнительных пациентов заболевшей медсестры, а потом выдержать, не сорвавшись, противостояние с Анжелой Петровной. Правда, тут она сама виновата, могла бы не приходить. При ее появлении на пороге квартиры старушка на минуту потеряла дар речи, но быстро справилась с собой и проворчала:
   - Вы, милочка, сегодня немного позже обычного.
   - Пришлось подменять прихворнувшую коллегу, - ответила Ивка и, накинув халат, принялась за уборку.
   Хозяйка не обмолвилась и словом об увиденном ею с балкона. Иванна тоже промолчала. Женщина закончила уборку и собралась уходить.
   - Дорогая, простите, я уронила марганец в ванной, наведите, пожалуйста, там порядок.
   Чертыхнувшись про себя, Ивка пошла в ванную комнату. Старушка усердно постаралась насыпать марганец везде: в раковине, на кафельном белом полу, в ванне и даже на стеклянных полочках. Было видно: сделано это нарочно.
   "Бросить все к чертовой матери", - негодовала женщина. - Но руки уже поливали из душевого шланга ванну. Упрямство не позволяло ей так быстро сдаться. Когда она закончила убирать, то еле стояла на ногах. Анжела Петровна вручая деньги, усердно вглядывалась в ее измученное лицо. Ивка молча взяла купюры, не глядя сунула их в кармашек сумки.
   Открыв дверь своей квартиры, уже из коридора услышала звуки и шум игры. Муж сидел за компьютером, играя в стрелялки. Она прошла на кухню. В мойке горой лежала немытая посуда, на столе крошки и пятна от кофе. Раздражение острой горечью стало подниматься к горлу. В спальне валялась небрежно брошенная одежда. Иванна, стараясь взять себя в руки и не сорваться на крик, зашла к мужу в зал.
   - Вот был бы для меня праздник, если бы ты хоть раз приготовил ужин.
   - Привет. Ты уже дома, а я увлекся и не слышал. - Он на секунду оторвался от экрана.
   Возле ножки стола стояла пустая пивная бутылка, а на столе бокал с недопитым пивом.
   - Сегодня даже не пятница. - Она гневно показала на бутылку.
   - Не гунди и не начинай, это легкое пиво. Должен же я как-то расслабиться, - взвился муж. - Знаешь, сколько проблем на работе!
   Женщина поправила на диване покрывало, собрала с журнального столика остатки сухой рыбы. Забрав со стула полотенце, вернулась на кухню. Постояла у окна, прижимая ладони к горящим щекам.
   "Если начну ругаться, будет очередной скандал, а он все равно поступит по-своему".
   - Кстати, где наша дочь? - крикнул Дмитрий. - Это она не помыла посуду.
   - У Саньки сегодня танцевальный кружок, - ответила Иванна, включая горячую воду. Третья трудовая смена началась.
   - А почему я ничего не знаю об этом?
   - Потому, что ты утром не слушал меня, а я говорила.
   - Болтаешь много лишнего, вот и не слышал, - повысил Дмитрий голос.
   "Ну да, ваше величество критиковать не позволительно", - разозлилась женщина, с грохотом устанавливая вымытую посуду в сушилку.
   Звякнул дверной замок, вернулась Саша. Девочка два раза в неделю занималась в студии бального танца.
   - Мамуль, приветик, а мы новый танец разучили. А еще в сентябре наша студия выступит на дне города. А что ты готовишь на ужин? А у меня не получается чечетка. А ты купила мне книгу? - засыпала ее новостями и вопросами дочь.
   - Книгу купила. На ужин макароны по-флотски и салат с капустой, - улыбнулась Иванна и подумала: "Самое быстрое, что смогла приготовить".
   Санька побежала переодеваться и звать к столу отца. Минуты вечернего ужина были самым счастливым временем для семьи Солей. Подвыпивший, но не пьяный, муж весело шутил, подтрунивал над дочерью, а она щебетала, рассказывая ему свои новости. Потом Саша побежала вырезать бумажные платья для куклы из детской книжки, а Дмитрий вернулся в зал, смотреть очередной сериал про доблестную полицию. Ивка убрала кухню и пошла в душ. Теплая вода освежала и даже, кажется, смыла дневное напряжение.
   Дочь закончила вырезать и начала раскрашивать кукольные наряды. Протянула вошедшей в комнату матери несколько готовых раскрашек. Иванна одобрила такую красоту.
   - В студии не обижают?
   - Нет, - хмыкнула дочь. - Мам, не заморачивайся. Да, забыла сказать: завтра у нас чаепитие и праздник для родителей. Придешь?
   - Постараюсь.
   - Мам.., - дочь замялась. - Не одевай свое синее платье, оно старое.
   - Саш, но оно же хорошо выглядит, - растерялась женщина.
   Санька покраснела.
   - Нет, ты в нем хуже всех.
   "Собиралась ведь купить обновки, только не успела, - досадовала Иванна. - А дочка-то выросла, раньше не замечала, в чем я одета".
   - Не волнуйся, я не надену платье, - успокоила она девочку. - Завтра не забудь поесть жидкое, в холодильнике стоит кастрюля с супом.
   При слове суп дочь скривила смешную рожицу: аппетит у Саньки был неважный. Раздеваясь в спальне, Ивка напомнила себе о желании сесть на диету, о которой уже благополучно забыла. Втянув живот, встала на цыпочки. Как-то нужно отрегулировать питание: кофе утром, сухомятка в течение дня и плотный ужин. Так продолжается уже девять лет. Сто раз давала себе обещание с понедельника начать новую жизнь. С тех пор прошел не один понедельник, прошел и сгинул, а килограммы все добавлялись. Глубоко в душе она знала, что стала непривлекательной для мужа, и это ее устраивало. После того как Дмитрий стал выпивать, она резко охладела к нему. Все интимные отношения с ним свелись к удовлетворению его и терпеливой покорности с ее стороны. Чем меньше он проявлял к ней интерес, тем лучше. Их нормальные отношения длились всего два года. Как ни странно, Иванна не сопоставила резкое охлаждение к мужу с его пьянством. А если бы дала себе труд немного подумать, поняла бы: натерпевшись от пьяницы отца, не могла не остыть к мужу. Но она, как улитка, пряталась в своей скорлупе и не хотела думать. Проще поверить в свою фригидность и поставить на себе крест. Женщина покосилась на спящего Дмитрия, в комнате витал пивной запах. Она брезгливо поморщилась и потянулась за своим одеялом, намереваясь уйти в зал. Рука мужа перехватила одеяло.
   - Я тебя ждал, - игриво произнес он.
   Иванна могла поклясться, что минуту назад Дмитрий спал. Вечером, пока она гладила ему на работу брюки и рубашку, дочери кружевную блузку в студию, супруг выкупался и ушел спать.
   Женщина подавила стон разочарования, но муж уловил ее недовольство.
   - Только не надо делать мне одолжение. - Он отпустил одеяло и пробормотал что-то неразборчивое.
   "Ну вот, теперь утром придется терпеть его недовольство и обидные замечания", - расстроилась Ивка. Пока она в раздумье топталась у постели, послышалось сонное сопение Дмитрия. Женщина облегченно вздохнула и отправилась спать на диван. Только от размышлений и мыслей сон опять убежал.
   "Завтра выкрою время и куплю платье или легкие брюки с блузкой. А еще постараюсь не злить Димку, все-таки у него есть мужские потребности..."
   Заснула она под утро. Звонок будильника вырвал ее из сна. Снилось ей родное Потапово, не то, которое Ивка возненавидела, а село ее детства. Когда речка выглядела глубокой и чистой. Лес вокруг деревни казался таинственным, а игры с друзьями интересными. Ее еще не тревожили перепады отцовского настроения, еще не появилась досада на покорное терпение матери. Сон вернул ее в короткую пору счастливого детства. Потом она помнила только эту материнскую покорность.
   Иванна приняла холодный душ, пытаясь проснуться. Покорность... теперь и она так живет. Это слово занозой ввинтилось в усталый мозг. Женщина подала завтрак мужу. Вихрем пронеслась по комнате, убирая постели, разбросанные вещи, наводя порядок. Кофе выпила на ходу, позавтракать снова не успела. Наступающий день уже втягивал ее в свою круговерть.
   - Мама, я забыла сказать! - Дочь задержала родителей на пороге квартиры. - Сегодня нужно сдать на танцевальные костюмы - две пятьсот.
   - А нельзя подождать до зарплаты? - заволновалась Ивка.
   - Мам, пап, нельзя! Костюмы будут заказывать в театральном ателье.
   - Дим, у тебя полторы тысячи есть? У меня в кошельке тысяча. Анжела Петровна заплатила и триста рублей еще оставалось.
   - Я что, миллионер, каждый месяц платить за ее костюмы! - возмутился Дмитрий и добавил: - Выгоню машину из гаража, жду тебя внизу. - И пошел по ступенькам вниз.
   Иванна открыла кошелек, собираясь отдать дочери хотя бы тысячу рублей, и замерла, перебирая купюры. В кошельке лежали три тысячи. Анжела Петровна вместо оговоренной суммы вручила ей большую. Она, рассердившись на вредную бабку, взяла деньги не глядя.
   - Возьми, отдашь учительнице. И пожалуйста, Саша, не потеряй.
   В полдень Ивка, запыхавшись, ворвалась в квартиру. Перерыла шифоньер, пересмотрела вещи на плечиках. Кофточки и платья стопкой ложились на кровать.
   "Это на меня не налезет, это давно вышло из моды, это вообще старье". Она отчаялась найти хоть что-то подходящее. На глаза попалась подзабытая ею шелковая бирюзовая блузка. Женщина подпрыгнула от счастья. Кофточка была чуть тесновата ей, но выглядела неплохо. В фойе Иванну поджидала дочь. Увидев нарядную мать, Санька обрадовалась. Дети показали четыре танца. Женщина с гордостью отметила: ее дочь выглядит и держится не хуже других детей. Праздник получился замечательным.
   После чаепития Саша отправилась домой, а она побежала на участок довершать обход больных.
   Во вторник Ивка направлялась к Анжеле Петровне в боевом настроении. Она ничего не сказала старушке про лишние деньги, догадавшись, что та так оплачивает непредвиденную работу. На этот раз Иванна быстро справилась с уборкой. Она ничего не заподозрила, когда в спальне возле тумбочки нашла несколько купюр по пятьдесят рублей, деньги положила на журнальный столик. На кухне под столом обнаружила еще сотенную - вот тогда задумалась. Дальше женщина работала внимательно, в ванной, протирая полку, отыскала еще триста рублей. Все найденные деньги сложила стопкой на столике.
   - Анжела Петровна, тест пройден? Деньги я положила в спальне, - ехидно сообщила она старушке.
   Бабулька шустро вкатилась в комнату, пересчитала купюры.
   - Здесь не хватает пяти тысяч, - спокойно сказала Анжела Петровна, и издевательски улыбнулась.
   Иванна растерялась. Кровь прихлынула к лицу.
   - Больше денег не было!
   - А если проверить твою сумку?
   Женщина побежала в прихожую, схватила свою сумку и высыпала ее содержимое на журнальный стол. Показала кошелек, в котором сиротливо лежали сорок рублей. Анжела Петровна перебрала вещи на столе.
   - Обыскивать будете? - осведомилась Ивка.
   - Пылесос... - задумчиво протянула вредная бабка.
   - Что пылесос? - удивилась Иванна.
   - Мусор из пылесоса удаляла?
   - Нет еще.
   - Пошли. - Анжела Петровна, довольно улыбаясь, забрала у нее бумажный мешок. - Что стоишь? Пошли на хорошо знакомую тебе мусорку. Да не забудь захватить кухонные отходы!
   Возле баков пожилая женщина разорвала бумажный мешок и карандашом, извлеченным из кармана, поковырялась в пыли. С торжеством выудила из мусора красную бумажку.
   - Как вы, милочка, невнимательны!
   Иванна от возмущения потеряла дар речи. Она молча поднялась с хозяйкой в квартиру, сложила в сумку косметичку, ключи, кошелек, пакет с влажными салфетками и пару пластинок жевательной резинки. В коридоре Анжела Петровна протянула ей деньги. Женщина взяла. Старушка снова заплатила ей три тысячи. Ивка подняла глаза. На нее безмятежно смотрели выцветшие голубые глаза бабушки-одуванчика. Глядя на интеллигентное, с желчно поджатыми губами лицо старушки, никогда не подумаешь, что она может издеваться над другим человеком. В лице Анжелы Петровны что-то дрогнуло и пропало. Иванна сквозь зубы попрощалась и вышла из квартиры.
   С досады женщина решила зайти в магазин одежды эконом класса. Ей повезло, она приобрела две пары легких брюк, три блузки и совсем дешевые босоножки. Повеселев, Ивка направилась к остановке маршрутного такси. Ее внимание привлекло необычное объявление на углу дома. На синей бумаге в рамке из пистолетов и ножей было написано:
   "Приглашаем всех, кто любит загадки, головоломки, приключения и тайны, в клуб "Детективов". Сбор в четырнадцать ноль-ноль по вторникам и субботам".
   Иванна посмотрела на часы - почти пять вечера. В голове забрезжила идея. Она перехватила пакеты удобнее и зашагала по указанному адресу. Клуб располагался в подвале. Помещение было тщательно отремонтировано и теперь походило на кафе и библиотеку одновременно. За небольшими столиками сидели несколько человек и что-то писали. Негромко играла классическая музыка, в воздухе витал аромат хорошего кофе. Женщина, чувствуя себя неловко, переложила пакеты из рук в руки. На нее внимательно смотрели несколько пар глаз. Наконец из дальнего угла комнаты поднялся господин в серой тройке, белоснежной рубашке с тяжелой тростью в руке. Элегантный мужчина подошел к Иванне.
   - Вещи мы определим сюда. - Он забрал из ее рук пакеты и поставил в угол. - Проходите. - Взяв гостью под локоть, провел к столику. - Вы хотели записаться к нам в клуб?
   Женщина оглядела разношерстную публику. Здесь находились четверо подростков обоих полов, три старушки, две молодые девушки и семеро мужчин разного возраста.
   - Я хотела бы узнать, чем вы занимаетесь в клубе и что нужно для вступления к вам.
   - Мы разгадываем интересные детективные загадки, расследуем преступления... Не волнуйтесь, - успокоил он собеседницу, заметив ее недоумение. - Мы увлекаемся историей, и теперешние преступления нас не интересуют: в них нет интриги и большого ума. У нас есть призы и награды для удачливых детективов. Даже звания присваиваем. Это клуб по интересам. Для вступления в него нужен небольшой взнос: две тысячи рублей в месяц. Деньги идут на покупку напитков, бумаги и кое-чего другого. Иногда выезжаем на экскурсии по интересным местам. Я ответил на ваш вопрос.
   - Да. Спасибо. Я могу привести к вам свою знакомую? У нее куча свободного времени и множество идей. Правда, Анжеле Петровне уже семьдесят, но она шустрая дама.
   - Приводите.
   В субботу, после обеда, Ивка с Сашей появились на пороге квартиры Анжелы Петровны.
   - Вы ничего не перепутали, милочка? Сегодня не ваш день. Или вы решили оставить девочку на мое попечение?
   - Нет. Мы с Санькой идем в парк. А вас я хочу отвести в одно место, где ваша любовь к интригам и загадкам получит новое развитие.
   Анжела Петровна возмущенно подняла подкрашенные брови, но глаза ее заинтересованно заблестели.
   - С какой стати я пойду куда-то с вами!
   - Я хочу познакомить вас с интересными людьми в одном детективном клубе. Решайтесь, Анжела Петровна, будете сидеть дома или посмотрите на что-то новенькое. В конце концов, если вам не понравится, вы всегда можете уйти. И возьмите две тысячи, нужно заплатить вступительный взнос.
   - Делать мне больше нечего, как по забегаловкам шляться, - буркнула старушка и скрылась в спальне.
   Они стояли на пороге уже пятнадцать минут. Саша нетерпеливо дергала мать за руку.
   - Чего мы ждем? Бабушка не хочет идти. Пошли отсюда.
   - Еще на минутку задержимся, - попросила Ивка.
   Из комнаты вышла Анжела Петровна в элегантном голубом костюме и в белой шляпке. У Ивки и Саши от удивления открылись рты.
   - Хватит хлопать глазами. Показывайте, где ваш клуб.
   Старушка с видом герцогини шествовала по улице, не обращая внимания на взгляды прохожих. Анжела Петровна напоминала королеву Елизавету не только внешне, но и статью. Клуб находился в трех кварталах от дома пожилой женщины. Иванна не решилась предложить царственной спутнице доехать на маршрутном такси.
   У входа в клуб стояли трое мужчин. Знакомый Иванны, увидев ее, улыбнулся.
   - Рад видеть вас снова.
   - Это моя протеже, о которой я вам говорила.
   Старик учтиво поклонился Анжеле Петровне и поцеловал ей руку. Потом открыл дверь и жестом пригласил женщину войти. Ивка облегченно вздохнула.
   - Теперь в парк, на карусели, - скомандовала она дочери.
   - Мам, а почему старик так странно одет?
   - Косит под английского джентльмена, - пояснила женщина и взяла Саньку за руку.
   Ивка не сразу догадалась, что Анжела Петровна привыкла быть в центре внимания, а после выдворения ее из семейной квартиры сыном - скучала по общению. Будучи замужем за большим чиновником по меркам провинциального города, она недополучала толику интриг и восхищения. А так, как была в какой-то мере снобом, то развлекалась, третируя домработниц.
  

***

  
   Дмитрий ждал Алену уже час. Наконец она появилась на аллее парка, его охватила радость.
   "Надо же, испытываю восторг, как подросток", - удивился мужчина.
   Его связь с этой женщиной длилась уже третий месяц. Они встречались на квартирах неженатых друзей, выезжали на природу за город, пару раз снимали номер в гостинице. С Аленой он познакомился случайно. Симпатичная блондинка заказала такси, Дмитрий немного опоздал. У подъезда рядом с горой вещей его ждала разъяренная девушка. Фурия накинулась на него с криками.
   - Я жду вас на солнцепеке уже двадцать минут!
   Мужчина покосился на хмурое небо, оглядел покрасневшее лицо незнакомки, попутно отметив ее ладную фигурку и сказал:
   - Солнце спряталось от вашего гнева?
   - Из-за вас я опоздала на электричку, а следующая будет только через три часа.
   - Куда, мадам, изволит ехать?
   Девушка назвала дачный поселок в тридцати километрах от города.
   - За задержку во времени наша фирма доставит вас бесплатно, - ляпнул он, удивляясь себе.
   С того дня они начали встречаться. Дмитрий не испытывал угрызений совести, он давно заметил нежелание Иванны спать с ним. Сначала обижался и порывался выяснять отношения. Потом плюнул - решил она такая уродилась. Если честно, с ней было скучно. Ее даже обижать неинтересно: опустит голову и молчит. Тогда на пляже, по сравнению с прежними жеманными подружками, она показалась ему живой, настоящей, искренней. Он колебался почти год, не решаясь сделать ей предложение. Не приводил на подаренную родителями квартиру, слонялся с ней как студент по улицам и подъездам. К принятию решения его подтолкнула мать. Дмитрий по-прежнему жил с родителями, а в своей квартире появлялся только с очередной подружкой. Он решил познакомить родителей с Ивкой. Мама (Мария Николаевна) на удивление оказалась в восторге от нее. Женщина почувствовала в ней доброту и силу, нужную в браке с ее немного безалаберным сыном. Отзыв любимой мамы решил дело. Дмитрий сделал предложение. Он не знал тогда, что родительница с радостью снимала заботу и опеку с себя и с облегчением передавала Иванне. Родители, выйдя на пенсию, собирались исполнить свою мечту: переехать к морю. Так из заботливых рук мамы он плавно перешел в руки жены. Почти ничего не изменилось: Ивка кормила его любимыми блюдами, подавала выглаженное и чистое белье, не мешала заниматься своими делами и увлечениями. Через год она родила дочь. Мужчина привык не отказывать себе ни в чем. Без зазрения совести он отдавал только половину зарплаты - заметил, что жена как-то выкручивается. Будучи азартным человеком, он играл на тотализаторе, делая ставки. От природы Дмитрий был обаятельным лентяем. Попустительство еще никому не приносило пользы - он научился виртуозно изображать тяжело работающего человека, которому в выходные надо набираться сил для новой трудовой недели. Стал прикладываться к бутылке, отдыха без пива не мыслил. Правда, терпеливая жена стала все чаще возмущаться, вызывая у него приступы агрессии и злости.
   После женитьбы четыре года он не изменял жене, а потом снова у него стали появляться подружки.
   "А что делать, если со своей лахудрой чувствую себя кастратом", - оправдывался Дмитрий.
   Встреча с Аленой изменила многое: он взглянул на себя со стороны. Увиденный им хамоватый лодырь, сильно не понравился ему.
   "Жену упрекаю, а сам брюшко отпустил, постарела и опухла рожа", - сетовал мужчина.
   Дмитрий собирался заняться собой, он влюбился по-настоящему.
   Девушка быстро преодолела разделяющее их расстояние. Ее походка была легкой, летящей.
   Она обняла мужчину за шею и прошептала:
   - Куда поедем?
   - За город. Я там классное местечко нашел. Устроим пикник, провизия уже в машине. - В душе Дмитрия шевельнулась уснувшая совесть: на костюм дочери отказал, а для этой красавицы не пожалел и пяти тысяч. Шевельнулась и отползла в дальний угол.
   - Здорово! - обрадовалась Алена, предвкушая чудесную поездку на природу.
  
  

***

   В конце июля Иванна заболела ангиной, неосторожно выпив холодного молока. Температура не сбивалась три дня. Она, шатаясь, готовила обед и падала в постель. Деньги, оставшиеся после зарплаты, таяли. Морозильная камера пустела. Муж не собирался экономить на себе. Бутылка пива стала ежевечерней. Она чувствовала, что стала раздражать его одним своим видом. За время болезни они несколько раз поссорились. Ивка заметила, что Дмитрий похудел, у него появились новые рубашки и джинсы. Утром муж уходил на работу тщательно выбритый и благоухающий парфюмом. На ее вопросы, откуда деньги, заявил: "Подвернулась шабашка, а у меня нет приличной одежды, вот и купил".
   Ивка по привычке пыталась оправдать мужа и не могла.
   "Он честно работает, и не его вина, что зарплата небольшая. Не все могут быть предпринимателями и коммерсантами. Ну, купил обновы, и я тоже купила. Чего придираюсь? - уговаривала она себя. - И все-таки, почему экономить приходится только мне, себя-то он не урезает в расходах? С самого начала семейной жизни я повела себя неправильно. Радовалась, что он женился на мне, и я смогла остаться в городе. Как идиотка безропотно взвалила на себя все домашние дела. Кто виноват, что стала серой мышкой, тихой домохозяйкой, замотанной и скучной. Как позволяю обращаться с собой - того и заслуживаю. Димка был веселым и шебутным, а со мной стал домашним увальнем. Правильно говорит подруга Тая: есть женщины поднимающие мужей вверх к поставленным целям, есть тянущие вниз, в болото обыденности и скуки. Неужели я такая?"
   Иванна вышла на работу, будучи еще слабой. За семь дней болезни она скинула килограмма четыре, и теперь старая юбка то и дело перекручивалась на талии. Она обошла всех больных и добрела к дому Анжелы Петровны. Старушка открыла дверь, посмотрела в посеревшее лицо своей домработницы.
   - Только косы не хватает, выглядишь, как пришедшая за мной смерть, - заявила бабка.
   - Я звонила вам, сообщала о болезни, сегодня мне лучше и смогу потихоньку прибрать у вас.
   Хозяйка взяла ее за руку и повела на кухню.
   - Сейчас попьем чайку, а потом пойдешь домой. Еще не хватало, чтобы ты грохнулась тут у меня.
   Ивке хотелось пить, она не отказалась и от бутербродов, сделанных Анжелой Петровной. В желудке с утра кроме кофе ничего не было. Она просто не успела пообедать. Старушка подождала, пока гостья насытится и смущенно сказала:
   - Ты это... спасибо тебе за клуб детективов... Вот. Смотри. - Она с гордостью показала диплом. - Первое место и приз за раскрытие преступления.
   - Какого преступления? - поперхнулась Иванна.
   - Господи, темнота! Раз в неделю в клубе показывают улики с места преступления, называются действующие лица. Остается разгадать загадку. А еще мы по очереди вынашиваем планы убийства.
   - Надеюсь, только вынашиваете или уже перешли к совершению, - хмыкнула женщина.
   - Смейся, паяц! Думаешь легко придумать такое преступление, которое не раскроют сыщики клуба?
   - Наверно, нелегко.
   - То-то же.
   - Спасибо, Анжела Петровна, накормили. В пятницу я приду, как обычно.
   - Хорошо. Вот возьми запасной ключ от квартиры. Деньги за уборку положу в кухне на столе. Меня дома не будет. Я с Арсением собираюсь за город на шашлык.
   - Арсений, это тот импозантный старичок с тросточкой? - поинтересовалась гостья, забирая ключ.
   - Сама ты старушка! Арсений еще ого-го.
   Иванна шла по вечерней улице и остро жалела себя. Неужели ей всю жизнь придется терпеть пьяные ласки мужа, экономить копейки и задыхаться в каменной коробке на шестом этаже?
   "Когда-то ты мечтала об этой коробке", - напомнила она себе.
   Из маршрутки вышла в центре. В здешней муниципальной аптеке лекарства были дешевле. Женщина купила таблетки и в раздумье постояла напротив парка.
   "Немного поброжу по аллеям. Не хочется возвращаться в душную квартиру. Говорила Димке: нужно купить кондиционер. Так нет же, злится: сколько того лета? - Она вздохнула: - Нет, уже поздно. Нужно готовить ужин. В этом районе у меня пациент - завтра погуляю".
   На следующий день Ивка чувствовала себя бодрее. Оставалось сделать уколы последнему пациенту, живущему рядом с парком.
   "Быстро же я справилась, только три часа, а уже свободна", - радовалась женщина.
   Она купила мороженое и села на неприметную скамью, скрытую от аллеи кустами жасмина. Женщина собиралась в полной мере насладиться отдыхом, съесть лакомство, а потом закрыть глаза и послушать шепот ветра и листвы. От раздумий ее отвлек знакомый голос мужа.
   - Я рад, что тебе понравились цветы.
   Ивка приподнялась и сквозь листву увидела Дмитрия. Он разговаривал со стройной девушкой лет двадцати пяти.
   Незнакомка понюхала лилии, счастливо улыбнулась и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в губы.
   - Куда поедем? - Девушка коснулась пальцами нежных лепестков цветка.
   - В то же кафе за городом, в котором были на прошлой неделе. Тебе там понравилось, я помню. - Дмитрий провел тыльной стороной руки по атласной щеке спутницы.
   Ивка замерла, боясь себя обнаружить. Такое лицо у мужа она видела только один раз: девять лет назад. Дима пришел на квартиру, которую она снимала, с букетом белых лилий, и сделал ей предложение. Он был влюблен и счастлив. Белые лилии много значат для мужа: их обожает его мать. Невероятная обида и злость захлестнули женщину.
   "Пока она выкраивает копейки на еду, он кормит девицу в кафе".
   Только мысль об унижении, которое она испытает, представ перед ухоженной хорошо одетой девушкой, пригвоздила ее к месту. Иванне показалось, что она перестала дышать.
   - Ну что, идем? - Дмитрий, поигрывая ключами, повел девушку по аллее.
   Женщина осторожно выглянула из-за кустов. Муж галантно открыл переднюю дверь и усадил спутницу. Втянув живот, молодцевато проскользнул за руль. Машина уехала.
   Иванна, оглушенная увиденным, почти час сидела неподвижно. Мысли разбегались, и ей никак не удавалось ухватить их за кончик.
   "А ведь я не ревную, - вдруг поняла она. - Просто мне обидно, что Димка обманывал и на свои увлечения тратил гораздо больше, чем я думала. Я экономила на всем, а он считал достаточным ту сумму, что выделял на жизнь".
   Теперь ей было досадно, и показались оскорбительными все ее потуги, каждый месяц сводить концы с концами. Женщина вспомнила об утренней просьбе дочери дать деньги на костюм.
   "Оказывается, деньги у Дмитрия были, но не для нас!"
   От вскипевшего в ней гнева Иванна сжала пальцы в кулаки. Решительно подхватила сумки.
   "Пора домой. Хватит! Отдохнула в парке".
   Проходя мимо большой витрины универсама, заметила отражение своего лица в зеркальном стекле. Испуганно вздрогнула: она не узнала себя.
   "Вот значит, как я выгляжу со стороны. Хмурое, бледное лицо, брезгливо опушенные уголки губ, колючий взгляд. Да... та еще красавица".
   Ей вспомнилось счастливое лицо мужа, а потом свое отражение в стекле витрины. Ведь не родился же Дмитрий махровым эгоистом! Что же случилось? И честно ответила себе: "Все произошло моими стараниями". Если и имелись какие-то чувства в начале совместной жизни, то давно прошли. Она не любила его с самого начала. Дмитрий нравился ей, но и только. Как нравилась его трехкомнатная квартира, машина и жизнь, которую Иванна представляла себе с ним, давая согласие на брак.
   "Я стремилась уехать из села - уехала. Выскочила замуж за первого встречного, показавшегося подходящим для совместного проживания. Вот и получила".
   От природы будучи эгоистом и себялюбцем, Дмитрий быстро воспитал жену под себя. Но его эгоизм не расцвел бы махровым цветом, если бы не ее покорность. Чувствуя себя облагодетельствованной, Ивка с самого начала все обязанности по дому возложила на свои плечи. Ей не составляло труда убрать, постирать, приготовить. После тяжелой деревенской работы этот труд по дому казался легким и необременительным. Она приучила мужа не думать, что поставить на стол, чем накормить семью. Он отдавал ей зарплату, а Ивка планировала и содержала дом. Если вначале это было доверием, то вскоре превратилось в обязанность. Женщина стала работающей домохозяйкой. Во всем этом была ее прямая вина.
   "Я сама позволила обращаться с собой так", - с грустью осознала она.
   Иванна с детства насмотрелась скандалов, наслушалась криков и разборок с пьяным отцом, во взрослой жизни панически старалась их избегать. Женщина редко настаивала на своем. Теперь понимала, что проявила слабохарактерность. Иногда нужно не бояться разговора и заявлять о своих правах и интересах. Обида, сдерживаемая годами, захлестнула ее и жгла внутри, как уксусная кислота. Горечь ощущалась даже во рту.
   Вспомнила, вот Дмитрий хмурится: она попросила денег на покупку новой куртки. Увидев его недовольство, быстро отступается: "Ничего, похожу в старой, новую куртку потом купим". Сам же придирчиво выбирает обувь стоимостью отвергнутой вещи для жены. А ведь и правда - муж неплохо одевался. У него имелись хорошие рубашки, джинсы, пуловеры, костюмы. Почему она молчала, не настаивала на своем? Иванна с обидой вспомнила еще один случай.
   Своей матери на день рождения Дмитрий решил подарить золотые сережки. У свекрови намечалась круглая дата. Родители мужа собирались приехать к ним в гости. Одеваясь утром, Ивка обнаружила - единственные колготки поползли стрелками. Она попыталась надеть джинсы и увидела на коленке пятно от зеленки. Когда успела их выпачкать, не могла вспомнить. Пришлось натянуть длинную юбку, скрывая поползшие колготки. Пальто оказалось на много короче юбки, наряд смотрелся некрасиво. Из-под края юбки выглядывал кусочек ноги, и стрелка поехавших колготок бросалась в глаза. Муж заметил злополучную стрелку возле магазина.
   - Ты что, не могла одеть целые колготки?! И почему вырядилась, как чучело? С тобой стыдно идти в магазин! Пошла покупать золото в драных колготках!
   Ивка сжала зубы, удерживая слезы. В магазине стало еще хуже. Выбирая серьги, она предложила Дмитрию купить необычное ювелирное изделие: сережки в виде застывших языков пламени. На ее тихие слова муж грубо огрызался и, не обращая внимания на продавцов, громко делал ей замечания. Краснея от стыда, она замолчала совсем. Женщина не любила ходить по магазинам и рынкам с мужем. Он словно не замечал, что обижает ее постоянным одергиванием. Посещение магазина с Дмитрием превращалось для нее в пытку. Как-то она спросила его:
   - Почему ты выставляешь меня полной дурой?
   На что супруг спокойно ответил:
   - Веди себя правильно и не будешь выглядеть идиоткой!
   Мелкие уступки становились большими. Муж не любил, когда она одна или с Сашей уезжала пообщаться с подругой.
   - Дома полно дел, а ты шляешься к Тоське.
   Даже к собственной матери она ездила редко и только с одной ночевкой. Как же Димочка там один. Кто подаст ему кушать и приготовит свежую еду? Теперь Иванна шла и ругала себя почем зря, Дмитрий прав, она действительно дура. Шла на все уступки и превратилась в серую, уставшую, плохо одетую, неухоженную, скучную бабу. Чем больше подчинялась мужу, тем непривлекательнее становилась для него. Вряд ли он хотел этого. Мужчина будто проверял, до какой черты она способна дойти в своем самоуничижении.
   "Не понимаю, мне что, нравилось чувствовать себя несчастной сироткой, обиженной тираном мужем? Или так легче оправдать лень и нежелание посмотреть правде в глаза: брак с Димой - ошибка. Совсем забросила мать. Нужно было чаще ездить к ней".
   И тут же услужливая память подбросила воспоминание.
  
   Они приехали в Потапово до обеда. Мама суетится. Побежала резать петуха на борщ. Ивка с волнением обходит подворье: вот покосилась калитка и висит на одной петле, у лавочки истлел пенек, и доска лежит на блоке.
   - Дим, пока готовится обед, поправь калитку.
   Муж неохотно встает с дивана. На самом деле у него золотые руки, и он все делает аккуратно и на совесть. Только заставить трудно. Мама счастлива. Хвалит его работу. Санька кормит кроликов, гладит их шелковистую шерстку. Пушистые комочки совсем ручные.
   - Дим, так еще нужно вставить раму в сарае, - просит Иванна.
   Муж начинает злиться:
   - Я приехал отдохнуть!
   Мама машет руками.
   - Не надо, Димочке нужен отдых.
   "А ведь он, действительно, лодырь. Отработал смену и больше ничего его не заставишь делать", - понимает жена.
   В город они всегда возвращались утром в воскресенье, будто их ждали неотложные дела. Дмитрию явно не хотелось оставаться в деревне, где всегда полно домашней работы.
   "Вот и превратилась я в прислугу, домработницу и наложницу, причем добровольно и с минимальным правом голоса".
   Если мужу не нравилось, что она говорит, Дмитрий обрывал ее: "Слишком много стала болтать! Закрой рот, не то пожалеешь!"
   "Я точно мазохистка, если все покорно сносила. Да нет, непокорно. Все внутри восставало, но терпела. Как же квартира в городе мечты! А стоила ли мечта этого? А самое главное, сломав меня, сделав такой, как нужно ему, он окончательно разочаровался. Димке хотелось несовместимого: покорной, но яркой и интересной подруги жизни. Я же стала серой мышкой, с взглядом испуганной овцы. Я бесила его", - размышляла женщина и внезапно осознала: не нужна ей мечта такой ценой! Не нужна квартира и город, который остался чужим, и муж, которого она не любит, и сама не любима. Нужно что-то делать!
   Иванна вышла из маршрутки не на своей остановке, и еле плелась по улице. В ней произошли еще невидимые глазу изменения. Сколько может человек притворяться и обманывать себя? Она делала это почти десять лет. Но вот маленький камушек катится с горы, и вскоре лавина сметает все на своем пути, так и измена мужа заставила Ивку открыть глаза. Женщина остановилась, пораженная новой мыслью, осенившей ее. На душе сразу стало легко, словно цепи, сковывавшие ее грудь, упали.
   "Я больше не буду терпеть! Зачем? Ведь и Димка будет без меня счастливей. Вон как светились его глаза, и помолодел сразу. Почему я совершила столько ошибок? Настало время их исправлять! Брак не принес радости ни мне, ни мужу. Так зачем нам вместе жить?"
   Иванна облегченно вздохнула: решение принято. Она подаст на развод. Возьмет отпуск на две недели, поедет к маме и хорошенько подумает. Выход обязательно найдется.
   "Мне всего тридцать один год - вся жизнь впереди. Димке же пока ничего говорить не буду".
   Появление молодой соперницы стало тем самым камешком, вызвавшим лавину. Если признаться честно, то изредка Ивке по ночам снился смутно-знакомый образ желанного мужчины.
   "Буду считать это равноценной изменой, - хмыкнула она. - Женщина заслуживает к себе такое отношение, которое позволяет сама, - повторила, как заклинание Иванна. - Значит все, пора прекращать вести себя, как бедная золушка!"
   Вернувшись домой и делая привычную работу, она пела.
   - Мама, ты поешь? - удивилась Санька.
   - Сегодня замечательный день, - улыбнулась женщина и чмокнула дочь в щеку.
   Девочка поморщилась. С некоторых пор Саша не одобряла телячьих нежностей и позволяла только обнимать себя.
   - Завтра я возьму отпуск на четырнадцать дней, поедем к бабушке.
   Дочь недоверчиво посмотрела на нее, не веря счастью.
   - Правда?
   Иванна кивнула.
   - Ура! - закричала Санька и, забыв о сдержанности, повисла на шее матери.
   - Только, Сань, поедем без папы, - осторожно произнесла она.
   - Ура! - Дочь подпрыгнула на месте. - И никто не будет торопить домой, домой!
   - Никто. Обещаю. - Женщина выключила огонь под сковородой. - Мясо готово, гречка сварилась. Садимся ужинать.
   - А папа? - удивилась девочка.
   Раньше без Дмитрия ужинать не садились.
   - Папа занят. Когда придет, тогда и покормим его.
   Муж вернулся домой в девятом часу вечера и сразу отправился в душ.
   - Сегодня было много работы. К тому же машина сломалась, - громко крикнул он из ванной комнаты. - Весь провонял бензином.
   "И духами, а работы у тебя непочатый край", - чуть не прыснула Ивка. Ее охватило истеричное веселье.
   Дмитрий появился на кухне с мокрой головой, посвежевший, в хорошем настроении.
   - Мать, насыпай, голоден, как волк!
   Она поставила ужин на стол и пошла в комнату дочери. Через минуту на пороге нарисовался хозяин дома.
   - Посидите со мной, не могу есть один, - попросил Дмитрий.
   "А придется, пока снова не женишься", - подумала Иванна.
   - Извини, но я обещала Саньке почитать книжку.
   - Будто она сама читать не может, - буркнул муж, однако ретировался на кухню.
   Через полчаса она вернулась к супругу и успела перехватить мечтательное выражение на его лице.
   "Улыбайся, голубчик, скоро будешь укрощать другую дурочку".
   - Устал что-то. Пойду спать. Не возражаешь? - Он потянулся с хрустом в костях.
   - Когда я возражала...
  

***

  
   На работе ее не хотели отпускать, но Иванна настояла на своем и впервые не пошла на уступки. Два дня потратила на улаживание неотложных дел. Бабушке из третьего подъезда своего дома нашла другую медсестру. Этой старушке она делала уколы за символическую плату. Оля, заменившая ее, слыла доброй и сердечной женщиной. Кроме обычного списка больных у Ивки был и другой. Она посещала лежачих больных бабушек и дедушек, находящихся на грани нищеты, их обслуживала из жалости. Пожилые люди тратили почти всю пенсию на лекарства. Забежала к Анжеле Петровне.
   - Я больше не смогу убираться у вас, - заявила она старушке с порога, протягивая ключи от квартиры.
   - Если я мало плачу, - поджала обидчиво губы пожилая дама, - могу добавить.
   - Анжела Петровна, не в этом дело. Я с дочерью еду к маме на две недели, чтобы поразмыслить над своей жизнью. А еще я подам на развод... вот...
   - А у нас в квартире газ - раз... - передразнила ее хозяйка. - Так чисто из каприза, найдешь время, заходи в гости.
   Иванна могла поклясться, что в глазах старой женщины блеснули слезы.
   - Ну все, иди, иди, не мешай разгадывать преступление века.
   - Желаю удачи, - засмеялась Ивка и, чувствуя себя молодой и полной сил, быстро пошла по ступенькам вниз.
   В этот последний вечер перед их отъездом Дмитрий пришел домой вовремя. После ужина женщина решилась на разговор.
   - Завтра я с Сашей уезжаю к маме на две недели.
   Муж доедал кусок пирога, услышав ее слова, поперхнулся.
   - С чего вдруг?
   - С того, что у дочери скоро закончатся летние каникулы, а она сидит в душном городе. Пусть девочка побудет на свежем воздухе. Мне же нужно помочь маме с уборкой огорода.
   - У меня нет времени на деревенские радости, - рассердился муж. - И в эти выходные я занят!
   - Да ради бога. Занимайся. В Потапово ходят автобусы, - сказала она и удивилась своему спокойствию.
   - А что я буду жрать все эти дни? - вскинулся Дмитрий.
   Иванна чуть не выпалила: девушка Алена покормит, но сумела сдержаться.
   - Руки целы, ноги целы, купишь и приготовишь.
   - Что-то ты осмелела, смотри, как заговорила! - В голосе мужа почувствовалось бешенство: покорная овечка посмела поднять голову.
   - Поеду. У меня есть мама, которую я не баловала своими приездами.
   Дмитрий явно собирался заорать и запретить поездку, но потом сообразил: квартира остается в его полном распоряжении. Женщина воочию видела весь мыслительный процесс на лице мужа и читала мысли в его голове.
   - Ладно, дочке полезно побыть в деревне, поесть витамины, а то бледная, как поганка, - смилостивился глава семьи.
   Санька кинулась обнимать отца. Выражение на лице Дмитрия стало ласковым и нежным. Супруг расщедрился и выделил деньги на поездку. Ивка получила отпускные за две недели. Деньги на первое время теперь были, но совсем немного.
  
  

ГЛАВА 2

  
   Перед посадкой в автобус Иванна позвонила подруге.
   - Тоська, привет! Я с Санькой еду в Потапово, - весело сообщила она Тоневой.
   - Не может быть! Как его величество Дмитрий отпустил вас?
   В трубке телефона слышались крики и шум.
   - А ну тихо! Иначе уши оборву, - крикнула Таисия сыновьям.
   Тося вышла замуж за молчаливого Леву Тонева. У счастливых родителей один за другим родились трое мальчишек. Старший Марк был ровесником Саньки, среднему Олегу исполнилось шесть лет, младшему Кириллу - три. Подруга не работала и дня, но домохозяйкой и клушей ее никто не назвал бы. Тося сохранила девичью стройность, материнство облагородило несколько грубоватые черты лица, сделав их мягче и милее. Глаза женщины светились довольством и любовью. Она безумно любила своих мужчин, они отвечали ей тем же. Ивка по-хорошему завидовала подруге.
   - Димка сейчас занят молодой любовницей, и наш отъезд ему только на руку, - огорошила она подругу.
   - Ты все знаешь? - растерянный голос Тоси осекся.
   - Видимо, и ты знаешь, - поняла Иванна.
   - Тебе плохо? Ты переживаешь? - затараторила подруга. - Я сейчас приеду. Поговорим, - закричала она, перекрикивая сыновей.
   - Тося, успокойся. Мне неплохо. Нормально. Ты что, не слышала: мы на вокзале. Увидимся после и поговорим.
   - Ивка, я приеду в Потапово. Заодно повидаю одноклассников.
   - Тося, не дури! Зря я тебе сказала. Ты когда последний раз была в своем доме? Там отсырело все и паутиной заросло.
   - Сбрендила, какой отсырело! Лето на дворе, а паутину пацаны сметут, играясь.
   - Тося, поверь, для меня трагедии не случилось, - успокоила она подругу, жалея о вырвавшихся словах. - Пожалуйста, не говори Леве, а то еще станет разбираться с Димкой. Я ничего мужу не говорила. Он остался в счастливом неведении. Мне нужно подумать. Пожалуйста, Тося.
   - Хорошо, - смирилась Таисия.
   В голосе Ивки почувствовались прежние твердые нотки. Давно подруга их не слышала. Тося ругала Иванну за мягкотелость. Ссорилась с Дмитрием, называя его в глаза лодырем, загнавшим жену, как рабочую лошадь.
  
   До Потапово они добрались за два часа. Солнце стояло в зените. Междугородный автобус сделал по просьбе женщины незапланированную остановку на федеральной трассе. Иванна вручила дочери маленькую сумку, сама подняла увесистый баул.
   - Нам сюда, - показала она рукой на грунтовую дорогу с проплешинами асфальта.
   - Мам, идти далеко? - Санька задала вопрос хныкающим голосом. Ее укачало в дороге. Настроение у дочери упало.
   - Малыш, потерпи, сейчас ветерок обдует лицо и тебе станет легче. До деревни всего два километра.
   Девочка судорожно прикрыла рот рукой. Позыв рвоты скрутил худенькое тело ребенка. Сквозь пальцы хлынуло содержимое желудка. Иванна дождалась окончания приступа тошноты. Вымыла минералкой лицо и руки дочери, дала немного попить. Женщина глядела на худенькие плечи дочери, тонкую шею и переживала: выдержит ли ее хрупкая девочка развод родителей. Правильно ли она поступает?
   - Сашуль, давай присядем на обочине и отдохнем. Мы не торопимся, - предложила она.
   - Не хочу сидеть на солнце. Давай дойдем до тех деревьев и посидим в тени. - Девочка показала на тополя в полукилометре от них. Бледная до синевы Санька попыталась улыбнуться, вызвав у Иванны щемящую нежность.
   Они поднялись на пригорок. С него прекрасно просматривалось все село. Потапово расположилось в ложбине. Речка со смешным названием Капиляпса разделяла деревню на две равные части. Три коротенькие улицы с переулками на одном берегу, три улицы на другом. По берегам реки росли старые раскидистые ивы. Местная ребятня ныряла в воду прямо со стволов деревьев. Мальчишки наперегонки переплывали Капиляпсу по нескольку раз за день. Речка была шириной метров в двадцать не больше, но в ней водилась рыба: караси, плотва, щуки, ерши. В омутах обитали сомы. В самом глубоком месте речка достигала пяти метров глубины. Возле берега, под корягами, детвора ловила раков. Село соединяли два старинных моста, построенных еще помещиком Потаповым, они до сих пор служили людям. Верхнее покрытие мостов неоднократно ремонтировалось, неизменными оставались только каменные тумбы и основание. Пологий правый берег реки был удобен для купания. На крохотных песчаных пляжах загорали преимущественно дачники. Местное взрослое население считали баловством лежать без дела на песке - это дозволялось только детям. От множества бьющих родников вода в реке даже летом была холодной. С востока улицы села прятались в лесу, с запада упирались в отцветающие поля подсолнечника. Иванна смотрела на родную деревню, и на душе становилось тепло. Как давно она не любовалась им вот так, без спешки, не торопясь? И как оказывается, соскучилась по простору полей, зелени леса и безбрежному небу, незакрытому высотными домами. Обычно они приезжали в Потапово к обеду, и у нее едва хватало времени помочь матери, а на следующее утро Дмитрий торопил семью со сборами домой.
   - Сашуль, полегчало, идти можешь? - Ивка тревожно всмотрелась в бледное лицо дочери.
   - Могу. У меня живот болит, я кушать хочу, - сказала девочка и жалобно скривилась.
   - Раз захотела есть - значит, действительно, тебе стало лучше.
   Женщина отряхнула легкие брюки от сухих травинок, поправила одежду на дочери и они не спеша вышли на дорогу.
   - Мам, а с кем я играть буду. У бабушкиных соседей есть дети?
   - У тети Маши есть две внучки, но они наверно в городе? Не волнуйся, найдем, чем тебя занять.
   Они спустились с горки и вошли в село. Солнце палило немилосердно. Футболка на Иванне промокла от пота. Вялая Саша еле-еле переставляла ноги. Улица была пустынна, только от реки раздавался визг малышни.
   - Куда все подевались? - удивилась Саша.
   - Одни на работе, другие отдыхают, а дети на реке, - ответила мать.
   Ивка с удивлением заметила изменения на знакомой с детства улице. Несколько старых домов недавно отремонтировали, на пустыре появилась детская площадка, выбоины на дороге засыпали щебенкой. Из окна автомобиля она не успевала подметить перемены, происходящие в деревне. Из переулка вышла полная, пыхтящая, как паровоз, тетка. Она приостановилась и всплеснула пухлыми ручками.
   - Никак Ивка?
   - Здравствуйте тетя Катя, мы не так давно виделись, - усмехнулась Иванна и опустила сумку с плеча - пусть минутку отдохнет от тяжести.
   - Ну, конечно, для тебя полгода назад это недавно, а для нас стариков целая вечность, - осуждающе посмотрела на приезжих пожилая женщина. - То-то радости Елизавете будет. Приду к вам вечерком, поболтаем, а то утром усвистаешь в свой город и поминай, как звали.
   - Мы приехали на две недели, - нахмурившись, сообщила Санька.
   - Да неужели? Наверно слоны в Африке передохли? Ну ладно, побегу, я вышла в магазин за сахаром. Варю яблочное варенье. Чуток песку не хватило. Еще увидимся. - Тетя Катя, переваливаясь как утка, пошла по направлению к магазину.
   - Мам, а зачем она в варенье песок сыплет, - удивилась Саша.
   - Тетя Катя так сахар называет, - пояснила Иванна, поднимая сумку. - Ну что пошли.
   Через двести метров они свернули на тенистую улицу. Глаза женщины увлажнились: родная, знакомая улочка. Липы, посаженные вдоль дороги, создавали приятную прохладу. В детстве она с ловкостью кошки лазала по этим деревьям. Кода они проходили мимо сидящих на лавочке бабушек, Иванна поприветствовала их. Старушки с готовностью ответили, и стали живо обсуждать ее с дочкой. Женщина поздоровалась и с семейной парой, идущей им навстречу.
   - Мам, ты всех в деревне знаешь?
   - Этих да, а раньше знала вообще всех. Потапово небольшое село, - улыбнулась Ивка. - Приезжая к бабушке, ты дальше нашей улицы не ходила, а все остальное только из окна машины видела.
   Саньке стало лучше, она повеселела. Возле дома бабушки девочка прибавила шаг и, опережая мать, подбежала к Елизавете Павловне. Женщина перебирала семенной лук, сидя на маленькой скамеечке.
   - Бабуля, мы приехали, - крикнула Санька, заставив бабушку вздрогнуть.
   Елизавета Павловна со слезами на глазах кинулась обнимать дочь и внучку.
   - Бабушка, не плачь, мы у тебя долго будем, - встревожилась девочка.
   - Это от радости, Сашенька!
   Иванна разглядывала дом. Переплеты окон мать покрасила в белый цвет, а ставни и входную дверь - бирюзовой краской. Дом стал выглядеть нарядно. Последний раз она была у матери на восьмое марта, пять месяцев назад.
   - Мама, ты поменяла цвет краски, и правда так красивее, - восхитилась Ивка.
   - Да как-то надоело, все голубым да голубым красила.
   - Мам, а беседка у бабушки желтая.
   - А слона-то я и не приметила. Как здорово получилось! - Обычная для кубанских дворов виноградная беседка горела ярким желтым цветом.
   - Мама, как ты вылезла на лестницу с твоей-то больной ногой, - посетовала Иванна, чувствуя стыд. Без их помощи мать привела дом и двор в порядок.
   - Да это не я. Беседку красил Данька. Он увидел, что я крашу столбы и вызвался помочь.
   - Как он? - При воспоминании об однокласснике Даниле Кузнецове на душе Ивки потеплело.
   - Нормально. Нехорошо так говорить, но когда умер его отец, парню стало легче: смотреть за одним инвалидом легче, чем за двумя. Сергей Иваныч последние пять лет лежачий был - Даньке досталось. А его мамашу ты знаешь. Все лежало на плечах парня.
   - Да уж знаю, - усмехнулась Иванна. Она еще девочкой не ладила с матерью Данилы. Женщина почему-то не переносила ее на дух и всегда к ней придиралась.
   - Бабуля, мы обедать будем? Я кушать хочу, - напомнила о себе девочка.
   - Ах, Господи! Чего я держу вас во дворе. Идите в дом, переодевайтесь в домашнее, умывайтесь. А я пока суп разогрею и яишенку с помидорами приготовлю.
   Елизавета Павловна посмотрела вслед дочери и вздохнула: за десять лет Иванна впервые приехала без мужа. Что-то случилось, не иначе? Она вздохнула еще раз и поспешила на летнюю кухню.
   Кухню, состоящую из коридорчика и одной комнаты, построили рядом с домом. В теплое время года здесь проводили времени больше, чем в доме. Небольшое строение было уютным. Три окна с широкими подоконниками занимали горшки с цветами. В помещении стоял посудный шкаф, газовая печь на две конфорки, круглый обеденный стол со стульями, древний диван с деревянными подлокотниками и маленький холодильник в углу.
   Санька шумно плескалась в тазу, вода в нем нагрелась на солнце и была почти горячей. Ивка вытерла мокрое лицо полотенцем и протянула его дочери.
   Долго вы там? Все остынет, - позвала их бабушка.
   В теплое время года Самошины предпочитали обедать на улице. Для этого в тени беседки поставили стол и две лавки. Елизавета Павловна расставила тарелки под суп, середину стола заняла сковорода с яичницей, источающей такой аромат, что рот девочки наполнился слюной.
   Обе женщины с одобрением смотрели на проснувшийся у Саньки аппетит.
   - Сейчас лопну, - заявила Саша. - Компот уже не поместится. Можно я посмотрю на кроликов?
   - Внуча, рядом с клеткой лежит привядшая люцерна, покорми кролей и водички им налей. - Елизавета Павловна проводила взглядом внучку и повернулась к дочери. - Оставь посуду в покое, потом уберешь. Что случилось?
   - Ничего. Просто приехали в гости. - Иванне не хотелось вот так, буквально с порога говорить о своих проблемах. - Ты не рада нам?
   - Не говори глупостей. Ладно, сама расскажешь, когда захочешь.
   - Мам, а Данька женился?
   - Да кто ж пошел бы за него, пока у парня на шее висело два инвалида! Сейчас говорят, что он с продавщицей из хозяйственного магазина дюже общается. Может, повезет мужику. Ленка девушка хорошая, добрая.
   - А про Ленчика-танкиста, что-нибудь знаешь?
   - Откуда? Как уехал по распределению на Дальний Восток, так носа домой и не кажет.
   Ленчик-танкист - парнишка ее детства. В восемьдесят третьем в Потапово родилось только четверо детей. Две девочки и два мальчика. Они вместе пошли в одну детсадовскую группу, а потом и в один класс. Играли тоже вчетвером потому, что хоть немного подходящие по возрасту дети в девяностых переехали вместе с родителями в соседнее село. Отделение совхоза в Потапово закрылось, работы не стало, и люди, продав дома за бесценок, перебрались в районный город Сайда. Остались только те, кто не мог уехать по разным причинам. Так что особого выбора в друзьях у Ивки не было. Справедливости ради сказать, ей повезло: они действительно дружили. Мягкая, добрая Тая, оттеняла взрывную, немного саркастичную Иванну. Спокойный, рассудительный, Данила уравновешивал неугомонного, гораздого на проделки Леонида. Ивка улыбнулась, вспоминая друзей. Даньку последний раз она заметила из окна машины года три назад. С Таей они поддерживали отношения, хотя встречались нечасто, а вот Леньку давно не видела.
   Иванна накрыла салфеткой хлеб и фрукты. Посуду понесла мыть на кухню. В комнате, на диване, увидела аккуратно сложенное постельное белье и подушку. В углу на полке небольшой жидкокристаллический телевизор. Все говорило о том, что мать проводила здесь все свое время. Женщина вымыла тарелки, поставила их в сушилку.
   - Мамочка, котики! - послышался восторженный возглас Саши из сарая.
   Иванна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. Через минуту дочь появилась во дворе, держа на руках двух котят: рыжего в полоску и черного с белыми лапками.
   - Это Тиграш, а это Носочек, - объявила она. - Бабушка, ты не давала им имена? - спохватилась Санька.
   - Нет. Они безымянные, как солдаты, - усмехнулась женщина, высыпая перебранный лук в ящик.
   - Бабушка, солдаты неизвестные, а котики без имени, - поправила внучка. - А где их папа и мама?
   - Мама крысой отравилась, а папа неизвестен, - хмыкнула Елизавета Павловна и спохватилась, заметив заблестевшие глаза внучки. - Санечка, они не плакали, котики ничего не поняли. Отпусти их, можешь к девочкам на улицу пойти поиграть. - И повернувшись к Ивке, добавила: - Семеновна переехала в город к детям. Дом продала. Купила его молодая пара, у них две девочки Санькиного возраста.
   - Я пойду сама? - округлила глаза девочка.
   В городе ей не разрешалось просто так бродить по городу одной. Утром в школу ее отвозил отец, он же встречал после уроков. Когда у него случался форс-мажор, в школу за ней прибегала мать. Студия, где Санька занималась танцами, находилась рядом с домом.
   - Сама. В деревне можно, здесь безопасно. Иди, иди, познакомься с девочками. Их отец возле двора соорудил целый детский городок. - Бабушка забрала котят. - Я положу их в коробку, еще наиграешься.
   Саша выглянула за калитку, постояла немного и неуверенно пошла туда, где раздавались веселые крики.
   - Мама, ты перебралась на кухню и даже ночуешь там?
   - А что мне одной в доме делать? - смутилась Елизавета Павловна. - Захочется чаю - бежать ночью на кухню. У меня и телевизор там. Видела?
   Иванна кивнула.
   - Целый год копила, - похвасталась она. - Показывает как картинка. Лук я уже закончила перебирать. Пойдем в дом, тебе еще вещи разложить надо.
   Дочь шла впереди, пытаясь справиться с комом в горле. Поняла, насколько матери было одиноко одной, и как она редко баловала ее приездами.
   В доме имелось четыре комнаты: две спальни, зал и зимняя кухня. С последнего приезда здесь почти ничего не изменилось, только в ее бывшей комнате на кровати лежал другой плед. На полках бамбуковой этажерки до сих пор стояли ее детские и школьные книги.
   - Мам, ты зачем их хранишь? - показала на учебники Иванна.
   - Вдруг Саньке пригодятся.
   - Она учится по другой программе.
   - Тогда бери и выкидывай сама. - Махнула рукой мать.
   Ивка выложила вещи из сумки. В ванной комнате расставила на полке шампунь, гель, стаканчик с зубными щетками. Вместо привычного титана, топившегося дровами, на стене висела новенькая газовая колонка. Пол и стены явно недавно облицевали кафелем.
   "Мама не дождалась помощи, сама справилась без нас", - подумала дочь, вспоминая старую ванную с простыми белеными стенами. Мысль зацепилась за слово побелить. Точно, потолок в зале и спальнях требовалось освежить.
   - Мам, в хозяйственном магазине есть эмульсионка? Нужно потолки побелить, а то пожелтели.
   - Есть, как не быть. Только Бог с ними с потолками, отдыхай лучше. - Елизавета Павловна неловко обняла дочь. Ее глаза удивленно расширились, когда Иванна не отстранилась, как обычно, а положила голову ей на плечо.
  
  

***

  
   Ивка закончила выкапывать луковицы тюльпанов в палисаднике, выложила их в ящике на солнце. За десять дней пребывания в Потапово она успела побелить потолки в доме, помогла матери выкопать картошку, поклеила новые обои в спальнях и вот теперь занялась палисадником.
   - Мам, можно я пойду в лес по грибы с Чистяковыми, - закричала Санька, врываясь в калитку.
   - Девочки идут одни или с родителями? - спросила Иванна, с удовольствием глядя на загорелое, посвежевшее лицо дочери.
   "Кажется, она даже поправилась, во всяком случае, выглядит крепче, не такой доходягой, как была в городе", - подумала женщина, присматриваясь к фигуре Саньки.
   - Нет, родители близняшек не идут, но с нами собирается их дядя Игорь. Так отпускаешь или нет? - Саша в нетерпении притопнула ногой.
   - Пообедай и можешь идти. Только не забудь намазаться от комаров.
   - Бабуля, наливай суп, я быстро поем, - девочка влетела на кухню, перепугав, бабушку.
   - Чего ты орешь, как потерпевшая, - возмутилась Елизавета Павловна, но не стала мешкать, поставила тарелку с супом и картофельное пюре с котлетой перед внучкой.
   Санька управилась с обедом за десять минут и помчалась в дом переодеваться.
   - Мам, она поела? - спросила Ивка, заходя на кухню.
   - Поглотала, - усмехнулась Елизавета Павловна.
   - Я готова, - сообщила Саша, показываясь в дверном проеме.
   Иванна покосилась на дочь. Джинсы, рубашка с длинным рукавом, кроссовки и ситцевый платок на голове. Бабушка подала корзинку и маленький нож.
   - Молодец, теперь правильно оделась, - похвалила Ивка девочку.
   Собираясь в лес первый раз, Саша нарядилась в сарафан и босоножки. Она не захотела переодеваться, несмотря на ее и бабушки уговоры. Вечером девочка вернулась домой, искусанная комарами, поцарапанная колючей ежевикой и дикой малиной. Урок видимо пошел Саньке впрок.
   - Давай и мы пообедаем, - предложила Елизавета Павловна. Все время пребывания дочери в гостях она с тревогой посматривала на нее. Та носилась по дому, двору, работа спорилась у нее в руках. Ивка улыбалась чему-то и пела. Вскоре кухня и дом заблестели, во дворе наведен идеальный порядок, на огороде не осталось сорняков, а дочь находила себе все новую и новую работу.
   - Как хорошо дома, - вздохнула молодая женщина, отхлебывая ароматный компот из яблок и клубники.
   - Правда? - Елизавета Павловна подлила дочери в кружку компот. - Я рада, что вы приехали, но что все-таки случилось?
   - Устала от города, - призналась Ивка. - Даже не подозревала, насколько меня угнетал постоянный шум и суета. Мам, я завтра съезжу в районную больницу, посмотришь за Санькой?
   - Я чувствовала неладное! Ты заболела? - встревожилась мать.
   - Не волнуйся, я здорова. Хочу поспрашивать: сколько там платят медсестрам? Есть ли место?
   - Ты пугаешь меня! - взмолилась Елизавета Павловна, судорожно комкая в руках полотенце.
   - Перед приездом в Потапово я подала на развод. Дмитрию еще ничего не говорила. Здесь у меня было время подумать, и я решила: перееду с Санькой к тебе. Не возражаешь? Вот только работу нужно найти. - Иванна посмотрела в побелевшее лицо матери. - Мам, ну не пугайся ты так, не конец же света.
   - Я не возражаю, живите, места всем хватит. Даже не мечтала, что буду не одинока, но что все-таки произошло? Ты лишаешь девочку отца. Значит, не Дима подал на развод. Ты все сама решила.
   - Сама. Вот так живешь, живешь, а потом наступает перелом, и все... больше не можешь по-прежнему. Я не люблю Дмитрия, он тоже разлюбил меня. Нам вместе плохо. Если сейчас не разойдемся, пока не возненавидели друг друга, дальше будет только хуже. Я не лишаю Саньку отца. Он может приезжать к дочери, когда захочет.
   - Ты так рвалась из деревни, ничего слушать не хотела и вдруг... все зря.
   - Нет не зря. У меня появилась Сашка. Я исполнила свою мечту, пожила в городе. Что же делать, если мечта оказалась с горчинкой. Мама, ты же знаешь, почему я уехала из Потапово.
   - Знаю. Ты так ненавидела отца, что не могла его больше терпеть, - опустила голову Елизавета Павловна.
   - Да. И никогда не смогу понять, как ты выдержала все его издевательства.
   - Это мой крест, - тихо сказала женщина, не поднимая глаз.
   Иванна посмотрела на опущенную седую голову матери: "Не мне судить, но понять все равно очень трудно".
   - Доченька, подумай еще, не руби с плеча.
   - Я хорошо подумала. Изменения, произошедшие в Потапово, только подтолкнули к решению. Можно оставить город, не жалея. В село переехало много людей, появились дачники, детей в школу возят на автобусе. Саньке здесь нравится, она поправилась, ест с аппетитом и выглядит лучше, чем в городе. А у меня такое чувство, словно я наконец вернулась домой из далекого странствия.
  
   Саша посапывала на диване, утомившись за день. Из леса девочка принесла полную корзину сыроежек, опят и вешенок. Грибы приготовили на ужин. Гордая добытчица за столом клевала носом и, не выдержав борьбы со сном, отправилась на диван.
   Утром, надевая джинсы, Ивка обнаружила, что похудела. Она хорошо спала, забыла про бессонницу. Физический труд пошел ей на пользу. Подумав немного, сняла джинсы.
   "Потом ушью".
   Примерила легкое шелковое платье, которое раньше было тесным, а сейчас стало свободным. Настроение поднялось сразу на несколько градусов. Женщина чмокнула спящую дочь в щеку и вышла из дому.
   До трассы дошла быстро, на остановке приготовилась к ожиданию рейсового автобуса в райцентр.
   Рядом с Иванной остановилась темно-зеленая "Волга".
   - Женщина, вы в Сайду? Садитесь, подвезу.
   - Ой, спасибо, - обрадовалась она и попыталась открыть заднюю дверцу автомобиля.
   - Там ящики с зеленью. Садитесь на переднее сиденье, - посоветовал водитель.
   - Здравствуйте, спасибо еще раз, что остановились, - сказала Ивка, удобнее усаживаясь в кресло.
   - Не может быть, - вскрикнул водитель.
   Иванна удивленно посмотрела на молодого мужчину.
   - Данька - ты!
   - Я не видел тебя вечность! Десять лет! Не считать же за встречу вежливый кивок из машины. Рад тебя видеть.
   - Я тоже рада. Ты изменился. Возмужал. Спасибо кстати за покраску беседки.
   Ивка посмотрела на друга детства. У Даниила было темное от загара лицо, морщинки в уголках глаз, чуть обветренные сухие губы и по-прежнему зеленые, как недозрелый крыжовник глаза. Она почувствовала неловкость и стеснение. В машине вдруг стало душно, лицо загорелось и отчего-то заколотилось сердце.
   - Пожалуйста, всегда рад помочь. Вы когда приехали?
   - Одиннадцать дней назад. Через три дня возвращаемся в город.
   Лицо Данилы погрустнело.
   - Ты так долго была в Потапово, а я не знал.
   - Я никуда не ходила - помогала маме по дому.
   - Понятно. - Он опустил боковое стекло в машине до упора и подставил лицо ветру.
   - Ты как? Чем занимаешься?
   - Фермер крохотного хозяйства в шесть гектаров. Своя теплица. Несколько бычков. Вот зелень везу в рестораны и пару столовых, остальное оптом сдам на рынок. - Голос мужчины звучал невыразительно, тускло. - А ты хорошо выглядишь.
   - Спасибо. - Иванне было приятно услышать первый комплимент за столько лет.
   - Тебя куда подвезти?
   - К больнице.
   - Заболела?
   - Ты как моя мама. Нет, я здорова. Ищу работу, - призналась она.
   - Не понял, ищешь работу? Ты возвращаешься в Потапово? - голос Данилы зазвучал взволнованно.
   - Возвращаюсь, поэтому мне и нужна работа. - Она покосилась на бывшего одноклассника, он не скрывал своей радости. Ивке стало приятно от мысли, что хоть кто-то рад ее приезду.
   - У нас в Потапово закрыли хороший фельдшерский пункт. Некому работать. Спроси про это место у главного врача, - посоветовал повеселевший мужчина.
   - Хорошо, что подсказал. Попробую узнать. Пока. - Иванна вышла из машины.
   - Ива! - Данила назвал ее школьной кличкой. - Дай номер телефона. Вдруг я успею быстро сдать зелень, а ты освободишься. Отвезу домой.
   Ее давно никто так не называл, от мягкого баритона мужчины сердце пропустило удар и бешено застучало. Она продиктовала номер.
   - Пожелай мне удачи.
   - Пусть все, что ты задумала, исполнится, - искренне сказал Данила и помахал ей рукой.
   Иванна посмотрела вслед уехавшей машины и направилась к зданию больницы. В тот день ей везло. Заведующая поликлиникой была на месте. Работа нашлась и в самой больнице, и в фельдшерском пункте.
   - В Потапово увеличилось население, снова открыли фельдшерский пункт, но врач вышла замуж и уехала. До прибытия нового врача будете оказывать хотя бы первую помощь и делать уколы. Потом обещают прислать "миллионника", будете трудиться вместе, - обрадовалась заведующая, она уже не надеялась укомплектовать злополучный медпункт. Фельдшера не задерживались в этом селе.
   Ивка написала заявление о приеме на работу и пообещала через две недели привезти документы и приступить к работе в Потапово. Ей хотелось летать. Женщина давно не была, так счастлива. Хорошему настроению способствовала и будущая зарплата, она оказалась выше, чем в городе. Зазвонил телефон.
   - Ива, ты освободилась?
   - Да. Иду к остановке возле больницы.
   - Жди меня там, я сейчас подъеду.
   Через десять минут одноклассник притормозил рядом с ней. Довольная Иванна плюхнулась на горячее сиденье, обтянутое кожзаменителем. Вскрикнула от неожиданности.
   - Как на печку уселась, - засмеялась она.
   - Машина на солнце стояла, прости, не подумал. - Данила протянул ей белую розу на длинном стебле.
   Женщина одарила его улыбкой.
   - Спасибо. Кстати, спасибо еще за то, что подсказал. Работа в фельдшерском медпункте Потапово - моя.
   - Замечательно! - обрадовался он. - Ты твердо решила вернуться в село?
   - Да. Больше не могу жить в городе. Я так и не привыкла к нему. За несколько дней дома, отдохнула так, будто побывала в длительном отпуске.
   - А муж согласен на переезд? - поинтересовался мужчина.
   - Я ухожу от него, - тихо произнесла Ивка и покраснела. Она опустила голову и не увидела, вспыхнувших радостью глаз Данилы. Не заметила, как дрогнуло и посветлело его обветренное лицо.
   - Хорошо обдумала? - Он боялся вспугнуть удачу. Ива будет жить в селе, он сможет видеть ее.
   - Хорошо, еще лет пять назад нужно было уйти.
   Данила высадил Иванну у дома. Смотрел, как она обнимает худенькую девочку, совсем не похожую на нее и у него заныло сердце. Мужчина страшился загадывать наперед, боялся мечтать.
  
  

ГЛАВА 3

  
   Данила помнил день, когда взглянул на подружку по детским играм другими глазами. Им исполнилось по двенадцать лет. Летом их дружная четверка не вылезала из воды. Они по очереди прыгали с толстых сучьев в реку. Тая осторожно, не залезая высоко на дерево, соскальзывала в воду. А Ивка ловко, так что гибкая фигурка мелькала среди поникших ветвей речной ивы, взбиралась все выше и выше.
   - Ива, не надо так высоко,- попросила ее Тая, замирая от ужаса.
   Даже Ленчик-танкист не шутил по обычаю и не подначивал упертую подругу. Данила вдруг панически испугался за девочку. Она, не слушая их, нырнула в реку с макушки дерева. Вошла в воду красиво, почти без брызг, но к берегу плыла неловко, гребла одной рукой.
   - Ударилась? Ты психическая больная, знаешь это?! - подскочила к подруге Таисия.
   - Нормально. Жить буду. - Ива легла на песок и закрыла глаза.
   Данила смотрел на ее бледное лицо, на плечо и руку, синеющую на глазах, и молчал. Его юное сердце выбрало эту упертую, храбрую и еще угловато-неказистую девочку. Со временем чувство подростка только окрепло, хотя иногда ему казалось, что он ненавидит Ивку. Девочка обладала злым язычком, насмешки, которыми она осыпала друзей, трудно было назвать добрыми. Правда, это случалось нечасто. А еще Ива была отчаянной лгуньей. Выдумывала несусветные истории и злилась, если ей не верили. После поездки с отцом к родственникам в Карелию она приехала, переполненная впечатлениями о таинственных колдовских лесах. Долго потом пичкала их, своих друзей, байками о ведьмах и колдунах, пока он не прочел страшные истории Гоголя и не показал книжку Иванне. Все истории девочка взяла из этой книги. Данька сделал это украдкой от друзей и пообещал не выдавать ее. Самошина все равно обиделась и долго дулась, словно это он все придумал, а не она дурила им головы. Еще его расстраивало, что его добрая мама почему-то терпеть не могла Ивку. Первый раз маленький Данила заметил это в детском садике: на его день рождение мама принесла в группу конфеты и крохотные мягкие игрушки. Она раздавала подарки детям, а когда дошла очередь до Ивы, в руках мамы уже ничего не было.
   - Извини, деточка, не рассчитала. Игрушки закончились, но ведь это пустяк у тебя дома своих хватает, - сказала Мария Савельевна со странной недоброй улыбкой.
   Данька увидел, как задрожали губы у девочки, и подбежал к ней.
   - Возьми моего мишку, я играю с машинками.
   Мама сильно дернула его за руку.
   - Мишку я подарила тебе.
   - Мамочка, мне не жалко. - Он протянул игрушку Ивке.
   Девочка счастливо улыбнулась и, смущенно пробормотав спасибо, убежала. Данька посмотрел на маму и не понял, почему она злится, если он поступил правильно?
   Если б Мария Савельевна могла, то запретила бы сыну общаться с Иванной, но, к сожалению, они учились в одном классе и виделись ежедневно. Постепенно сын осознал: мама несправедлива только к Самошиной. Данька спросил, почему она не любит Ивку? Мария Савельевна смутилась:
   - Сынок, ты говоришь глупости. С чего мне обращать внимания на какую-то малявку. Просто я не хотела, чтобы ты дружил с ней. Она дочь алкоголика. Чему хорошему может научить тебя эта девочка?
   - Мама, но Ива не виновата в том, что ее отец пьет. Она хорошая, - пытался защитить подругу мальчик.
   - Я лучше знаю. И мать у нее лгунья, и она такая же.
   Иванна быстро поняла, что мать Даньки невзлюбила ее и старалась не попадаться женщине на глаза.
   Во всех детских забавах Ива и Ленчик играли первую скрипку. Они уговорили Данила и Тосю нарвать неспелой черешни у бабушки Фроси - соседки Танеевых. Потом всем четверым в районной больнице промывали желудки. Именно Ивка решила попробовать, как действует басма и выкрасила друзей в кардинально черный цвет. Мать Даньки, ругаясь, оттирала черные уши и шею от краски. Мальчишек коротко подстригли, а светловолосая Тая еще долго ходила цыганкой.
   Даниле вспомнился еще один случай из детства.
   В конце августа перед пахотой с пшеничных полей убирали солому в стога. После небольшие стога укладывали в две огромные, длинные скирды. Вот с них-то и любила кататься местная детвора. Дружной компанией они отправились прыгать со скирды. С трудом взобрались наверх, используя более пологую сторону. Высота оказалась приличная, и они немного струхнули. Ленчик стал говорить Ивке, что она никогда не скатится с такой вышины. Внизу бегала Тося и уговаривала их не прыгать. Даня послушал перепалку друзей и сказал:
   - Опасно сигать, можно разбиться, внизу мало соломы. Давайте спустимся с отлого склона.
   Ленчик, которому не хотелось рисковать, радостно согласился.
   - Точняк, можно грохнуться так, что костей не соберем.
   Ива окинула мальчишек презрительным взглядом.
   - Можете сойти, где хотите. А я тут прыгну.
   Данила увидел странные глаза девочки: они были почти черными. Расширенный зрачок закрыл голубую радужку. Он не понял, но почувствовал: Ивке страшно, но она все равно шагнет вниз. Мальчик попытался остановить ее.
   - Ива, не надо, мы верим, что ты можешь это сделать. - Он схватил ее за руку.
   Девочка выдернула руку и повернулась к нему.
   - А я не ради вас. Это надо мне. - Села на солому и оттолкнувшись, поехала вниз.
   Они с Ленчиком посмотрели друг на друга и, проклиная в душе упертую подружку, отправились следом. Им повезло, большой кусок скирды съехал вместе с Ивой, и приземление оказалось мягким. После этого случая Ленчик перестал дразнить Иву, опасаясь, что придется повторять ее подвиги. Таисию он никогда не трогал, почему-то ей позволял быть слабой и боязливой. Леня мог чуть ли не до драки спорить и соревноваться с Самошиной, но все ее идеи принимал на ура. Когда Ива предлагала развлечение, она была мозгом предприятия, Ленчик же осуществлял идею технически.
   Данила хмыкнул, вспоминая любимую забаву их четверки. Вечером пробирались к дому какой-нибудь бабульки и привешивали к деревянной раме окна картошку на нитке. Потом вся теплая компания пряталась в кустах. Ленчик дергал нитку, картошка стучала в стекло. Бабушка выходила на крыльцо и спрашивала:
   - Кто там? Заходите.
   После нескольких появлений на крыльце пожилой женщины и ее угроз надрать уши безобразникам. Они, прыская и зажимая рты руками, чтобы не рассмеяться вслух, убегали. Иногда их развлечения наносили материальный урон, и шутникам доставалось от родителей по первое число. Как-то Ленчик предложил намазать клеем лавочки у магазина. На несчастье четверки к скамейке прилипла тетя Галя, подруга матери Данилы. Разъяренная женщина принесла испорченную юбку Самошиным, справедливо полагая, что тут без Ивки не обошлось. Она требовала выдать остальных сообщников преступления. Девочка держалась стойко. За испорченную вещь заплатила Елизавета Павловна. Она наказала дочь и не выпускала ее на улицу целую неделю. Друзья, как заговорщики, пробирались вечером под окно Ивы поддержать ее моральный дух.
   У Ленчика не было отца, вернее он умер до его рождения. Родители Лени жили в военном городке во Владикавказе. Машину старшего лейтенанта Сергея Котова - отца Лени - обстреляли недалеко от города ваххабиты. Лейтенант умер сразу, а шофер и двое солдат получили тяжелые ранения. Жена лейтенанта - Анна - была на шестом месяце, женщина вернулась в спокойное Потапово к родителям. Ленька родился недоношенным, его долго выхаживали врачи в детском отделении больницы Излучинска. Мать с раннего детства рассказывала мальчику об отце, и Ленька буквально с пеленок мечтал стать военным. Он не понимал, что такое самоходные ракетные установки, которые обслуживал взвод лейтенанта Котова, мальчик представлял в своем воображении танки. Леня рисовал их, лепил из пластилина, знал все марки и модели. О танках мог говорить часами. Так он и заработал кличку танкист. Чтобы утешить Ивку в недельном заключении, тем более что налить клей на лавочки была его идея, мальчик подарил ей любимую модель танка. Ива оценила его жертву и благоговейно приняла подарок.
   "Интересно, сохранился ли у нее подарок Ленчика", - подумал Данила.
   Их детство было самой замечательной порой. Летом они купались в любимой Капиляпсе, ходили в лес за ягодами и грибами. Варили уху на костре, запекали на углях картошку. В зарослях ивняка дети построили шалаш, там хранили удочки, несколько помятых железных мисок, эмалированные кружки, закопченную кастрюльку, принесенную Ивкой из дому, и запас картошки. Встав взрослым, Данила пытался сварить уху на костре, пытаясь повторить вкус ухи детства - ничего не получалось.
   В седьмом классе мальчишки еще оставались голенастыми нескладными подростками, а девочки на глазах стали превращаться в барышень. Тая опережала Иванну, у нее рано сформировалась грудь, бедра стали крутыми, талия тонкой. Глядя на девочку, Данька стал испытывать какую-то неловкость. Она перестала целыми днями носиться с ними по селу, ища приключений. Ивка немного отставала в развитии от подруги, но и у нее появилась маленькая грудь, в фигуре начала исчезать угловатость. В тот жаркий июль они вчетвером купались в реке. Тая и Ленчик, переплыв реку, отдыхали на другом берегу. Данька вылез из воды и прыгал на одной ноге, пытаясь вылить воду из уха. Весь день Ива была невеселая, держалась за живот, но все-таки решила искупаться. В воде ей стало немного легче. Она вышла из воды и направилась к однокласснику. Данька странно и смущенно смотрел на нее.
   - Ты чего на меня так таращишься? Что случилось?
   Он, с трудом выталкивая из себя слова и, краснея как рак, протянул ей полотенце.
   - Ты или ушиблась, или у тебя месячные.
   Ивка в ужасе опустила глаза. С купальника, смешиваясь с водой, по ногам стекала кровь. Девочка остолбенела от стыда. Она не догадалась, почему весь день болел живот - это были ее первые месячные. Он сообразил, о чем она думает.
   - Я не буду смеяться и никому не скажу. Ты иди, переодевайся. - Данила, отводя глаза, подал ей носовой платок.
   Ива наконец очнулась и пошла в кусты переодеваться. Когда она вышла, неся в пакете мокрые вещи, уже приплыли Ленчик и Тая.
   - Ты уже собралась, так рано, давай еще посидим, - попросил Леня.
   - Ребята, мне тоже пора, мать просила прийти пораньше, - сообщил Данька, вставая с песка.
   После этого случая он не видел Ивку почти две недели. Тая сказала друзьям, что подруга занята. А потом она появилась на речке с синяком на скуле. На расспросы друзей угрюмо ответила:
   - Ударилась о притолоку.
   Ленька возмутился:
   - Ну что ты врешь, опять отец звезданул!
   - Не лезь не в свое дело, - зашипела девочка, сняла платье и пошла купаться.
   - Она думает, мы не знаем, какой козел ее папаша? - пробормотал Леня.
   - А тебе бы понравилось, если бы Ивка говорила плохо о твоем отце? - спросила Тая
   - Он не был алкашом, как дядь Леха.
   - Ей все равно неприятно это слышать, - согласился с подружкой Данила.
   - Да она сама о нем хуже говорит! - вскипел Леня.
   Вечером Даниле пришло в голову сделать Ивке сюрприз. Он сорвал в палисаднике любимые розы мамы. Дарить цветы девочкам ему еще не приходилось - подросток спрятал букет в полиэтиленовый пакет и отправился к Самошиным. Ивка жила на другом конце деревни. Обычно друзья собирались у реки и поэтому он редко бывал у ее дома. Возле калитки Данила задержался, не зная, как позвать девочку. Дверь дома с треском распахнулась, на пороге показался отец Иванны.
   - Раз не даешь деньги, выметайся на улицу и забирай с собой эту малолетнюю сволочь. Вырастил доченьку на свою голову, еще огрызается, зараза.
   Мужчина вытолкал на порог Елизавету Павловну. Затем послышалась какая-то возня, из коридора на улицу вылетела Ивка. Она не удержалась на ногах, рухнула со ступенек вниз.
   - Леня, что ты делаешь? Ты мог убить ее, - запричитала женщина, поднимая дочь.
   - В следующий раз так и сделаю. Пусть научится держать язык за зубами, - Леонид пьяно захихикал и грязно выругался. - А ты, корова, гони деньги!
   - Нет у меня денег, ты все вытащил и пропил. На что жить будем?
   - Заткнись! Я вас лет десять кормил, теперь ваша очередь!
   Иванна, морщась от боли, отряхнула содранные колени.
   - Мам, пошли. Я еще днем отнесла в сарай одеяло и подушки. Чувствовала, что папенька закатит концерт.
   Данька слушал, прижавшись к кустам сирени у калитки. Он видел, как, прихрамывая, Ивка пошла вглубь двора. Парень постоял еще немного, положил розы на лавочку и отправился домой. Он испытывал гнев и ненависть к мужчине, потерявшему из-за пьянства совесть и человеческий облик. Самому Данилу пришлось рано повзрослеть. Его родители были инвалидами первой группы. Он с малолетства помогал и отцу, и матери. Как однажды в сердцах высказалась бабушка: "Вы родили себе ребенка, чтобы он нянчил вас опосля". Как бы то ни было, но с восьми лет Данька с бабушкой сажал огород, а потом полол его. Вся работа по дому постепенно легла на его плечи. Отец - Сергей Иванович - пока были силы, работал в пристройке к дому. Он шил и ремонтировал обувь. Когда сыну исполнилось четырнадцать, мужчина уже не мог трудиться, руки скрутило артритом. Даня уважал отца за большую силу воли. Сергей Иванович постоянно испытывал сильные боли, но мужественно терпел и никогда не унывал. Он поддерживал жену, не позволяя ей жаловаться на судьбу. Для своей Маруси мужчина умел каждый день сделать подарок. Иногда это был первый подснежник, ароматная травка, первый огурчик с грядки или просто новый анекдот. Единственное из-за чего ссорились родители - это пристрастие и любовь матери к пересудам. Мария Савеловна обожала ходить в гости к подругам - общаться. Она знала подробности личной жизни чуть ли не всех селян.
   - Машенька, зачем ты сказала Галине, будто мы плохо живем, - возмущался отец после ухода соседки.
   - А разве хорошо?
   - У нас обоих пенсия, свое небольшое хозяйство. Как-то справляемся.
   - Вот именно как-то. Не больно-то государство о нас заботится, - пробурчала жена в ответ.
   Данька с раннего детства знал: мама больна, ей нужно помогать. Правда бабушка, мамина мать, иногда сердито выговаривала дочери:
   - Слишком берегли мы тебя, Машка, вот и выросла ты хитрым лодырем. Не поверю, что не можешь сама полы помыть и двор подмести. К сплетницам своим у тебя есть силы шастать, а как работать, так слаба.
   Первое знакомство мамы и отца Данила знал наизусть. Сергей Иванович даже отмечал этот день, как праздничный. Он сидел в своей будочке на городском рынке - прибивал железные набойки к сапогам. К нему, хромая, подошла симпатичная светловолосая девушка.
   - Вы не могли бы мне помочь? - Незнакомка протянула туфельку. Каблук болтался на куске кожи.
   - Придется посидеть у меня и подождать, пока я сделаю. - Он накрыл стул чистой салфеткой и предложил девушке присесть. Пока возился с каблуком, разглядывал гостью. Небольшого роста, нежная кожа на лице не тронута загаром, чудесные голубые глаза и капризный рот. Вот так они и познакомились. Сергей полгода с подарками мотался из города в Потапово, пока Маша не согласилась выйти за него замуж.
   Даня учился в десятом классе, когда случилось несчастье: у отца парализовало половину тела. Юноша научился ухаживать за больным, делал массаж, уколы. Перепуганная Мария Савеловна в комнату к мужу заходила редко, объясняла это тем, что не может видеть его в таком состоянии. На плечи юноши легла и оставшаяся часть женской работы. Мать часами сидела у телевизора, смотря все программы подряд, оставшееся время посвящала чаепитиям с подругой детства Галиной. Им пришлось тяжело, почти все деньги уходили на лекарства отцу.
   В то время только проснувшееся чувство к Ивке давало ему силы и поддерживало в трудные минуты. Он давал себе отчет, что его чувство безответно. Девушка всеми силами стремилась покинуть село и уехать в город. Она много раз говорила об этом. Четверо друзей виделись все реже и реже. Леня усердно занимался, он мечтал поступить в военное училище. Данька не мог оставить родителей, а она не хотела оставаться в деревне. В то время Иванну никто и ничто не могло удержать в Потапово. Он с болью понимал это и ничего не мог предложить девушке.
   После окончания школы не могло быть и речи о поступлении в институт. Данила пошел работать трактористом к местному фермеру. Он разрывался на части, пытаясь везде успеть. После восьми лет тяжелой работы в поле он смог накопить деньги и купить свой, пусть и подержанный трактор. Взял в аренду шесть гектаров земли и стал работать на себя. Почти шесть соток занял зеленью, сорок перцем и баклажанами, еще двадцать морковью, свеклой, кабачками и капустой. На остальных гектарах посеял пшеницу. Речка рядом с его землей давала воду овощам - Данила всегда был с урожаем. Постепенно нашел постоянных покупателей. Дело спорилось. Он перестроил дом, провел отопление и канализацию. Теперь мог оставить родителей на более долгое время. Иванну он видел только мельком, она приезжала к матери с мужем и дочкой всегда на короткое время. И каждый раз это превращалась для мужчины в несколько бессонных ночей. Данила помнил боль, которую ощутил, узнав о ее замужестве. Он носил в сердце образ Ивки: сильной, храброй девушки.
   Ему исполнилось двадцать семь, когда умер отец. Данила, ухаживавший за ним больше десяти лет, вдруг оказался не готов к этому. Он тяжело пережил эту потерю. У него появилось много свободного времени. Пока крутился, как белка в колесе, не задумывался о своей жизни, а теперь оглянулся по сторонам и не обнаружил рядом ни одной подходящей женщины, на которой захотел бы жениться. У мужчины было несколько коротких романов с дачницами, но связать свою судьбу ни с одной из них он не собирался.
   Данила изредка на правах друга детства заезжал к матери Ивки, немного помогал женщине и жадно слушал любые сведения о горожанке.
   В тот день он собирался доставить ящики с овощами и зеленью в магазины. На автобусной остановке Данила увидел женщину, притормозил, а когда она повернула к нему голову, обомлел. Ива... Он не верил своим глазам. Чувства, припорошенные пылью времени, проснулись и забурлили, как речка весной. Давно он не испытывал такой радости, не мог поверить в свою удачу. Слова Иванны о разводе прозвучали для него музыкой и воскресили в нем надежду.
   "На этот раз я не упущу ее и не сдамся просто так", - подумал Данила.
  

***

  
   Она вышла из машины, помахала рукой на прощание. В ее голове промелькнуло: "До чего же я рада видеть Даньку. И каким, оказывается, интересным мужчиной он стал".
   На нее налетела дочь, Ивка обняла ее и поцеловала в нагретую солнцем макушку. Вспомнила: "Послезавтра нужно возвращаться в город. Поговорить с Дмитрием, сообщить о разводе". Настроение сразу упало.
   - Мама, мне повезло, я нашла работу. Буду трудиться в местном фельдшерском пункте, - сообщила она Елизавете Павловне, заходя на кухню.
   - Не руби с плеча. Ты хорошо подумала?
   - Хорошо. Саньку нужно перевести в местную школу. Надеюсь, танцевальный кружок в школе или райцентре имеется.
   - Есть в доме культуры, дети на всех праздниках концерты показывают. - Мать отвернулась и украдкой смахнула слезу. "Моя девочка могла долго терпеть, а потом раз и обрывала все. После школы уехала из Потапово. Отца так и не простила. На похоронах слезинки не проронила".
  
  

***

  
   Иванна открыла дверь своим ключом. Занесла сумки в коридор. Санька побежала в свою комнату переодеваться.
   - Мам, я быстренько сбегаю к Марине.
   - Соскучилась по подружке? - улыбнулась женщина. - Ну, беги, беги, непоседа, передавай привет тете Оле.
   Ивка обошла квартиру. Любая женщина легко определит: была ли другая во время ее отсутствия в доме? Меняется запах в комнатах, как не проветривай. Вот и Иванна почувствовала запах чужих духов, косметики, дух постороннего человека. Она знала, что так произойдет, Дмитрий обязательно воспользуется ее отъездом, но все равно разозлилась. За день до их возвращения в город Иванна сообщила мужу, на каком автобусе они приедут. Она не хотела, как в плохом анекдоте, застать соперницу вместе с Димкой.
   "Чего я психую. Собралась разводиться, так не трепай нервы ни себе, ни мужу. Девочка явно наводила порядок. Димка бы гору грязной посуды оставил и бардак в комнатах. А она даже полы помыла, и пыль кое-где вытерла", - усмехнулась женщина и провела пальцем по лакированной поверхности трюмо. Среди ее пузырьков возле зеркала обнаружились чужие духи.
   "А вкус у нее неплохой", - решила Ивка. Запах духов ей понравился. Она разложила вещи из сумок. Отнесла зубную пасту и щетки в ванную. Попутно над мойкой на стеклянной полочке нашла красивую заколку для волос. Вернулась на кухню, заглянула в холодильник.
   "Ужин-то все равно готовить надо".
   Пока раздумывала, взгляд зацепился за упаковку мюсли и кусок семги.
   "Все правильно. Это жена пусть выкручивается и придумывает из чего стряпать, а любимая девочка пусть кушает все самое лучшее", - снова разозлилась Ивонна и одернула себя: "Сама виновата, что заслужила, то и получила. Собралась рвать отношения - не будь мелочной".
   Женщина приготовила картофельное пюре, поставила семгу запекаться в духовку. К возвращению мужа она успела привести себя в порядок и накрыть стол к ужину. Дмитрий появился на пороге квартиры вместе с дочерью.
   - Ну, мать, правильно сделала, что Саньку к бабушке свозила. Молодец! Глянь, как дочура загорела и поправилась, - весело сказал муж, заходя на кухню.
   Супруги оценивающе посмотрели друг на друга. Дмитрий отметил, что жена постройнела, хорошо выглядит, но в ее взгляде появилось что-то новое, и это встревожило мужчину. Иванна тоже нашла изменения во внешности мужа. Димка выглядел счастливым: лицо и взгляд светился, улыбка играла на губах. Он похудел, живот исчез, рубашка теперь на нем не топорщилась.
   "Оказывается, нам полезнее находиться порознь", - подумала Ивонна, а вслух произнесла:
   - Мойте руки и за стол.
   Отец и дочь наперегонки помчались в ванную. Женщина отстраненно отметила: муж не сделал и попытки поцеловать ее.
   "Завтра же все узнаю на работе. И если не нужно отрабатывать две недели, поговорю с Димкой, пусть перевозит нас к матери. Вернусь в город только за разводом".
   - О, наша мама решила нас порадовать, семги купила, - обрадовался Дмитрий, накалывая кусок рыбы.
   Иванна хмыкнула: "Значит, девочка сама покупала и готовила. Он даже не удосужился заглянуть в холодильник".
   - Что-то наш папа перепутал: семгу я не покупала. Рыбка уже была в холодильнике.
   Она давно не видела, как краснеет муж. Сначала побагровела шея, потом краска залила все лицо Дмитрия.
   - Точно, голова садовая! Я же вчера сам эту рыбу купил и забыл об этом!
   - Бывает, - посочувствовала жена. - Заработался совсем.
   После ужина супруг привычно расположился на диване. Иванна навела порядок на кухне.
   - Кстати, забыла поблагодарить тебя за духи, - ласково сказала женщина, заходя в зал.
   - Какие? - насторожился он, быстро осматривая комнату.
   - Французские. Я давно такие хотела. Жаль, что ты коробку выкинул. - Ивка взяла флакон с трюмо и побрызгала на себя. В воздухе поплыл аромат молодой зелени, акации и апельсина. Она еле сдержалась, чтобы не засмеяться, глядя на растерянное лицо мужа.
   - Да-а-а, коробку выкинул, тебе же она не нужна?
   - Нет конечно. - Женщина опустила духи в кармашек своей сумки. - Такие духи не грех и с собой носить, - пояснила она свое действие.
   "Это будет платой за постой", - съехидничала она про себя.
   Зазвонил телефон мужа, он взглянул на экран.
   - С работы, - сказал он и вышел на балкон.
   "Переживает девочка. Две недели прожили вместе. Привыкла. Ревнует, наверно, ко мне. Ничего, потерпи, скоро это сокровище твое будет", - мысленно пообещала она сопернице.
   - Слушай, Ивка, тут такое дело. Шабашка подвернулась. Работа, есть работа. Когда вернусь, не знаю, - пробормотал Дмитрий, пряча глаза.
   - Поезжай. Надо, так надо, - усмехнулась Иванна.
   "Меньше всего мне сейчас хочется лечь с тобой в одну постель. А ведь точно! Я не могу больше спать с ним. Не могу и все".
   В эту минуту она ясно и твердо осознала: они с мужем стали чужими людьми.
   Утро началось, как обычно, с суматохи. Быстрое приготовление завтрака мужу, торопливые сборы на работу. Дмитрий вернулся домой глубокой ночью. Иванна постелила себе на диване, супружеское ложе осталось пустым. В поликлинике она сразу направилась в кабинет заведующего и положила перед ним заявление на увольнение.
   - Если можно без отработки, то я хотела бы получить расчет, - сказала она, немного нервничая.
   - А что случилось? Конфликт на рабочем мечте? Какие-то претензии? Почему вы решили уволиться? - закидал ее вопросами главврач, высокий седой мужчина.
   - Никаких конфликтов, я переезжаю на другое место жительства и уже нашла работу на новом месте, - пояснила женщина и добавила: - Если возможно, я сегодня бы хотела передать свои обязанности другой медсестре.
   - Будем считать, что и вам, и нам повезло. Три дня назад приняли новую медсестру, введите ее в курс дела. - Он подписал заявление. - Удачи на новом месте, - искренне сказал мужчина.
   У Ивки будто груз свалился с плеч. Ей не хотелось оставаться в городе ни на день больше, чем это необходимо. Женщина знала за собой эту особенность, долго существовать ничего не предпринимая, а потом раз... и обрывать все. Будто наступал какой-то предел, после которого она не могла жить по-старому. После трех часов дня, получив документы на руки, Ивка попрощалась с медсестрами. Ее немного огорчило, что никто не уговаривал остаться или посетовал, мол, как мы без тебя...
   "Свято место пусто не бывает", - утешила она себя. Полдня Иванна пробегала по своему бывшему участку с медсестрой, сменившей ее, и не успела перекусить. Желудок урчал так громко, что ей было неловко. Зазвонил телефон. Высветился номер Таисии.
   - Что молчишь? Вернулась в город и ни гу-гу. Я же волнуюсь, - закричала трубка голосом подруги.
   Иванна поморщилась.
   - Я уволилась. Забрала документы. Сегодня вечером поговорю с мужем. Соберу вещи. Надеюсь Дмитрий поможет перевести пожитки в Потапово, - отчиталась Ивка.
   - С тобой все ясно. А не хочешь остановиться и подумать?
   - Я подумала.
   - А о Саньке подумала? Ты лишаешь ее отца! - возмутилась Тоська. - Приезжай, поговорим!
   - Тая, обсудим мой поступок после. Ладно? Я хочу побыть одна. - Иванна выключила телефон и открыла дверь в подъезд.
   Она хотела вставить ключ в замок, но заметила: входная дверь отворена. Женщина пожала плечами и потянула ручку на себя.
   "Санька что ли дома?"
   - Алена, собирайся быстрее, скоро дочь от подруги придет, - послышался голос мужа.
   - Ты теперь задолжал мне духи, - раздался мелодичный голосок девушки.
   - Что я мог сказать жене? Извини, дорогая, эти духи я купил не тебе, а своей любовнице.
   - А ты вообще говорить о нас собираешься? Ты же уверял, что давно разлюбил ее. Мы долго еще будем, как студенты, по квартирам друзей скитаться! Ну, признайся же, эти две недели стали раем для нас!
   - Обещаю, что выберу время и поговорю с Ивкой, - в голосе Дмитрия послышалось раздражение.
   Иванна стояла в прихожей и не знала, как поступить. Все-таки она оказалась в анекдотической ситуации, вернувшись с работы на три часа раньше.
   "А может это к лучшему. Все сразу и разрешится".
   Женщина сняла обувь. Хозяйственную сумку поставила на пол и вошла в зал. Она часто потом со смехом вспоминала эту сцену. В комнате на разостланном диване лежал Дмитрий, его пассия причесывалась возле зеркала, сидя на пуфике.
   - Ты...так рано...с работы... - Муж вскочил с постели и растерянно натянул на голое тело простыню.
   Девушка с любопытством посмотрела на вошедшую хозяйку. Пальцы прелестницы нервно пробежали по прическе, ее щеки и шею залил румянец. Иванна вздохнула: чего уж ломать комедию.
   - Я поставлю чай, а вы одевайтесь. Побеседуем на кухне. - Женщина вышла из комнаты.
   "Обидно мне? Да. И даже немного больно, но все-таки можно резать без наркоза, не по живому, отболело. Если было чему болеть", - думала она.
   Руки машинально ставили чашки на стол, резали колбасу, сыр, лимон. В зале шептались, Дмитрий что-то доказывал подруге, она тихо отвечала. Ивка не заметила, как съела два бутерброда, выпила кружку чая и налила еще.
   - Садитесь, - сказала она мужу и сопернице, стоящим на пороге. - Как дальше будем жить? - Ей хотелось сначала выслушать Дмитрия.
   - Как обычно, - пробурчал мужчина. - С кем не бывает? Ты сама виновата, уехала, внимания мне не уделяла.
   - А вы, Алена, хотите за него замуж?
   - Откуда вы знаете, как меня зовут? - глаза девушки расширились.
   - Вы не ответили.
   - Как я выйду замуж за Дмитрия, если он женат, - фыркнула Алена. Она не понимала эту спокойную женщину и чувствовала себя неловко.
   - Две недели назад я подала на развод. Скоро Дима будет свободен.
   - Что ты сделала? - Муж возмущенно подпрыгнул на стуле.
   - Подала на развод, - повторила Иванна. - Мы давно живем, как соседи. Нам лучше разбежаться, пока окончательно не опротивели друг другу.
   - Если ты надеешься на размен квартиры... - начал закипать Дмитрий.
   - Нет. Не надеюсь. Квартиру купили твои родители, она только твоя, - успокоила его Ивка. - А вот мебель из Сашиной комнаты и наши с ней вещи нужно перевезти в Потапово. Я буду тебе за это признательна.
   - Ты хочешь лишить меня дочери... - вспомнил мужчина, и руки его сжались в кулаки.
   - С чего ты взял? Можешь в любое время проведать Сашку, до Потапово - семьдесят километров, - напомнила ему Иванна. - Когда захочешь - возьмешь ее на выходные. Она по-прежнему остается твоей дочерью, я совершенно не собираюсь мешать вашему общению.
   - Ты все обдумала. Для этого ездила к матери?
   - И для этого тоже.
   Вечером Иванна поговорила с дочерью. Не обошлось без слез и причитаний Сашки, но она, как могла, успокоила девочку. Дмитрий, проводив Алену, сразу вернулся домой. Они долго беседовали. Впервые за последние семь лет супруги нормально пообщались. Ивка не стала упрекать и напоминать прегрешения Дмитрия, высказывать свои обиды: не видела смысла. Лучше сохранить нормальные отношения с бывшим мужем.
   - Я за два дня уложу вещи, а ты найми грузовую "Газель", чтобы детскую мебель погрузить.
   - Может, передумаешь? Как-то все слишком быстро происходит, - посетовал растерянный Дмитрий.
   - А смысл? У нас нет будущего. Чего тянуть резину, - пробормотала Ивка.
  
  

***

  
   Из бывшей детской комнаты Ивки старую мебель вынесли в сарай. Ее место заняла новая: кровать Саши, шкаф-купе, письменный стол, детское трюмо с пуфиком. Девочка видя, что родители не ссорятся, тихо-мирно общаются - успокоилась. Дмитрий помог установить мебель, и собрался назад в город. Он долго прощался с Сашкой, пообещав в воскресенье повести ее в парк на карусели.
   "Ну надо же, это будет знаменательное событие, - усмехнулась Ивка. - Давненько он никуда не ходил вместе с дочерью".
   Елизавета Павловна старалась не попадаться зятю на глаза, непонятно почему она чувствовала свою вину.
   "Плохо воспитала дочь, раз она легко бросила мужа, осиротила Сашеньку", - переживала женщина. Увидев, что бывший зять уехал, она вышла из кухни.
   - Мам, посмотри, как мы все устроили. У Саши будет своя комната. Я буду спать в зале на диване, а ты в своей комнате, а зимняя кухня у нас будет общая. Давай из нее сделаем столовую и гостиную одновременно. Чуть позже я переклею обои, из зала перенесем стол и посудную горку, - радовалась Иванна.
   - Ох, дочь, что-то ты больно счастлива, будто не с мужем рассталась, а из заключения вышла. Неужто так плохо жили? - покачала головой Елизавета Павловна.
   - Скучно жили - без радости.
   - Ты думаешь одной-то лучше? Димку сразу кто-нибудь оженит, разведенок полно. Мужик долго жить один не будет.
   - Это точно. У Димы уже есть дама сердца, - усмехнулась Ивка.
   - Вот значит как. Слишком ты гордая доча, простила бы со временем, - всплеснула руками мать.
   - Мам, я не люблю его, и, кажется, никогда не любила. Ради чего жить вместе?
   - Но многие так живут, - задумчиво произнесла Елизавета Павловна.
   - Зачем?
   - Да как-то перед людьми неудобно, - растерялась мать.
   - Я для себя живу, а не для людей. Ты видела, Дмитрий повеселел? Видимо, я тоже ему мало радости приносила. Два несчастливых человека рядом - это уже беда. Пусть хоть ему повезет, а там и я свое счастье встречу. Может такое случится?
   - Ой, не знаю, дочь! В моей молодости развод позором считался. Сейчас все по-другому. Сойдутся без загса и говорят - гражданский брак, а раньше это называли сожительством.
  

***

  
   Данила каждое утро проезжал мимо фельдшерского пункта. Понимал, ну не может Ивка появиться на работе на следующий день после отъезда, но он просто не мог не посмотреть, а вдруг... Сегодня он вез на рынок зелень и фрукты. Прозвеневший звонок телефона заставил его вздрогнуть. Мужчина схватил трубку. На дисплее высветилось - Ива. Лицо полыхнуло жаром, сердце заколотилось с удвоенной силой.
   - Даня, ты случайно не едешь сегодня в райцентр?
   - Еду. Через пять минут буду у твоего дома. - Он отложил телефон и протянул руку за бутылкой воды: в горле от волнения пересохло.
   "Волнуюсь, как пацан. Нужно взять себя в руки. Главное, не испугать ее. Она только что рассталась с мужем и вряд ли готова к новым отношениям. Ничего, я подожду. Буду двигаться к ней по шажочку, по сантиметру" - размышлял Данила.
   Возле двора на лавочке сидели все три поколения женщин Самошиных: Елизавета Павловна, Иванна и Александра. Внешне они были совершенно не похожи друг на друга. Смуглая, круглолицая, черноглазая тетя Лиза, светлая, голубоглазая Саша и неяркая, но такая милая его сердцу, порывистая Ивка.
   Машина остановилась. Иванна чмокнула дочь в щеку.
   - Завтра, отнесем твои документы в новую школу. До начала занятий еще есть время.
   Данила с трудом держал себя в руках, ему хотелось схватить бывшую одноклассницу на руки и прижать к себе до боли. Он давно не чувствовал такой радости и полноты жизни.
   - Привет! Я тебя несильно напрягаю. Ты из-за меня не опоздаешь на рынок? - спросила Иванна, усаживаясь на переднее сиденье.
   - Нет, я как раз ехал в Сайду. Ты вовремя позвонила. Будешь на работу устраиваться? - Мужчина прокашлялся: подвел голос, внезапно охрипнув.
   - Да. Мы уже с Сашкой переехали к маме.
   - Ива, конечно, это не мое дело, но неужели муж спокойно отпустил тебя? - Данила посмотрел в безмятежное лицо спутницы - взял лежащий рядом кусок махрового полотенца и стал протирать приборную панель.
   Женщина посмотрела на суетливые движения водителя и поняла: он волнуется, ожидая ее ответ.
   "Неужели за тринадцать лет он не забыл ее и до сих пор испытывает к ней какие-то чувства?"
   - Мы расстались без скандалов и ссор. Нас ничего уже не связывало. А дочь он всегда может взять на выходные, если пожелает. Дань, я так рвалась из Потапово в город, что выскочила замуж, не задумываясь. Глупо, конечно, поступила, но что сделано, то сделано. Я долго закрывала глаза на то, что мне не нравится городская суета, что давит каменная коробка на шестом этаже, что дышать свежим воздухом можно только в парке или сквере. Во дворе нашего дома растут три дерева и это вся зелень среди машин и асфальта. Человек может долго себя обманывать и прятать голову в песок, но однажды я поняла, что несчастна. И вернулась домой, - закончила исповедь Иванна.
   - Я рад, что ты вернулась.
   - А как ты? Почему не женился?
   - Сначала ухаживал за отцом и работал: не до того было. Мечтал просто выспаться и отдохнуть. А потом оглянулся вокруг - некого замуж брать, - засмеялся Данила и лукаво посмотрел на спутницу.
   - Дань, только не сочиняй! Ты парень видный, не верю, что никто не пытался охомутать тебя. - Ивка посмотрела на высокие обветренные скулы мужчины, на его четко очерченные губы и поймала себя на мысли, что он волнует ее.
   - Как-то не сложилось. Или я не годился на роль мужа, или мне не подходила кандидатура. - Он помолчал и вдруг решился: - Ты уехала, а мне больше никто не был нужен. Ива, скажи, ты ведь знала, как я к тебе относился в школе? - Он досадовал на себя, на свою торопливость. Боялся, что все испортил. У него было такое чувство, будто он рухнул в омут с головой. Руки похолодели и вспотели. Данила облизнул пересохшие губы.
   Ивке передалось его волнение. Она прислушалась к себе. Посмотрела на спутника, натолкнулась на тревожный потемневший взгляд мужчины. Давно забытое желание нахлынуло на нее волной. Ей захотелось поцеловать эти крепко сжатые губы и погладить его по небритой щеке. Только в юности она старалась быть храброй и ничего не бояться. А... будь что будет!
   - Дань, останови машину.
   "Идиот! Сейчас она выйдет и больше он ее не увидит. Ведь не хотел пугать, ждал столько лет..."
   Мужчина съехал на обочину. Остановил машину.
   "Буду умолять ее остаться. Слова больше не произнесу о чувствах. Ивка только что с мужем рассталась, а я дубина стоеросовая лезу к ней".
   Иванна придвинулась ближе, обняла мужчину за шею обеими руками и коснулась его губ своими. Ответный взрыв страсти со стороны Данилы обрушился на нее ураганным шквалом. Он покрывал поцелуями ее лицо, шею, губы. Они начинали задыхаться и с трудом отстранились друг от друга.
   - Я люблю тебя и всегда любил! Уже и не мечтал, что когда-нибудь поцелую. - Мужчина прижался губами к ее ладони. - Я буду ждать, сколько ты захочешь. Мы поженимся, когда ты будешь готова.
   "Господи, опять я спешу. Она ничего не сказала о чувствах. Может просто пожалела меня?"
   - Дань, о замужестве ты, конечно, рановато заговорил. Давай не будем торопиться и узнаем друг друга получше. Я от себя не ожидала, что наброшусь на тебя, никогда такого не испытывала... Ты сводишь меня с ума. - Иванна глядела в сияющие зеленые глаза одноклассника и чувствовала себя тающим сливочным маслом. Больше всего ей сейчас хотелось продолжения поцелуев.
   - Так тебе и надо! У меня ты давно украла покой и сердце. Когда ты вышла замуж, мне хотелось умереть. Я еле выбрался из пропасти. Отец не дал мне времени на переживания, некогда было жалеть себя. Больше я тебя никому не отдам.
   - Дань, надо ехать, - напомнила она.
   Мужчина наклонился и нежно поцеловал ее.
   - Давай вечером отметим твое возвращение домой, - предложил он. - Пожалуйста! Я заеду за тобой вечером, часиков в шесть.
   - И куда мы поедем? - Иванна улыбалась и отгоняла от себя нескромные мысли.
   - Увидишь.
   Данила высадил ее у больницы. Женщина смотрела ему вслед, пока машина не скрылась из виду. В отделе кадров ее приняли быстро, задержаться пришлось, ожидая приезда молодого врача, назначенного фельдшером в Потапово. Иванна разговаривала с заведующей поликлиникой Марией Ивановной, когда худенький, нескладный мужчина вышел из кабинета главврача и стал оглядываться по сторонам. Заведующая окликнула его:
   - Арсений Петрович, идите сюда.
   Врач поправил круглые очки, застенчиво улыбнулся и направился к ним.
   - Знакомьтесь, это ваша коллега Иванна Леонидовна, вы вместе будете трудиться в Потапово. Если что непонятно, спрашивайте у нее. Она местная жительница и думаю, поможет вам обустроиться. Вы, Арсений Петрович, кажется, на машине?
   Мужчина снова поправил сползающие с тонкого носа очки и молча кивнул. Светло-русая челка упала ему на глаза.
   "Он явно только после мединститута и очень смущен", - подумала Ивка, глядя на порозовевшие щеки будущего коллеги.
   - Вот и хорошо. Иванна Леонидовна покажет дорогу, медпункт и ваше жилье. Вы получили медикаменты? Ключи взяли?
   Арсений Петрович снова молча кивнул, лицо мужчины приобрело свекольный оттенок.
   Они попрощались с заведующей и вышли из здания поликлиники. Молодой врач шел впереди. К удивлению Ивки он направился к новенькой "Ауди" 80. Пискнула сигнализация. Мужчина обернулся и на удивление сильным бархатным голосом произнес:
   - Садитесь, Иванна Леонидовна, будете навигатором.
   Только дважды в жизни ее поразили голоса новых знакомых: низкий бас Левы Тонева и вот теперь мягкий баритон нового врача. Арсений Петрович видимо знал о несоответствии своего внешнего вида и голоса, поэтому усмехнулся, заметив ее изумление.
   - Предпочитаю помалкивать.
   - Да, доктор, вам бы в психиатрию с таким голосом. Заслушаешься, - улыбнулась Иванна. - Одну минуточку, я позвоню знакомому, сообщу, что уехала.
   В машине приятно пахло автомобильным парфюмом. Лобовое стекло авто украшали непонятные блестящие штучки, похожие на пружинки и елочки одновременно. Оплетка руля сияла яркими серебристыми звездочками, на крышке бардачка отсвечивал металлом рисунок орла, раскинувшего крылья. Женщина усмехнулась, вспомнив 105 "Волгу" Данилы, источающую ароматы лука, укропа и овощей, строгий салон его машины без единого украшения.
   "Он еще мальчишка. Сколько Арсению? Самое большее двадцать семь, и судя по машине, он явно не из бедной семьи".
   - В Потапово есть хоть какие-то развлечения? - поинтересовался мужчина.
   - Рыбалка, лес, грибы и библиотека. В кино придется ехать в соседнее село. Боюсь, вам будет у нас скучно, - посочувствовала Ивка.
   - Ничего, на выходные я буду домой ездить. Зато в деревне практика лучше. Мне нужно пять лет отработать. Полмиллиона ушло на эту красавицу. - Он с любовью провел по дверце машины. - Другую половину сестре отдал на ипотеку, - простодушно пояснил Арсений Петрович. - Можно вас попросить? Зовите меня Арсением.
   "Вот и первое неправильное заключение. Мальчик получил миллион по договору. Будет отрабатывать", - поняла собеседница.
   - Хорошо. Ну а вы тогда меня - Иванной. Вот здесь поверните. - Она показала на грунтовую дорогу, ведущую в село.
   На горке, откуда открывался прекрасный вид на Потапово, мужчина остановил машину.
   - Как красиво! - восхищенно произнес Арсений.
   "Кажется, мы сработаемся, - подумала женщина. - Он просто не может быть плохим человеком, если видит красоту".
   - Сейчас вниз, потом через мост во-о-он до того белого домика с синей крышей, - показала Ивка дальнейший путь.
   По мосту машина проехала на заречную сторону села. Возле аккуратного здания фельдшерского пункта Арсений остановился.
   - А неплохо! Явно недавно делали ремонт. Крыша современная и заборчик новенький. Как я понимаю: дверь слева - вход в кабинет, а справа - в мою квартиру?
   - Правильно понимаешь. Посмотрим? - Женщина оглядела заросшие клумбы во дворе, дорожку из серой тротуарной плитки, ведущую к входу в медпункт. - Придется повозиться и привести двор в порядок.
   Арсений открыл дверь в квартиру. Из маленького коридорчика имелся вход в большую комнату и кухню.
   - Негусто, - осмотрелся мужчина. - Хорошо, что мебель есть.
   В светлой комнате с двумя высокими окнами стояла кровать, шкаф и стол с единственным стулом. На кухне обнаружилась двухкомфортная газовая печь, кухонный стол, пара навесных шкафчиков и крохотный старый холодильник "Астра" восьмидесятых годов прошлого века. Иванна, открыв шкаф, нашла пару алюминиевых кастрюль, электрический чайник и несколько тарелок.
   - Жить можно, - обрадовался мужчина. - Давайте посмотрим медпункт.
   От входной двери открывался вид на просторный коридор и приемную врача. Если не обращать внимания на тонкий слой пыли на белой медицинской мебели, на паутину в углах и серый цвет жалюзи, все выглядело неплохо.
   - У вас есть постельное белье? - поинтересовалась Ивка.
   - Не волнуйтесь, меня собирали две женщины: мама и сестра. Думаю кроме постельного белья они положили в сумки еще много чего. Например, заставили меня взять ящик картошки, будто я не в деревню еду, а на северный полюс.
   Иванна посмотрела на часы: половина шестого.
   - Давайте так. Вы устраивайтесь, а завтра наведем порядок во дворе и медпункте. Я приду к восьми, а сейчас мне пора.
   - Конечно, конечно, до завтра, - кивнул Арсений и поправил сползающие очки.
   Женщина торопливо направилась по улице домой. Прошагав быстрым шагом метров триста, сообразила: все равно не успеет собраться к шести часам. Как-то нужно объяснить матери свое отсутствие вечером, принять душ после жаркого дня, сказать дочери пару слов. Она набрала номер Данилы.
   - Дань, я задержалась в поликлинике... - она не успела договорить, как в трубке послышался тяжелый вздох. - Давай перенесем на половину восьмого, - продолжила она.
   В ответ раздался радостный голос мужчины:
   - Да хоть на десять. Я приеду за тобой.
   Возле двора Самошиных новые подружки Саньки сестры-близнецы Оля и Валя учили ее играть в городки. Дочь, увидев ее, бросилась на встречу.
   - Мам, смотри, какую биту мне бабушка дала!
   Иванна покрутила в руках отполированную увесистую палку.
   - Это моя бита. Надо же, бабушка сохранила.
   - Ага, она так и сказала. А мы еще не ужинали, тебя ждали, - сообщила дочь, забирая биту.
   - Здравствуйте, девочки, - сказала женщина сестрам. - Саша поужинает и выйдет гулять.
   - Да подождите меня, я быстренько, - крикнула Санька и понеслась во двор.
   На кухне Елизавета Павловна резала салат из огурцов и помидоров.
   - Мам, вы не ждите меня, кушайте. Я выкупаюсь и попью с вами чай.
   После душа Иванна критически осмотрела себя в зеркало. Отметила посвежевшее лицо, глаза с блеском, улыбнулась: "А ничего для тридцати лет, очень даже ничего".
   Ей не хотелось признаваться себе, что она с нетерпением ждет встречи с Данилой.
   На кухне была одна мать, голос Сашки раздавался на улице.
   - Рассказывай, - попросила Елизавета Павловна. - Не тяни, вижу, сияешь.
   - С завтрашнего дня начинаю работать в фельдшерском пункте. Новый врач приехал. Я с ним из города вернулась.
   - Ну и хорошо. - Мать промокнула глаза кончиком ситцевого фартука в синий горошек.
   Иванна налила чай, отхлебнула.
   - Мама, сейчас за мной заедет Данила, он хочет показать свои теплицы, участок, - смущенно произнесла она.
   - Ой, зря он это делает. Люди уже дважды видели вас вместе и скоро начнут болтать, что ты бросила мужа из-за Даньки Кузнецова.
   - Мам, а какое дело до меня людям, - возмутилась Ивка.
   - Сегодня в магазине меня спрашивали, что ты в селе делаешь? Пришлось сказать, развелась с мужем и вернулась в Потапово, - с досадой произнесла мать.
   - Правильно сказала, - одобрила дочь. - Мам, я обещала Даньке, что поеду с ним к теплицам.
   - Ты меня за дуру-то не держи. Молодой мужик приглашает бабу вечером на озеро. Если вас увидят вместе, вся деревня болтать станет - это тебе не город, - возмутилась Елизавета Павловна.
   - Мам, а что тебя смущает? Даня не женат, я развожусь. Мы свободные люди. Как, по-твоему, я должна себя вести?
   - Сначала разведись, поживи сама, а там видно будет, - посоветовала женщина.
   - Понятно, нужно соблюсти приличия, - хмыкнула Ивка.
   - Вот именно, приличие. Неприлично ездить с чужим мужиком, на ночь глядя, в поле, - буркнула Елизавета Павловна.
   - Мам, я обещала и поеду. Мне не пятнадцать лет, - разозлилась Иванна.
   - Смотри, чтобы не пожалела потом!
   - Мам, пожалуйста, давай не будем ссориться, - попросила расстроенная дочь.
   - Ты же все равно меня не послушаешь и сделаешь по-своему.
   - Мамулечка, не послушаю, но ты все равно не ругайся. - Ивка обняла мать. - Разве ты не хочешь мне счастья?
   - Ой, доча, не получится у тебя с ним счастья! Чует мое сердце. - Какая-то боль или досада промелькнула в глазах женщины.
   В кухонное окно Иванна увидела подъехавшую к дому "Волгу" Данилы.
   - Проследи, чтобы Санька вымылась вечером. - Ивка поцеловала мать в щеку и, подхватив сумочку, вышла на улицу.
  
   - Куда мы едем? - спросила женщина, отметив чистую рубашку, пушистые, немного лохматые после мыться волосы Данилы.
   - Я покажу место, где провожу большую часть времени. Поедем к озеру.
   - Значит, я угадала.
  
   Земли Данилы протянулись вдоль озера. В пятидесяти метрах от воды стояли две теплицы метров по тридцать. Все застекленные рамы с боку и торцов теплицы были подняты. Ближе к воде находился маленький вагончик на колесах. Возле него под навесом расположился мангал, деревянный самодельный стол с двумя лавками и крохотная печурка из огнеупорного кирпича. Иванна оглядела уютное, своеобразное подворье.
   - Ты хорошо устроился. Здесь так красиво. Озеро, ивы у воды, прохладно, птицы поют.
   - А вечером лягушки, - засмеялся мужчина. - И комары тоненько так зудят. Данила вытащил сумку из машины, поставил на стол под навесом.
   Ивка прошла к столу и села на лавку. Мужчина принес из вагончика кресло качалку.
   - Садись сюда, я буду смотреть на тебя и готовить ужин.
   - Тебе помочь?
   - Не надо, я хочу сам накормить тебя. - Он зажег сложенные дрова в мангале. Выложил на решетки карпов. Поставил на стол приготовленную заранее нарезку из мяса и сыра. Крупные кисти белого и розового "Дамского пальчика" в красивой плетенке заняли свое место на столе. Данила, как фокусник, вытащил из озера бутылку шампанского, почти без хлопка открыл ее. Из своей бездонной сумки достал два бокала.
   - Давай выпьем за твое возвращение.
   Иванна взяла бокал.
   - Давай.
   Прогорели дрова. Данила установил решетки с карпами на мангал.
   - Ты часто здесь ночуешь? - поинтересовалась Ивка, заметив возле вагончика летний душ.
   - С ранней весны и по начало октября часто, в остальное время здесь делать нечего. Теплицы не отапливаются. Домой заезжаю каждый день, матери помогаю. - Он снова наполнил бокалы. - Давай за исполнение мечты!
   Женщина улыбнулась.
   - Твоей или моей?
   - Наших. И моя пусть исполнится и твоя. - Данила выпил вино. Вилкой проткнул рыбу на решетке. - Карпы готовы.
   Иванна смотрела, как он ловко уложил рыбу на блюдо, в овощной салат натер сыр, добавил масло. Женщина встала с кресла. Подсела к столу.
   - Боже, как вкусно! Напомнил детство. Мы ведь все лето карпов на решетках из старых холодильников в костре запекали.
   - А закусывали при этом ворованными огурцами из огорода бабы Глаши, - усмехнулся мужчина.
   - Потому, что только у нее огурцы были без горечи. Нам досталось, когда баба Глаша поймала нас и рассказала родителям. Я три дня сидеть не могла, добрый родитель ремнем отходил, - вспомнила Ивка.
   - А мне неделю на улицу выходить запретили, и это летом, - добавил Данила.
   От реки потянуло сыростью. На небе взошла яркая луна, зажглись звезды. Мужчина принес их вагончика легкую куртку и плед. На плечи Иванне он накинул куртку, ноги укутал пледом. Они допили шампанское, доели рыбу и салат. Данила развел огонь в печи и поставил закопченный чайник на плиту.
   - Я сейчас напою тебя своим фирменным чаем, - предложил он.
   У Иванны от шампанского слегка кружилась голова. Она наблюдала за скупыми движениями друга детства и ловила себя на мысли, что ей давно не было так хорошо и спокойно. На озере лягушки завели свой концерт, послышался плеск рыбы, захватывающей комаров и мошек над водой. Данила заварил чай и подал ей ароматный напиток. Женщина с наслаждением вдохнула пахнущий дымком чай и отхлебнула глоток.
   - Чабрец, лимонник, листья черной смородины и что-то еще, не узнаю?
   - Угадала, это мы пили в детстве, плюс листья малины и душицы, - подтвердил он.
   - Дань, как ты жил все это время?
   - Когда вы с Тосей уехали из Потапово, я хотел отправиться в город за вами. Думал, если буду рядом, ты обратишь на меня внимание. Поговорил с отцом, он тогда еще немного ходил, мог сам себя обиходить. Отец сказал: "Если Ивка твоя судьба, она вернется. Сейчас ты до нее не достучишься. А нам без тебя будет трудно. Будь мужчиной, сын, прими все, как есть".
   Не знаю, прав ли он был? Ты вышла замуж, и я понял, что потерял тебя. Иногда вспоминаю, как я упрекнул его: "Из-за вас у меня нет своей жизни".
   Отец промолчал. Он до последнего дня, превозмогая боль, все делал сам, мужественный человек. Никогда не жаловался и не роптал на судьбу. Последние два года, будучи парализованным, говорил с трудом, а меня поддерживал. Когда он умер, стыдно сказать, я почувствовал облегчение и пустоту. - Он не стал рассказывать Иванне, что обижался на мать, которая отказывалась сидеть с мужем и говорила: "Я не могу видеть его в таком состоянии, просто не могу".
   А отец любил свою Машеньку и боготворил до последней минуты, и с него взял слово оберегать ее. Данила и оберегал. Мама делала только легкую работу, все остальное выполнял он.
   - Ну а ты как жила? - вынырнул из грустных воспоминаний мужчина.
   - Первые три года нормально. Я сумела убедить себя, что именно в городе мое место, не хотела замечать, как действует на нервы сутолока, тяготит квартира, а потом и муж. Так старалась убежать от кошмара отцовского пьянства и убожества, что возвела жизнь в городе в мечту. Какие там театры, кино и выставки. Мне хотелось одного - выспаться. Почему-то я все время ощущала усталость и раздражение. Таисия ведь была счастлива, значит дело не в городе, а во мне. Я долго не хотела признавать свою ошибку. - Про себя Иванна подумала: "А если бы не измена мужа, которая подтолкнула к действиям. Через пару лет превратилась бы в замотанную брюзгу и злую тетку". - А как поживает Ленчик? Ты о нем слышал?
   - Ленчик прошлым летом приезжал с женой к матери. Детей у них нет, он уже майор, служит в Рязани. Его жена Лена - предприниматель. Если я правильно понял, у нее заводик по розливу минеральной и сладкой воды. Ива, я давно хотел спросить тебя. Помнишь, наши катания с высоких скирд в детстве? Что ты имела в виду, когда сказала: "Я не для вас прыгаю, а для себя". Я долго ломал голову над твоими словами.
   - Вы считали меня храброй, а я трусиха. Боялась всего на свете: темноты, пауков, лягушек, высоты и...отца. Когда он орал, я не хуже мамы паниковала и хотела ему подчиниться, лишь бы он не дрался. Я чувствовала в себе эту слабость и свою трусость выдавливала из себя по капле. Мне приходилось трудновато, представляешь: ночью в своей комнате я тряслась от страха при виде портрета бабушки. Мне чудилось, что умершая старушка смотрит на меня со стены. Мама догадалась и убрала фото покойницы. Тая на самом деле смелее меня. Она не лазила по деревьям и скирдам не потому, что страшилась, а потому, что ей не надо было ничего доказывать себе. Подруга рассуждала здраво: "Я не трусиха, но и рисковать зря не буду". Мне не хотелось стать такой покорной, как мама. Я не доверяла себе. И оказывается, не зря! Десять лет жизни с Димкой - тоже трусость.
   - Бедная моя девочка, все равно я считаю, что у тебя храброе сердечко. - Данила встал и обнял Ивку за плечи.
   Женщина включила подсветку на телефоне: одиннадцать ночи.
   - Дань, мне пора домой. Спасибо тебе за вечер. Завтра у меня первый рабочий день, нужно навести порядок и в фельдшерском пункте, и во дворе, там бурьян вырос.
   - Хорошо, я сейчас уберу со стола, закрою вагончик и отвезу тебя. Буду сегодня ночевать в Потапово.
   Иванна помогла Даниле вымыть посуду и навести порядок.
   - А если нет луны, ты как в темноте справляешься?
   - У меня в вагончике стоит большой аккумуляторный фонарь, - пояснил он, принимая у нее посуду.
   Женщина сняла куртку.
   - Положи в фургон.
   Данила взял ветровку, притянул Ивку к себе. Глаза его блестели в лунном свете. Она весь вечер ждала и боялась его прикосновений. Они будили в ней сумасшедшую девочку из юности.
   "Да какую девочку! - одернула она себя. - Он будит во мне страсть".
   Мужчина прикоснулся губами к ее закрытым глазам, потом мелкими поцелуями стал покрывать лицо и шею. От долгого поцелуя оба задохнулись.
   - Дань, мне, правда, нужно домой, - прошептала Ивка, мечтая совсем о другом.
   Данила отстранился.
   - Когда мы увидимся?
   - В любое время. У тебя есть мой номер, - улыбнулась она. - Я никуда от тебя не денусь.
   - А я тебя больше и не отпущу! - пригрозил он.
   Последнюю главу можно получить по ссылке https://zelluloza.ru/search/details/20117/
   Миллионниками - по-простому называют врачей, получивший миллион рублей и обязанных отработать в деревне по контракту пять лет. (Программа разработана министерством здравоохранения для укомплектования сельских медицинских учреждений).
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
Оценка: 8.24*14  Ваша оценка:
РЕКЛАМА: популярное на LitNet.com  
  К.Лестова "Без меня на мне женились" (Городское фэнтези) | | М.Старр "Будь моим тираном" (Современный любовный роман) | | Е.Горская "Единственная" (Городское фэнтези) | | Ю.Рябинина "Острые грани любви" (Короткий любовный роман) | | Д.Коуст "В объятиях Снежного Короля" (Романтическая проза) | | В.Десмонд "Золушка для миллиардера " (Романтическая проза) | | Л.Сокол "Наглец" (Романтическая проза) | | Т.Блэк "Статус: в поиске" (Короткий любовный роман) | | К.Амарант "Будь моей судьбой" (Любовное фэнтези) | | Е.Флат "Аукцион невест" (Попаданцы в другие миры) | |
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Д.Смекалин "Ловушка архимага" Е.Шепельский "Варвар,который ошибался" В.Южная "Холодные звезды"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"