Сейтимбетов Самат Айдосович: другие произведения.

Чтобы прокормить своего хомячка этот скромный завхоз бросил вызов небесам

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Конкурсы романов на Author.Today
Загадка Лукоморья
Оценка: 9.64*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новый мир - старые проблемы и Фёдор Михайлович продолжает свои поиски бессмертия. На этот раз в мире культивации, где власть и сила в руках женщин, превосходящих к тому же мужчин в численности в десять раз. Оно же на АТ

Чтобы прокормить своего хомячка этот скромный завхоз бросил вызов небесам

(Сага о Борисове - 4)

  -- Глава 1
  
   Сухая земля еле слышно потрескивала под ногами, дымка отступила, и Фёдор Михайлович увидел, что погорячился насчет поселения. Скорее нечто вроде усадьбы или большого сельского дома с различными хозяйственными постройками под одной крышей. Крышей из черепицы и стены тоже были глиняными, но без характерного кирпичного рисунка.
   -- Впрочем, чему тут удивляться, когда вокруг ни кустика, а глина прямо под ногами, - проворчал Борисов.
   Хомяк фыркнул, словно соглашаясь, и Борисов снова ощутил связь между ними. Магия призыва осталась с ним, это было хорошо, могло пригодиться в будущем, например вызывать к себе Лобзик откуда угодно.
   Внутри кто-то есть, проворчал нагревшийся на солнце дробовик, но опасности не ощущаю.
   -- Хорошо, - ответил ему вслух Борисов.
   Подойдя к воротам и не найдя звонка, он постучал, невольно ожидая, что ворота и глиняная конструкция вокруг развалятся от малейшего чиха. Но нет, держалось все прочно и Борисов собирался добавить шума ногами, когда ворота распахнулись.
   Его взору предстал мелкий тощий старик с азиатской внешностью, одетый в какой-то тяжеловесный даже на вид халат. Сморщенное узкоглазое лицо, длинная белой бороденкой, завитая в узкую косичку, и еще одна косичка, выбивающаяся из-под тяжелой шапки на голове.
   -- Ху лу лу ху лу лу ху ху лу лу ху ху, - забормотал старик, глядя на Борисова исподлобья снизу вверх.
   Взгляд его, впрочем, то и дело перебегал на Лобзик и Хомяка.
   -- Это че, меня в Китай за бессмертием занесло, что ли? - озадаченно спросил Борисов. - Жрать корни женьшеня и нюхать перетертые панты золотых маралов?
   -- Ху ха о! Хи ли а! Ли а! - оскалился старик радостно.
   -- Слышь, Сунь Хунь в чай, ну ни бельмеса я по вашему! Ни хао? Мао? Китая?
   -- Ли ма о ха ло а но ма ни ха о лу ли ма, - старик вдруг упал на колени и начал кланяться Борисову, вздымая руки к небесам.
   -- Неожиданно, - оценил Борисов.
   -- Ху а ла! Ху а ла! - заорал старик, указывая в небеса.
   -- Да, солнце так и жарит, - согласился Борисов, - а тебе, старик, похоже окончательно мозги сварило под этой шапкой и халатом.
   Ты тоже старик, от жары Лобзик сделался очень ворчливым.
   -- Что, так и будем стоять на пороге или пустишь в дом?
   -- Ху а ла?
   Маленькое сморщенное лицо старичка стало еще меньше и морщинистее. Он изучил лицо Борисова пристально, словно пытался разгадать тайну Вселенной. Сам Борисов уже собирался сунуть ему Лобзика в лицо, когда старикан просиял и заорал:
   -- Лу ли ха о ма! Ма ли хо! - и снова начал кланяться.
   -- Это уже начинает утомлять, - проворчал Борисов.
   Но, поклонившись два раза, старик разогнулся и неожиданно бодро порысил в дом, зазывая за собой жестами Фёдор Михайловича. Саман, подумал Борисов, припомнив, как называется смесь глины с соломой, из которой в восточных странах нередко строили домики.
   -- Как бы это говно не рухнуло на головы, - проворчал он вслух.
   Черепица выглядела тяжелой, как халат или шапка на старике.
   -- Ли ма! Ма! - обернувшись, радостно заявил старик.
   Внутри царили полумрак и приятная прохлада, несмотря на ослепительное солнце и жару снаружи. Глиняный неровный пол, грубоватый стол и табуретки, какое-то подобие чайников, тоже из глины, и полное отсутствие следов цивилизации.
   -- Да, про сортир на улице можно даже не спрашивать.
   -- Хэ хо ли о! Ло о мэ хи ли о мо ли хо ми ли хи мо ну а, - тараторил старик, что-то разыскивая в сундуке.
   Борисов налил в глиняную кружку воды из чайника, посмотрел и скривился.
   -- Тут не бессмертие, а смерть от диареи скорее заработаешь, - сообщил он Хомяку.
   Тот отказываться не стал, начал жадно лакать, пристроившись сбоку. Борисов предался кратким печальным раздумьям на тему того, куда его занесло и почему он не знает языка. В прошлых мирах знал, а тут, как отрезало. На мир мечты, где можно добыть бессмертие, все это никак не тянуло, скорее на глухое средневековье, без магии и нормальной медицины, где можно было сдохнуть на ровном месте от чего угодно.
   -- Правда, в средневековье любой с гром-палкой легко станет королем, - продолжал рассуждать вслух Борисов, опасаясь класть руки на плохо обструганный стол, - но мне-то оно на кой ляд?
   Ответить Лобзик не успел, старик развернулся и торжественно затряс над головой какой-то красной книгой.
   -- Ага, цитатник товарища Мао нашел, - понял Борисов.
   Старик, конечно же его не понял, снова затряс книгой, что-то торжественно выкрикивая. Подошел ближе и поклонился в пояс Борисову, протягивая книгу на вытянутых руках.
   -- Старикан, да и правда своей узкоглазой башкой поехал от жары, - сообщил ему Борисов зло. - Если я по-вашему не курлыкаю, то с хуев ли читать начну?
   Тон помог, старикан выпрямился, еще раз поклонился, что-то бормоча и провел руками по обложке книги. Та поднялась вверх и оказалось, что это не книга, а искусно украшенная шкатулка. Внутри, на бархатной подушечке, покоился шарик, размером примерно со спичечный коробок, переливавшийся всеми цветами радуги.
   -- Хо ли ма хи а мо, - забормотал старик, пытаясь что-то изобразить руками.
   Он поставил открытую шкатулку на стол и начал показывать на себе, словно у него растут рога и хвост, а также бегают мурашки по рукам. Борисов чуть отодвинулся, табуретка протестующе заскрипела.
   -- Слышь, старик, сам жри свою наркоту, - сказал Борисов. - До чертей допиться я и водкой могу, но хотя бы зависимости не будет.
   -- Ху! Ху! Ху! - настойчиво начал повторять старик, суя Борисову под нос книгу-шкатулку.
   -- Слышь, хуйло старое! - разъярился все же Фёдор Михайлович.
   Вскинул Лобзик, на пути которого совершенно не случайно оказалась книга-шкатулка. Она полетела оземь, старик отступил и свел глаза в кучку, пытаясь смотреть на Лобзик, уткнувшийся ему прямо в нос.
   -- Хер тебе, а не подсаживание на наркотики!
   Старик еще скосил глаза и лицо его перекосило гримасой ужаса.
   -- Да-да, это магический дробовик, не абы что! - заявил ему Борисов грозно.
   Старик пучил глаза и хватался за сердце, а Борисов вдруг заметил, что смотрит он вовсе не на дробовик. Борисов рискнул и наклонил голову, прослеживая линию взора старика. В конце ее, на самом полу, обнаружилась книга-шкатулка, уже пустая, а также Хомяк, жадно пожирающий разноцветную пилюлю.
   -- А ну брось! Выплюнь! Выплюнь, скотина тупая! - заорал Борисов, делая шаг к Хомяку.
   Пинок прошел мимо, Хомяк странно грациозно отскочил, словно предвидел удар и тут же развернулся, нырнул под стол. Борисов пнул его, пытаясь отбросить, но массивное дерево устояло.
   -- Не хер жрать наркотики, Хомяк сраный! - заорал Борисов, наклоняясь.
   Хомяк уже выпрыгнул из-под стола, побежал по столешнице, словно издеваясь. За это время он успел догрызть пилюлю и Борисов вдруг подумал, что Хомяк, в общем-то, не особо и нужен. Ну да, воспоминания о прошлом мире, так и мир был говно, игрушка на потеху юным пидарасам с Земли, единственное, что в нем было хорошего, так это Арианна, ну и Арнэль еще, может быть, и гном-чернокнижник Архин, отчасти. Контракт с Хомяком? Ну и что, неужели он себе нового зверья не зайдет, если вообще будет с ним связываться?
   -- Все равно тебя уже не спасти, - сообщил ему Борисов.
   Выстрелил и промахнулся, Хомяк, от наркоты ставший чересчур резвым, скакнул до потолка и приземлился на треснувшую крышку люка в углу, которой досталась основная часть выстрелов Лобзика. Крышка хрустнула, разломилась и донесся удаляющийся жалобный всхрюк Хомяка.
   -- Так тебе и надо, - проворчал Борисов.
   Он уже собирался проверить, куда упал Хомяк, когда увидел, что старик успел за это время упасть оземь. Лицо его так и было перекошено гримасой ужаса, рука держалась за сердце, словно хотела вырвать его. Борисов присел рядом и попробовал нащупать пульс, затем побрызгал в лицо водой и похлопал по щекам.
   Не трудись, он мертв, сообщил ему Лобзик.
   -- Заебись, - сердито выдал Борисов. - Мало того, что вокруг одна глина и жара, так еще и дедуган кони двинул.
   Из-за пилюли, подумал он, наверное, какой-то редкий наркотик, неудивительно, что его хранили отдельно. Может, он принял Борисова за курьера? Чуть подумав, Борисов уцепил старика за воротник халата и потащил к дыре в углу.
   -- Будет у вас братская могила, одна на двоих, наркобарыга и жертва, прожорливая и без мозгов.
   Спихнув тело в дыру, он вдруг услышал, что оттуда доносятся звуки. Не просто шмяк падающего тела, а чавканье, хруст, взрыгивания, словно кто-то там внизу, в темноте, торопливо набивал брюхо.
   -- Может у него там каннибал-химик на цепи сидит? - озадаченно спросил Борисов.
   Связка факелов лежала у стены, рядом с кресалом и кремнем, и Борисов несколько раз попал по пальцам. Снизу продолжал доноситься хруст и треск, и Борисов выбивал искру, готовый схватить Лобзик в любое мгновение.
   -- Ебать вас всех, даже спичек не придумали, - проворчал он, опуская факел вниз, а затем роняя его.
   Ряды и ряды полок, набитых банками и склянками, порошочками и таблеточками, вроде той, что сожрал Хомяк. Сам Хомяк носился среди них, жрал, как не в себя, запихивал обеими лапами, набивал защечные мешки, которые и без отвисали так, что их было видно даже в неверном свете пролетающего мимо факела.
   -- Ах ты пидарас шерстяной! - заорал Борисов в сердцах. - Уже сторчался!!
   Старикан, похоже, варил тут наркотики в промышленных масштабах, а на Борисове решил проверить новый рецепт. С этой мыслью Борисов сунул Лобзика в дыру и выстрелил, не глядя, раз и два, и три. Грохот, треск, шуршание, писк, взвизг рикошета от камня. Затем донеслось потрескивание, и дыра начала светиться. Борисов посмотрел и захохотал безумно, решив, что разом решил все проблемы: трупы и наркотики сгорят, осталось только стереть свои отпечатки и идти дальше.
   -- Хозяин! - вдруг донеслось из дыры. - Хозяин, не стреляй!
  
  -- Глава 2
  
   -- Твою мать, испарения уже и до меня добрались! - встревожился Борисов.
   Следовало срочно заткнуть дыру и бежать, пока пары от горящей дури не достали его окончательно.
   -- Это я, твой верный Хомяк! - донесся тот же голос. -- Вот!
   Борисова словно дернули за веревочку, привязанную к внутренностям, и он вдруг понял, что это магическая связь контракта с Хомяком.
   -- Хозяи-и-и-ин! Спаси-и-и-и! - жалобное завывания.
   Хомяк, в сущности, был частью хозяйства, имуществом и Борисов не привык разбрасываться таковым. Импульс жадности, всплеск магии внутри - словно дернул за невидимый канат - и Хомяк появился перед ним. Его подпалило, шерсть дымилась, он кашлял и выплевывал обслюнявленные склянки и таблетки.
   -- Наркоман шерстяной, - осуждающе произнес Борисов, затыкая дыру в подвал перевернутым столом.
   Сильно лучше не стало и Борисов вскинул Лобзик, с двух стволов разнося хлипкую глиняную стену. Повеяло жаром, внутри стало намного светлее.
   -- Это нужная вещь, хозяин! - не согласился Хомяк.
   Он припал к полу, хватал короткими лапками флаконы и таблетки и совал в рот, слизывал порошки.
   -- Все наркоманы так говорят! - отрезал Борисов. - А ну фу!
   Еще импульс магии и Хомяк замер, пытаясь сопротивляться, затем свесил голову. Он словно подрос за время пребывания в подвале и Борисов моргнул несколько раз, затем шагнул наружу и отошел от хижины. Лучше уж жара и жажда, чем дурманящие пары! Выбил он не ту стенку, внешнюю, тогда как можно было выстрелить в другом направлении и тоже оказаться снаружи, но во дворе, укрытом навесом.
   Борисов понял свою ошибку, но возвращаться не стал.
   -- И вып... да чтоб тебя!
   Хомяк, вроде бы покорно следовавший за ним, попытался разом проглотить все засунутое в рот, пока ему не приказали выплюнуть. Попытался и подавился, теперь хрипел и хватался за горло странно удлинившимися лапками. Словно те начали превращаться в руки, но дело не дошло до конца.
   -- Вот же жадина!
   Борисов шагнул ближе и саданул Хомяка прикладом в грудь. Вместо того, чтобы выплюнуть все, Хомяк от удара покачнулся и внезапно проглотил все то, что застряло.
   -- С тебя пример беру, дед! - заявил он.
   -- Разумный говорящий хомяк называет меня дедом, - саркастично отозвался Борисов. - И я еще обвинял местного дедугана, что тому голову напекло!
   Из пролома в стене продолжало тянуть дымом, так что следовало уходить, как от паров дури, так и от возможных свидетелей, кто прибежал бы, завидев столб. Под эти здравые мысли Борисова он стал свидетелем зрелища, словно сам сожрал два защечных мешка наркотиков. Хомяк вытянулся, раздался в плечах, покрылся чешуей и хвост его удлинился, а лицо превратилось в удлинившуюся пасть.
   При этом выглядел Хомяк так, словно его сейчас стошнит.
   -- Блюй в другую сторону, - приказал Борисов, отступая на два шага и снова вскидывая Лобзик.
   Он начал подозревать, что никакого "мира мечты" нет, а перед ним просто предсмертные видения. Идиотские, как сам бог Жадности и его хомяк. Сам Хомяк тем временем послушался и сблеванул в дыру в стене.
   -- Твою мать! - Борисов отпрыгнул на добрых три метра, несмотря на старческое тело.
   Чего он никак не ожидал, так это того, что Хомяк сблеванет настоящей струей из огнемета. Огромного, жирного шерстистого, нет, уже чешуйчатого огнемета!
   -- Эк тебя от наркоты расперло, - сказал он озадаченно. - Ты ж драконом стал!
   -- И не только!
   Чешуйчато-волосатый дракон повернулся и снова начал меняться, теперь превратившись в мускулистого, высокого и голого парня лет двадцати. Чем-то неуловимо похоже на самого Фёдор Михайловича в том возрасте. Словно этого было мало, голый парень ухмыльнулся и ударил кулаком в стену.
   Крыша рухнула тяжеловесно, подтверждая предыдущие опасения Борисова.
   -- Сила во мне! - провозгласил парень, восхищенно разглядывая кулак.
   Обломки дома завалили и загасили начавшийся было пожар, откуда-то издалека налетел иссушающий ветер, унося прочь дурманящий дым. Правда, голый Хомяк, даже не думая прикрываться и потрясая причиндалами, тут же начал разбирать завал.
   -- Нужно больше силы! Нужно съесть все, что было в подвале!
   -- Тьфу ты, наркоман, - снова сплюнул Борисов. - Прикройся!
   -- Да ты не понимаешь, хозяин!
   Парень обернулся, превращаясь обратно в покрытого шерстью Хомяка.
   -- Это были не наркотики, а сила! Могучая энергия, пробуждающая сознание и дух! А та пилюля, что тебе старикан предлагал, она дала мне силу превращаться в дракона! Затем я съел еще и мой дух пробудился, я познал радость речи и смены формы! Да ты сам попробуй, ощутишь на себе!
   -- Да ты просто привык жрать все подряд, - проворчал Борисов, опуская Лобзик.
   У него сохранилась магия призывов, возможно, Хомяк сохранил ту божественную силу жрать все подряд? Правда, там он отдавал силу ослабевшему богу, а здесь? Самому Борисову? Фёдор Михайлович покосился на руки и невольно ощутил, как у него расширяются глаза. Старческие морщины и бляшки словно поблекли и потускнели, кожа стала выглядеть здоровее.
   Сам он точно ничего не делал, значит, что? Значит, через магию призыва с Хомяком он получил часть тех наркотиков или силы, или чего там на самом деле сожрал этот комок шерсти? Благодаря ей он отпрыгнул на три метра, а Хомяк сумел голой рукой сломать стену и крышу. Невелик подвиг против глиняной постройки, но все же, обычный человек с таким не справился и не смог бы дышать огнем.
   -- Там все в земле и золе, сплошная антисанитария, - проворчал он еще.
   Хомяк начал что-то говорить, но тут Борисов ощутил себя так, словно его кто-то ударил по голове. Не просто энергия, не просто таблетки, расширяющие сознание, а нечто иное, несущее в себе что-то. Частичку мира? Частичку знаний мира?
   -- Да хватит уже приходов, - простонал Борисов.
   Хватка на рукояти Лобзика невольно стала крепче, и энергия потекла в дробовик, который что-то там заскрежетал. Стало легче, в голове немного прояснилось и Борисов разжал хватку. Наркотики или нет, но Хомяк превращался, а сам он чувствовал себя сильнее и крепче, чем вчера. Знания об этом мире тоже требовались, и кто сказал, что бессмертие само упадет к ним в руки и лапы?
   Нет, за бессмертие Борисов готов был и рискнуть.
   -- А ты шустрый, - одобрил он Хомяка, который рылся в развалинах.
   Точнее говоря, он уже разобрал большую часть рухнувшей черепицы и добрался до дыры в полу. Перевернутый ранее стол прикрыл ее и внутрь ничего не попало, правда и внутри не выгорело толком. Хомяк втянул струйку дыма и вдруг закашлялся, после чего повторил стремительную метаморфозу в небольшого, метра в два с половиной, дракончика.
   Оскалившись, дракон-хомяк втянул весь дым и закусил остатками огня. Ударом хвоста разнес остаток потолка погреба и плюхнулся внутрь, сразу донеслось жадное чавканье и хруст стекла. Борисов чуть нахмурился, но тут же ощутил, что приток - магии? - от Хомяка усилился. Она растекалась по телу Борисова, приятно грела изнутри, слегка колола, как будто он немного отсидел конечности.
   -- Вот будет хохма, если бессмертие здесь на дури замешано, - мрачно пробормотал он, обыскивая оставшиеся постройки и помещения.
   Старикан не держал домашнего скота или иной живности, но нашлось немного риса, каких-то высохших, пыльных приправ и фляга для воды. Выпивки в доме не было, равно как и любых признаков чего-либо современного. Ни газет, ни радио, ни электричества, ни-че-го.
   -- Добыть бессмертие через дурь в средневековье, сжимая дробовик в руке, - добавил Борисов.
   Посмотрел на Лобзика сверху вниз. Возможно, старик с косичками просто спятил и потому копил дурь в подвале и чурался всего современного, а также жил в самой середине жопы мира. Но если вокруг и правда было средневековье, магический дробовик с бесконечными зарядами, способный менять мощь своих "патронов", становился просто непобедимым оружием.
   -- Передай мне еще магии, - попросил Лобзик.
   Борисов не стал отказывать, все равно магия была чужая и он сам получал ее от хомяка. Боль в голове стихла, обрывочные видения исчезли, и в то же время он ощущал себя странно. Словно его что-то распирало изнутри, толкало вперед, драться, бросать вызов небесам, говорить о себе в третьем лице. Подумав, Борисов сбросил в Лобзика еще магии, стало легче.
   Пока Хомяк доедал содержимое подвала (надеяться на колбасы и окорока было бесполезно), Борисов завершил осмотр дома и обнаружил еще два засаленных халата и старую огромную тяпку, деревянная ручка которой потрескалась от времени. Она могла бы сойти за оружие, но Борисов, присмотревшись, увидел, что и тяпательная часть тоже деревянная, с набитой полоской железа. Представил, как он вспахивает глину вокруг чем-то подобным, запрягая туда Хомяка, громко захохотал и оставил тяпку на месте.
   Все еще посмеиваясь, он вернулся к развалинам, из которых как раз вылез жующий Хомяк.
   -- Хозяин, над чем ты смеешься? - неожиданно спросил он.
   -- Представил, как пашу тобой землю, - честно ответил Борисов.
   -- Немыслимо! - Хомяк принял пафосную позу и вскинул руку к небесам. - Этот молодой мастер рожден, чтобы побеждать небеса, а не пахать глину!
   При этом он опять превратился в голого парня и, похоже, сам того не заметил. Борисов кинул ему халат и сказал с усмешкой:
   -- Прикройся пока, молодой хомястер.
   Похоже, Хомяку это желание говорить о себе в третьем лице дало в голову сильнее. А почему? Потому что он поглощал магию из первоисточника, вдруг понял Борисов. Взгляд его упал на обломок чудом уцелевшей книги-шкатулки и брови удивленно приподнялись. То, что он принимал за украшения и резную вязь, было словами! Иероглифами, точнее, но теперь Борисов их понимал каким-то образом.
   -- ...люля драко.., - озвучил он вслух прочитанное.
   Слова будили какие-то полузабытые воспоминания, где он слышал похожее?
   -- Кому люлей? - спросил Хомяк, накидывая халат и утирая рукавом рот.
   -- Всем местным, когда будем у них отбирать тебе одежду вместо этого сального говна.
   Самому Борисову тоже не мешало бы переодеться, но это могло и подождать.
   -- Местным?
   -- Ну да, где люди, там и одежда. Язык мы, похоже, теперь знаем, после того как ты колес обожрался пополам с золой, торчать посреди этой глиняной жопы смысла нет. Двинем к местным, а там видно будет. Да, ты же теперь можешь превращаться в дракона?
   -- Этот молодой мастер рожден быть драконом! - горделиво провозгласил Хомяк, превращаясь.
   Халат треснул и разлетелся на грязные куски.
   -- Подпали остатки хибары и пошли, но помни, что у нас остался только один грязный халат.
   Хомяк уже выдыхал струю всепожирающего огня, когда Борисов посмотрел на него задумчиво:
   -- А ведь драконы умеют летать, да?
  
  -- Глава 3
  
   -- Поправка, драконохомяки летают, но низэнько-низэнько и мордой в глину, - задумчиво заметил сам себе Борисов.
   -- Дед, давай не будем больше летать, а? - проскулил Хомяк из ямы. - Больно, глина невкусная и у меня запасы силы уходят.
   -- Какой силы? - нахмурился Борисов.
   -- Которую я получил, съев пилюлю и все те смеси!
   Борисов задумчиво потер щетинистый подбородок и посмотрел на вяло чадящие обломки глиняного дома.
   -- Ты хочешь сказать, что тебе надо будет регулярно жрать эту гадость?
   Пересилив себя и тщательно отмыв от слюней, Борисов закинул одну таблетку из погреба в рот, но ничего не случилось. Тогда как она же, съеденная Хомяком, дала ему прилив сил, через их магическую связь.
   -- Я знаю, можно иначе! - проскулил Хомяк, поднимаясь.
   -- Как?
   -- Не знаю.
   -- Толку с тебя, комок шерсти, - сердито сплюнул Борисов.
   Слюна зашипела, солнце жарило сверху, словно собиралось готовить яичницу. Воды во флягу Борисов набрал, но где тут источники воды и насколько хватит запаса?
   -- Выбирайся, бегай пока хомяком и ищи воду!
   -- Да, дед! Этот молодой мастер рожден искать воду!
   Борисов покачал головой осуждающе, впрочем, сильно гневаться не стал, помнил, как его самого подталкивало говорить о себе в третьем лице. Хомяк, в сухой глине, выбрался и помчался... куда-то вперед. Так как со сторонами света было неясно и ориентиров не имелось, Борисов пожал окрепшими плечами и двинул следом за Хомяком.
   Получение магии через наркотики его не сильно устраивало, пускай даже их должен был жрать Хомяк. Наверняка, такая магия несла в себе частичку наркотиков и там доза, тут доза, оп, и ты уже сторчался, все еще считая себя здоровым и сильным.
   -- Зверье высматривай! - крикнул Борисов вослед Хомяку.
   Еда и возможные контракты со зверьем, чтобы оно жрало колеса и порошки, быстрее омолаживая самого Борисова. Еще следовало подумать над фармацевтикой или перегонкой, или хотя бы просто дроблением пилюль и варкой в котле, процеживанием, что там еще можно было сделать в средневековье? В общем, любые способы по очистке от ненужной дури, с оставлением магии.
  
   -- Во, молодец, уже чью-то нору раскапывает, - одобрил Борисов, заметив торчащий наружу зад Хомяка.
   Кто тут мог водиться, в такой пустыне? Еще хомяки, нет, суслики, тушканчики, змеи какие-нибудь. В это же мгновение Борисов ощутил приток такой знакомой магии и вздохнул.
   -- Еще дури нашел, ну что за хомяк-наркоман?
   Сухое изогнутое дерево рядом с местом раскопок выглядело ориентиром, но где Хомяк взял карту? В погребе? Никаких следов воды или дорог рядом.
   -- Ощущаешь кого-то живого?
   -- Нет, - ответил Лобзик.
   Хомяк вдруг исчез и Борисов ускорил шаг, решив, что прожорливую зверюгу надо спасать из очередного погреба. Но он ошибся, Хомяк свалился на дно ямы, усеянное обломками флаконов и шкатулок, какими-то обертками и кусками бумаги, и скулил, держась лапами за живот.
   -- Вот что бывает, если жрать много дури натощак, - прокомментировал Борисов. - И зачем ты ее жрал?
   -- Я знал, что так нужно, - простонал Хомяк на дне ямы.
   В которой лежало еще много дури, а также виднелись следы каких-то печатей или кровавых иероглифов. Борисов не успел разобраться и не успел вытащить Хомяка, когда его самого скрутило болью в животе.
   -- А вот этого не надо, ты лучше магию давай, - простонал Борисов, припадая на одно колено.
   Он попытался спихнуть боль в Лобзик, но дробовик даже не заметил его потуг. Все вокруг застилало красно-багровым, Борисова крючило и выгибало, мир вокруг содрогался в беззвучных корчах. Борисов еще попытался доползти до ямы и застрелить Хомяка, но не сумел, так как отключился.
  
   Очнулся он от того, что ему на лицо лили воду и хлопали по щекам. Открыв глаза, Борисов вздрогнул, так как над ним склонялся гибрид Хомяка и человека, с примесью дракона. Вокруг была тень и Борисов увидел, что лежит у подножия огромной стены.
   -- Сколько я провалялся?
   -- Извини, дед, - в голосе Хомяка появились скулящие нотки, - этот молодой мастер переоценил свои силы, зато смотри, какой дяньтянь я себе отрастил!
   -- Чего-о-о? Только в лицо мне его не суй, - тут же насторожился Борисов и попытался отодвинуться.
   -- Да нет же дед, ты не понял, хотя ты уже не и не дед, вроде. Можно, этот молодой мастер будет называть тебя наставником? А то хозяином как-то некрасиво. И недостойно этого красивого молодого мастера!
   -- Хорош уже трещать, объясняй по порядку.
   Борисов приподнялся и сел, опираясь спиной на стену. Глиняную стену, запечённую в монолит чем-то вроде дыхания дракона. Хомяк в форме человека и накинутом грязном халате, суетился и рассказывал, размахивая руками, а Борисов слушал, ощущая, как голова идет кругом.
   Найдя зарытые запасы (похоже того помершего дедугана с двумя косичками) по "запаху ци", Хомяк зарылся в них и начал жадно есть, спеша успеть, пока не отобрали, так как где-то внутри он знал, что это правильно. Борисов вздохнул.
   -- Похоже, говорить про антисанитарию и прочие дела тебе бесполезно, прожора ты шерстяной.
   -- Затем у меня заболел живот, но это формировался дяньтянь! Смотри, какой вырос!
   Хомяк не стал распахивать халат жестом опытного эксгибициониста, зато похлопал себя по животу.
   -- Не вижу, - признал Борисов.
   -- Он себе магическое ядро отрастил и каналы по всему телу, - подсказал Лобзик. - И толстые какие!
   -- А вот у тебя наставник ничего такого нет, - вдруг сказал Хомяк.
   -- Потому что я человек, а не хомяк, - проворчал Борисов, поднимаясь.
   Неужели здесь заниматься магией могли только звери? Или им требовалась магическая дурь? А откуда она тогда взялась у того старика?
   -- Этот молодой мастер теперь дракон! - возмутился Хомяк.
   Перекинулся, в доказательство своих слов, и Борисов ударил себя рукой по лицу.
   -- Ты тупой хомяк! Сказал же - халатов больше нет! - заорал он. - И хватит говорить о себе в третьем лице!
   -- Извини, наставник, - проскулил дракон.
   -- Так что, ты теперь умеешь летать?
   -- Нет, - еще жалобнее признался дракон. - Но я умею быстро бегать! Могу становиться хомяком и менять размеры!
   -- Во, вот это подойдет, - обрадовался Борисов.
   Практически как в мире Триэма, где он тоже ездил верхом на Хомяке.
   -- И я теперь могу собирать силу из окружающего мира, правда, для этого мне надо сесть на месте и сосредоточиться!
   Борисов уже хотел повторить про "бесполезного шерстяного пидораса", но остановился.
   -- Ты можешь собирать силу? - спросил он.
   -- Да! - обрадовался Хомяк.
   -- И тебе не надо жрать для этого дурь?
   -- Нет, - ответил Хомяк и выпустил струйку слюны. - Наставник, ну жалко же бросать такие запасы? Давай ты пойдешь вперед, а я будто бы отстану и все съем, а ты как будто бы не заметишь?
   Звонкий хохот Лобзика прокатился над безжизненной, потрескавшейся глиняной пустыней. Такыр, вдруг вспомнил Борисов, как называли подобное в Азии. А широкая тяпка в том доме именовалась кетмень. Полузабытые воспоминания выныривали в голове, четкие, свежие, словно умытые. Голова работала лучше, тело двигалось легче, даже жара переносилась не так тяжело и руки выглядели помолодевшими. Не до состояния "юный мускулистый красавец", как у Хомяка, но даже это было отлично.
   Магия, подумал Борисов, пусть через Хомяка, но омолаживающая магия. Сомнения от мыслей о том, что Хомяк жрет дурь, таяли, под натиском таких вот фактов и эффектов. Затем Борисов опять вспомнил Триэм и нахмурился, следовало вначале убедиться, есть ли вообще в этом мире бессмертие.
   -- Собирай, сколько сможешь... ах да, нам же не в чем их нести.
   Борисов пошевелил ногой обрывок халата, но тут же отказался от идеи. Нитки и иголок не имелось, разве что сам Хомяк склеил бы все слюной или обжег бы из глины новый резервуар. Но тогда ехать на нем было бы неудобно, а Борисов уже настроился ехать, а не идти.
   -- Надо было прихватить мешок, - оглянулся он вдаль, но везде парила дымка. - Так что насчет силы?
   -- Ее тут мало, - пожаловался Хомяк, - голодный край.
   -- Это точно, - согласился Борисов, еще раз окидывая взглядом глину. -- Значит так, расти в размерах, как раз за щеки вся эта дурь и поместится, излишки - сожрешь, но не усердствуй! И в дороге не жри!
   Он вдруг понял, что магия его усилилась и это действительно приказы, которые Хомяк выполнит. Борисов приободрился и начал насвистывать, пока Хомяк увеличился в размерах, превращаясь обратно в зверя. Мощные лапы вспороли глину, извлекая запасы дури, которые Хомяк начал жадно пихать за щеки. С магическими ядрами и кто тут может колдовать, а кто нет, еще предстояло разобраться и Борисов решил подстраховаться. Омоложение омоложением, но вдруг пережрет и отравится? Нет уж, следовало поддерживать эффект, пока они будут добираться до местных и выяснять, почему тут вокруг одна глина.
   -- Хм, - задумчиво изрек Борисов после того, как легко присел несколько раз.
   -- Я тоже стал сильнее, - сообщил Лобзик.
   -- Вот и отлично, Хомячелло, значит, у нас будет главным по жратве, Хомячио Ненасытио.
   -- Наставник, зачем смеешься? - обиженно проскулил Хомяк.
   -- Ты смотри, зверь, клыки - во, полный рот дури и за щеками запас, а говорит как отчетливо! - восхитился Борисов.
   Похоже, местная магия проявляла себя еще и так.
   -- Н-но, - ткнул он пятками в бока Хомяка. - Цоб-цобэ!
   Хомяк порысил бодрыми скачками, Борисов привычно придерживался за шерсть, размышляя, куда же его занесло и как все это приспособить себе на пользу. Еще он думал над тем, что ему хотел сообщить померший дедуган и зачем совал ту разноцветную пилюлю и что вышло бы, проглоти ее сам Борисов?
   Мысли были бесплодными, как глиняная почва вокруг.
   -- Не чавкай, - прикрикнул он на Хомяка.
   Следовало найти мешок и возить дурь в нем, а Хомяку выдавать порционно. Заняться очисткой пилюль, найти самому себе, разобраться, что тут происходит, все это вело к одному и тому же - следовало искать новых местных дедуганов с косичками и, желательно, свежей одеждой.
   -- Даже сусликов не видно, - утер лоб Борисов, - у кого тут дорогу спрашивать?
   -- Я знаю дорогу, наставник! - сообщил Хомяк.
   -- Сомневаюсь.
   -- Вон там впереди, - Хомяк указал огромной мордой, не сбавляя бега, - я чую еду!
   -- В это я готов поверить, - проворчал Борисов.
   Путешествие продолжалось еще какое-то время, а затем Хомяк возопил радостно.
   -- Наставник! Смотри! Впереди огромный город!
  
  -- Глава 4
  
   Борисов слез с Хомяка и приказал:
   -- Уменьшись и жди здесь.
   -- Но наставник, - заскулил тот, - а как же чудо-запасы за щеками?
   -- Навали кучу на землю, но ничего не жри!
   -- Но я хочу жр-р-рать!
   Несмотря на рычание и стоны, Хомяк подчинился, а Борисов направился к домикам на окраине города. Стоило бы дождаться ночи, слишком уж выделялся любой, явившийся из пустыни, но Борисов мысленно махнул рукой, по совокупности причин. На веревках сушилось белье, но почему-то исключительно женское. Впрочем, Борисов все равно утащил пару халатиков, прикрыть Хомяка в случае чего. Спер два огромных мешка и пополнил запасы воды, а также отметил, что вокруг не гавкали злобные мелкие шавки.
   -- Вставай, лентяй, и иди пропалывать поле! - женский голос
   -- Но, дорогая, самая жара же, - ответил ей тоскливый голос, в котором заранее звучало поражение.
   Отметив, что понимает местных, Борисов мысленно пожалел мужика-подкаблучника и отступил к Хомяку. Тот сидел возле кучи таблеток и склянок и заливал сухую глину слюной. Рычал и от него шла уже не сила, а скорее желание рвать, метать и жрать все, что под руку подвернется.
   -- Проведем эксперимент, - и Борисов швырнул ему пару пилюль в пасть.
   Хомяк захрустел, зачавкал и сразу успокоился, стал выглядеть разумнее.
   -- Собирать силу, говоришь, можешь?
   -- Энергию ци, наставник, - поправил тот.
   Борисов задумчиво потер подбородок, затем пожал плечами и начал сгребать все в мешки. Заставил Хомяка подрасти и навьючил на него мешки, сам двинулся рядом. Местная магия или энергия ци явно несла в себе какие-то знания, с этим еще предстояло разобраться. Пока что ясно было одно: Хомяк стал разумнее, нажравшись пилюль с энергией и наркотой, падение уровня дозы в крови снижало и его разумность, пробуждало прежние звериные инстинкты. Но если раньше это был просто крупный Хомяк, то теперь крупный озверевший Хомяк, способный дышать огнем и крушить стены.
   -- Жадный ты, наставник, - ворчал Хомяк на ходу.
   -- На людях ни слова, пока ты в звериной форме, - приказал Борисов. - И да, я жадный, поэтому бог Жадности и спать не мог, так мечтал в меня вселиться и поработить.
   Хомяк замолчал, шлепая лапками (сейчас он был размером с пони) по глине, затем по такой же глине, но уже значительно более плотной. На дороге было пустынно, навстречу попались двое мужчин с кетменями и Борисов внимательно осмотрел их. Не слишком мелкие, но и не богатыри, жиденькие бороденки, прищуренные глаза. Бедная одежда, все те же халаты, с заплатками, да широкие соломенные шляпы, прикрывающие головы от солнца.
   Похоже и правда, какие-то пустынные районы Китая, подумал Борисов. Но почему артефакт, отправляющий в другие миры, где могут сбыться самые сильные тайные мечты, прислал его сюда? Бог Жадности исказил маршрут? Или артефакт был ловушкой?
   Появились первые дома, такие же глиняные хибары, доносилось блеяние различного скота. Женщины развешивали белье, что-то перетирали в ступках, смотрели на Борисова странно. Изредка мелькали мужчины, что-то тащили или направлялись в поля с кетменями.
   -- Выращивать что-то в местной глине, ебануться ж можно, - вырвалось у Борисова.
   Проходивший мимо мужчина посмотрел странно, словно ничего не понял. Точно, не понял, сообразил Борисов. Он мог общаться с Хомяком на родном языке и мог разговаривать на местном, полученном вместе с магией, то есть ци. Не бог весть что, но все же возможность подать знак. Хомяк шлепал лапками и смотрел по сторонам, жалобно поскуливал, но все же пока молчал.
   Впереди показалась стена и Борисов понял, что шел через бедные выселки, всегда возникавшие за чертой города. Затем город рос, вбирал их в себя, отодвигал стену или возводил новое кольцо, и за ним появлялись еще одни выселки. В общем, средневековье еще и в этом, в выселках и стенах, которые исчезли или изменились с развитием огнестрельного оружия.
   Ворота были открыты и в тени сидели три стражницы, четвертая вяло проверяла корзины на телеге.
   -- Смотри, - указала одна из них на приближающегося Борисова.
   От Фёдор Михайловича не укрылось то, с каким интересом они смотрели на него. Словно роли поменялись, и он был невинной сельской пастушкой, впервые в жизни, пришедшей в город, с похотливыми стражниками на воротах.
   -- Эй, ты кто такой? Откуда здесь взялся?
   -- Прохожий, - спокойно ответил Борисов, - путешествую мимо.
   -- Не боишься ходить один и без оружия?
   -- Не боюсь, - усмехнулся Борисов уголком рта.
   Значит, оружие в Лобзике они не опознали, это радовало. К тому же в запасе имелся прожорливый Хомяк, способный менять форму и жрать, что попало.
   -- Одежда странная, ты не местный?
   -- Да, пересек пустыню, - выстрелил наугад Борисов.
   На него посмотрели, как на безумца, одна стражница даже отшатнулась, полезла за каким-то амулетом. Если пустыня была полна стариков с дурью, да палящего солнца, то Борисов мог понять ее реакцию. Лица стражниц были загорелы, не слишком миловидны, но и уродинами их Борисов не назвал бы. На чистых китаянок или японок тоже не тянули, тела, как и лица, особой красотой не блистали. Копья в руках, сабли на поясе, странные латы на теле, словно из прессованной бумаги. Широкие шлемы, похоже оставляющие простор для вентиляции.
   -- Это невозможно!
   -- Точно, думал сдохну, но встретил вот эту зверюгу, - он указал рукой на Хомяка, - укротил слегка, да он вывез. Диковат, конечно, еще, но вон нагрузил его мешками с глиной, дрессирую постепенно.
   Хомяк оскалил клыки, чуть рыкнул, и Борисов замахнулся на него Лобзиком, делая вид, что это дубинка для укрощения. Так себе маскарад, конечно, но сойдет для сельской местности, решил Борисов и не ошибся.
   -- Ну ты смельчак, конечно, жаль, что смена еще не закончена, я бы тебя потискала, - сказала одна из стражниц.
   -- Почем тут въезд в город? - спросил Борисов, не реагируя на ремарку.
   -- Как и везде, мужчинам бесплатно, особенно таким красавцам. Не хочешь развлечься? - спросила старшая из стражниц. - Мы сменяемся часа через два.
   -- Конечно, - ответил Борисов, - промочу пока горло.
   -- Вон там дальше чайная "Пустынный фазан", - чуть суетливо сказала старшая, - скажешь, что тебя прислала Ми Ила, и можешь ни о чем не беспокоиться.
   -- Понял, - кивнул Борисов, входя с Хомяком в ворота. - Мила прислала.
   Следовало сделать ему уздечку с седлом или уменьшать до размеров обычного хомячка.
   -- А тебя как зовут, незнакомец?
   -- Аргус, - ответил Борисов. - Аргус Филч.
   Фамилия настоящего владельца тела звучала на местном чужеродно, словно ломала язык. Разумеется, разыгрывать сельскую девственницу Борисов не собирался. Пожрать за чужой счет, добыть информации и валить дальше, от города и пустыни.
   За воротами было больше людей, в основном женщин, дороги стали шире и оказались замощены брусчаткой, дома уже не выглядели глиняными хибарами. Даже воздух, казалось, стал чище и прохладнее, хотя Борисов понимал, что это видимость. Он шел и на него глазели женщины, совали что-то Хомяку бесстрашно, и тот жрал, но хотя бы не откусывал пальцы. На замечания Борисова, что зверюгу кормить не надо, никто не реагировал.
   Телеги и кареты с лошадьми, и тут же рядом рикши. Мало мужчин и все какого-то бледного, забитого вида, словно их заставляли месить глину с утра до вечера. Деление женщин по нарядам и поведению, они подметали улицы, продавали что-то, жарили еду и таскали грузы, хватали Борисова за руки и плечи бесцеремонно, словно он не слишком отличался от Хомяка.
   Воздух звенел от разговоров и Борисов еще обратил внимание, что для середины жаркого дня посреди пустыни на улицах многовато людей, то есть женщин. Возможно, все мужчины работали на полях или отбивали набеги кочевников, да так, что приходилось ставить на ворота стражниц? Здесь не ведали сиесты, похоже, хотя, если земля плохо рожала, то такое было объяснимо.
   -- Пустынный фазан, нам сюда, - прочел Борисов вывеску и обратился к Хомяку.
   Услышав, что он от Ми Илы, его сразу повели внутрь, а проблема с Хомяком решилась просто. Его поставили в конюшню рядом с другими лошадьми, пообещали дать лучшей воды и рисовых стеблей. Ну да, откуда тут сено, посреди пустыни, подумал Борисов, пригибаясь и делая шаг внутрь. Прохлада и столики, из дерева, чайники из той же глины, но превращенной в керамику. Посетители, в большинстве своем посетительницы, одна из них отпустила сальную шутку в адрес задницы Борисова, но немедленно получила гневный оклик со стороны владелицы заведения.
   -- Гость Ми Илы - мой гость, - заявила она с умильной улыбкой, приближаясь. - Чем вам может помочь эта скромная Же Ци?
   Взгляд ее ощупал Борисова, раздвинул ему ноги, пересчитал зубы и заглянул в задницу. Похоже, тут процветал какой-то бизнес, то ли по изнасилованию одиноких путников издалека, то ли собирались что-то подлить в чай и обобрать, а потом выкинуть в канаву, а то и перерезать горло.
   -- Лучшей еды и выпивки, - отозвался Борисов. - Алкоголя, а не чая.
   Глаза Же Ци словно сверкнули в полумраке, она склонила голову, как будто собираясь продемонстрировать отсутствие груди в декольте. Может быть, лет двадцать назад она и была миловидна, но с тех пор постарела и разожралась, на взгляд Борисова. Денег у него не было, возможно, потом с него потребуют расплаты телом или Хомяком или еще чем, слишком уж обыденно вела себя Ми Ила, будто занималась таким десятки раз.
   -- А ты смельчак, - заметил один из посетителей-мужчин.
   -- Садись, - скомандовал ему Борисов, - ешь и пей, и рассказывай, что тут у вас творится.
   -- Ого, да ты словно женщиной родился, - заметил тот, все же принимая приглашение, - командуешь так уверенно. Состоишь в свите у культиватора?
   -- У кого? - переспросил Борисов, нахмурившись.
   Выпивка тут была так себе, какая-то дрянная рисовая брага, но не отравленная, хотя бы. Похоже, предполагалось, что Борисов нажрется ей и потом не сможет отказать любительницам удовольствий.
   -- Ты не знаешь, кто такие культиваторы? - глаза собеседника, только что прищуренные, раскрылись широко в неподдельном удивлении.
   -- Я пересек пустыню, возможно, у нас их называют иначе. Кто это?
   -- Культиваторы - женщины, собирающие энергию ци, чтобы достичь бессмертия и возвыситься.
   Борисов, подносящий ко рту кусочек мяса, замер, словно его поразило параличом.
   -- Бессмертия? - переспросил он, стараясь говорить небрежно. - Интересно. А где их можно найти?
   -- А чего их искать, - собеседник понизил голос, указал глазами на вход, - вон они.
  
  -- Глава 5
  
   Они опасны, заметил Лобзик.
   Борисов и так понял бы это, по реакции собеседника, который не только понизил голос, но и сам попытался уменьшиться, словно спрятаться на фоне стола. Борисов посмотрел в сторону входа и увидел там двух девушек, белокожих и черноволосых, гладких и плоских. Казалось, они сейчас выскользнут из своих шелковых платьев и останутся стоять обнаженные, словно манекены, взирая свысока на присутствующих.
   -- Проклятье, - еле слышно прошипел собеседник Борисова.
   Стек со скамьи и исчез из поля зрения. Посетители чайной наблюдали молча, как две девицы подошли к столу, за которым расположился Борисов.
   -- Кланяйся и благодари эту высокую госпожу На Ди за оказанную тебе милость и проявленное внимание, - сказала одна из них, указывая на вторую.
   В голосе ее слышалась привычка повелевать и уверенность в том, что Борисов вскочит и начнет кланяться. Все это в совокупности складывалось в очень нехорошую картину, из которой, правда, выбивался Хомяк. Приблизилась владелица чайной, Же Ци, низко кланяясь и пробормотала что-то.
   -- Какая еще стража? - вскричала та, что предлагала кланяться. - Вы забыли свое место, чернолицые? Забыли, что существуете лишь по милости великодушной и могучей секты Поющего Бархана?! Ты смерти ищешь? Так эта могучая госпожа тебе поможет!
   Борисов налил себе еще выпивки, досадуя на то, что чашки тут больше напоминали наперстки, и продолжил наблюдение за разворачивающейся сценой. Же Ци достался мощный удар, пощечина, едва не свернувшая шею. Владелица чайной отлетела, ломая телесами стол и видно было, что левая часть ее лица уже превратилась в синяк, а изо рта капает кровь.
   Однако, подумал Борисов, не меняя выражения лица. Такой удар больше пристал бы молотобойцу, бугрящемуся от мускулов, нежели хрупкой и нежной на вид девице. Девице, смотревшей кровожадно на Же Ци, которая поползла по полу, кланяясь и благодаря "госпожу за милость". Этакий намек, что будет с Борисовым, если он посмеет что-то крякать против культиваторов. Культиваторш?
   -- Это вам урок на будущее, чтобы лучше запоминали своими куцыми мозгами.
   Голос На Ди, которую Борисов уже перекрестил в Надю, был холодным и высокомерным. Сверкнуло оружие, нечто вроде сабли и стена чайной (глина с деревом) вдруг осыпалась песком, являя картину двора, в котором суетились служанки. Все они замерли на мгновение, но тут же пригнули головы и согнулись сами, засуетились еще быстрее.
   Вот чему нужно обучить Хомяка, подумал Борисов.
   -- Благодарю вас за великодушие, о небесная госпожа На Ди, - повторяла Же Ци, кланяясь до пола.
   Холодный взгляд остановился на Борисове, который понял, что надо либо драться, либо вставать и благодарить. Его помолодевшая фигура, конечно, выгодно выделялась на фоне местных задохликов, но все же это не объясняло такого острого дефицита мужчин вокруг. Или местные магички, в поисках бессмертия, просто затрахали всех до смерти?
   -- Благодарю за проявленное ко мне внимание, высокая госпожа, - сказал Борисов почтительным тоном.
   До земли кланяться не стал, но все же поднялся. В голове у него возник дерзкий замысел, но для повышения шансов требовался Хомяк рядом и отсутствие прочих свидетелей.
   -- Прошу вас о последней милости, дайте мне попрощаться со зверем, которого я приручил, пока пересекал пустыню.
   Чуть согнул руку, ощущая, как мир вокруг на мгновение замедляется. Магия ускорения была с ним, как и магия призывов, но похоже все также требовала жизненных сил.
   -- Чего еще ждать от смерда..., - начала вторая.
   -- Покажи мне его, - бросила На Ди.
   Ее компаньонка или служанка, или хрен знает кто еще, тут же заткнулась и тоже начала кланяться. Похоже, в этом мире все кланялись тем, кто сильнее, чтобы не получить пиздюлей.
   -- Благодари госпожу за милость, - зашипела служанка-компаньонка, - и назови себя, тупой смерд!
   -- Аргус, Аргус Филч, к вашим услугам, - сообщил Борисов.
   Лицо На Ди слегка исказилось, словно сама мысль о том, что кто-то вроде Борисова может оказывать услуги, была предельно нелепа. Мужчины здесь, похоже, магичить не могли, что многое объясняло.
   Но бессмертие!
  
   Они прошли в конюшню, откуда немедленно разбежалась вся прислуга, и Борисов указал рукой на Хомяка.
   -- Вот он.
   Его план предусматривал несколько вариантов развития событий. Самый приятный и опасный включал в себя безудержный секс с этой На Ди, после которого его вполне могли и убить. Или выдать пинка и выкинуть на мороз, развлек одну ночь и молодец, радуйся, что не убили. Вроде того, как феодал объезжал свои владения и по дороге мог присунуть приглянувшейся крестьянке, в роли которой здесь выступал Борисов.
   Не стоило забывать и слова о секте. Наркотики, магия и сектанты, то еще сочетание.
   Но бессмертие!
   -- Духовный зверь! - вскричала На Ди непонятно. - Атакуй его!
   Рука ее уже вытаскивала саблю (где только прятала в этом скользком шелковом платье?), а ее компаньонка-служанка кинулась вперед, ее белоснежные крепкие кулачки замелькали перед Хомяком, который не успевал отшатываться. Борисов собирался вскинуть Лобзик и приставить его к затылку На Ди, но понял, что не успевает, даже с ускорением.
   Рывок магического каната и Хомяк оказался рядом с ним, а атака На Ди убила трех кобыл и развалила стойла дальше. Лошади ржали, бились, пытались оборвать привязь и парочка, которых освободило ударом На Ди, попыталась пробиться к выходу. Компаньонка На Ди убила их, один удар на одну лошадку и Борисов мысленно содрогнулся от демонстрации подобной мощи.
   -- Так ты тоже зверь! - выкрикнула На Ди, разворачиваясь.
   -- Уж кто бы тяфкал, - проворчал Борисов, вскидывая Лобзик.
   Выстрел грянул, но На Ди внезапно отбила саблей несколько дробинок, летевших в нее, а остальные словно соскользнули с засветившегося на мгновение шелка. Магия, мать ее, подумал Борисов зло, ускоряясь еще сильнее, до предела, и одновременно с этим закачивая в Лобзик больше, как можно больше магии. Качнулся, пропуская мимо себя саблю, и пропустил удар ногой в бок.
   Борисова швырнуло вбок, ударило об столб, подпиравший крышу, выбивая дыхание. Компаньонка На Ди оказалась не так удачлива, в прореху выглядывала белоснежная кожа, из царапины на щеке сочилась кровь.
   -- У тебя грудь видно, - бросил Борисов На Ди.
   Попытка отвлечения, но внезапно удачная, та на мгновение отвела взгляд, оглядывая шелковое платье, и Борисов выстрелил, сжимая Лобзик до побеления пальцев. Уже ясно было, что он серьезно недооценил местных и если этот выстрел...
   Саблю сломало, а самой На Ди разорвало платье и вырвало кусок мяса из бока. Конюшня содрогнулась и затрещала, словно На Ди весила пару тонн, в глазах ее теперь плескались ужас и изумление.
   -- Извини, немного опередил события, - оскалился Борисов, продолжая психологическую атаку. - Зато видно, что груди у тебя нет, стесняться нечего.
   -- Ты же по..., - захрипела она.
   Борисов уже предвкушал победу - противник ранен и психологически сломлен, начал говорить - когда мимо мелькнуло тело и раздался хруст ломаемых и разгрызаемых костей. Хомяк с ходу выдрал горло На Ди, лапы его разрывали живот, с треском ломали ребра и несуществующую грудь.
   -- Госпожа!! - взвыла компаньонка.
   Она словно утратила разум и налетела на Хомяка, беспорядочно размахивая кулаками, уже не заботясь о красоте и виде, завывая, словно раненый зверь. Хомяк лягнул ее лапой, компаньонка отлетела, проломила телом стойло, получила еще копытами от жеребца там, который тут же помчался прочь, наводя Борисова на новую идею.
   -- Эй! - все же крикнул он.
   Хомяк, подросший и пылающий жаром, обернулся, уставился на Борисова налитыми кровью глазами. Пасть его тоже была окровавлена, зубы хрустели костями и мясом культиватора На Ди. Культиваторши. Сочетание мужского рода в слове и женщин все еще немного сбивало с толку Борисова.
   -- Хватит жрать, дурак! - крикнул Борисов, нарочито дразня Хомяка.
   Слишком много магии потратил сам, на ускорения, на призыв, на Лобзика, и вытянул резервы из Хомяка, который и без того был голодный. Озверел и взялся за старое, как в Триэме, где у Борисова тоже регулярно возникало впечатление, что сейчас его сожрут.
   Но Бога Жадности здесь не было и Борисов бросил в бой свою волю и магию призыва, тот факт, что он все же был хозяином этой зверюги. Ощущение было таким, словно он тянет рвущийся канат, еще одна проблема на будущее, отметил Борисов, кидаясь к мешкам на Хомяке. Ускорение, рывок, метнуть пригоршней пилюли в рот зверюге.
   -- Наставник? - спросил Хомяк, затем потянул застрявшее между клыков мясо.
   Посмотрел на наполовину сожранную На Ди, но биться в истерике и блевать не стал. Снаружи уже доносился шум, возгласы и крики.
   -- Огня! - потребовал Борисов, швыряя Хомяку еще пилюль и порошков.
   Тот превратился в дракона, ударил хвостом, ломая стену конюшни, выдохнул огня. Заржали лошади, сгорающие заново, другие вырывались, выбегали прочь, топча тех, кто бежал на помощь. Огонь моментально перекинулся на соседние строения, началась паника и беготня, как и рассчитывал Борисов. Он попытался оборвать подол платья На Ди, но не сумел, силы не хватило и зарычал сквозь зубы.
   -- Вали за пределы города в форме дракона! - крикнул он Хомяку. - Рычи, жги, наводи панику, в драку не вступай!
   -- Я не наелся, - прорычал тот.
   Пылающий вокруг огонь, от которого уже начали трещать волосы Борисова, его словно и не беспокоил. Когтистая лапа подхватила мешки с бесценным содержимыми и сжала крепко, затем закинула на шею.
   -- Так жри, но не задерживайся! - рявкнул Борисов.
   Дракон-Хомяк вырвался наружу, женский визг едва не отправил Борисова в нокаут. Сам он ухватил золы, размазал по лицу, за неимением тряпок и подхватил на руки компаньонку На Ди, завернув ее в грязную и вонючую попону. Рванул наружу, задерживая дыхание и ощущая, как горит и плавится, рыча от злости. Прорвался, выскочил, на бегу прыгнул горящими ногами в деревянное корыто с водой. Вокруг валялись ведра, багры, оружие, чей-то изломанный труп, затоптанный в панике перед вылетевшим из огня драконом.
   Где-то били набат, доносились крики, слышалось рычание и громовой хохот.
   -- Лишь бы этот дурак не додумался требовать дань дурью, - пробормотал Борисов на бегу.
   Бежать с девицей, даже такой плоской и мелкой, было тяжело, но зато создавался нужный образ. Какой-то паренек спас девушку из огня, что вы, какие культиваторы, не было их там, и Борисова не было, а буянил так вообще какой-то залетный дракон!
   Теперь оставалось вынести источник информации за стены города и как следует допросить.
  
  -- Глава 6
  
   -- Вот здесь и расположимся, - указал Борисов на небольшую промоину.
   Она не давала тени, но позволяла хоть немного скрыться из вида.
   -- Это вам не поможет, - саркастически заметила компаньонка На Ди, уже пришедшая в себя.
   Лицо ее украшали два синяка, оставшиеся от попыток сбежать от Хомяка. Левая нога была сломана, после третьей попытки.
   -- Ничего, закапывать легче будет, - заверил ее Борисов в ответ.
   -- Она права, наставник, - повернул голову Хомяк, - я бы учуял нас за много ли.
   Ли - половина километра, подумал Борисов, но не суть. С этим готовым знанием в голове, приносимом магией, тоже следовало разобраться в будущем. Если ци приносила всем одни и те же знания, это могло стать слабостью местных, а также могло дать Борисову ориентиры, что все знают и почему.
   -- Ты просто проглот ненасытный, - ответил ему Борисов, - а ци вокруг мало, вот и выделяемся. Ладно, клади ее на глину и снимай платье, только аккуратно, шелк явно зачарованный и может пригодиться.
   -- Животные! - почти выплюнула та и стиснула зубы, чтобы не застонать от боли в ноге. - У вас только одно на уме!
   -- Если ты думаешь, что твои плоские волосатые прелести меня возбуждают, то ты сильно ошибаешься, - чуть усмехнулся Борисов, бестрепетно глядя на нее сверху вниз. - Хотя, Хомяк, может ты ее хочешь разок продрать?
   -- Фу-у-у-у, - скривился тот. - Она ж гладкая, как червяк! Да и мяса маловато.
   Белоснежная кожа краснела, синяки наливались чернотой, похищенная уже не пыталась прикрываться руками, наоборот, попробовала возмущенно вскочить. Отлетела к склону от пинка в челюсть.
   -- Запомни, - Борисов после пинка наступил прямо на место перелома, наклонился к пленнице, - раскрывать рот ты будешь только отвечая на мои вопросы. Правдиво, четко и быстро.
   Он хотел добавить, что тогда может быть и присунет ей напоследок, но передумал. Вполне могла воспринять это как оскорбление, начала бы дергаться и лягаться, пришлось бы снова ее бить, а Фёдор Михайлович не настолько был опытен в пытках, чтобы четко рассчитать воздействие.
   -- Я прихватил гвоздей, их можно калить в пламени дракона, - пленная чуть вздрогнула, - и совать в те нежные места, которыми ты так дорожишь. Еще можно совать иголки под ногти, напильником подточить зубы.
   -- Наставник, какой-ты образованный! - восхитился Хомяк. - Этот юный мастер хотел бы поучиться у тебя!
   Обещания боли не действовали, хотя возможно пленная просто не знала о таких пытках или умела терпеть боль, судя по сломанной ноге.
   -- Превращайся в дракона, сейчас буду учить тебя, как есть женщину по кусочкам и дышать огнем, чтобы у нее все полыхало между ног.
   -- Не надо-о-о-о-о!!! - прокатился над пустыней отчаянный крик. - Я скажу, все скажу!
   Так вот обычно и бывает, подумал Борисов, кто привык безнаказанно других силой давить, тот и сам быстро ломается, оказавшись на другой стороне. Нельзя сказать, что его помолодевший организм остался совсем уж равнодушен к обнаженному женскому телу, но этот вопрос мог и потерпеть. А то только дай волю, как сразу пять жен, империя, власть над миром и куча проблем, это Борисов отлично помнил по прошлым мира.
   -- Как тебя зовут?
   -- Ка Зи На, посвященная второй ступени.
   -- Да вы издеваетесь, блядь, - вздохнул Борисов. - Ладно, Казино, что такое посвященная и почему второй ступени? Это вы там у себя в сектах так балуетесь? Кстати, что за секты и во что вы там верите, кому поклоняетесь? Где мы вообще находимся и что это за место?
   Глаза "Казино" расширились, затем она покосилась на Хомяка, который, частично трансформировавшись, ковырялся попеременно пальцем в носу и заднице, вздохнула и начала отвечать.
   -- Посвященными называют тех, кто только приступил к культивации, это первый ранг из семи. В каждом ранге пять ступеней, это официальные обозначения, а вовсе не баловство. Секты объединяют культиваторов, практикующих одно и то же Дао, в разных его вариациях, и там никто ни в кого не верит, наоборот, все культиваторы стремятся превзойти небеса, хотя это мало кому удается. Находитесь вы в Мертвой Пустыне, это самое бедный и нищий регион провинции Трех Холмов, которая в свою очередь самая бедная и нищая во всем Королевстве Железного Пика.
   Произнеся все это почти на одном дыхании, Казино все же прикусила язык, издала чуть слышный стон. Лицо ее, белоснежное и синее, снова наливалось краснотой, только теперь от палящего солнца.
   -- Наставник, она что-то замышляет! - указал пальцем Хомяк, вынув его из носа. - В ней ци движется!
   Приклад Лобзика врезался в живот и Казино согнулась, выплевывая кровь.
   -- Да ты смерти ищешь! - крикнула она. - Госпожа На Ди не какая-то мелочь, она была посвященной четвертой ступени! Ее мать - одна из старейшин нашей секты, за нее отомстят! Ты не культиватор, твои вещи и зверь тебе не помогут!
   -- Старейшина секты в жопе мира жопы мира, - задумчиво хмыкнул Борисов. - О да, уже трепещу.
   -- Правильно делаешь! - выкрикнула Казино, похоже не распознавшая сарказм. - Повсюду власть принадлежит культиваторам, над которыми правит великая Бессмертная Императрица, обладающая мандатом небес!
   -- Мандаты, - еще хмыкнул Борисов, вспомнивший старый анекдот, но его шутку не поняли. - Дыхни ей так, чтобы шерсть между ног подпалить, пусть в сознание придет.
   Хомяк послушно дыхнул, над безжизненной пустыней прокатился отчаянный крик боли. Вот теперь Казино пыталась прикрыться и скулила, не хуже Хомяка. Борисов еще демонстративно сунул гвоздь (скобу с конюшни, из дрянного железа) в поток пламени, якобы уже калил и собирался сунуть.
   -- Я всего лишь хотела облегчить боль, - простонала Казино.
   Борисов, хмыкнув, сунул ей пилюлю и приказал Хомяку:
   -- Следи за ней.
   Казино проглотила пилюлю, притихла, ожоги на коже начали уменьшаться.
   -- В пилюле была ци, - сообщил Хомяк, - и она влилась в ее поток ци. Движется, растворяется, очищается, стремится куда-то сюда.
   Лапа его ткнула в пупок Казино, та сбилась и приоткрыла глаза.
   -- Никогда нельзя мешать в такие мгно..., - завизжала она, дергаясь, словно в припадке.
   Изо рта и носа ее показалась кровь, Борисов посмотрел на Хомяка.
   -- Чужая энергия пошла куда-то не туда и закупорила ей что-то здесь, - лапа шлепнула Казино по промежности.
   В этот раз взвизга и реакции не последовало, Казино трясло и словно ломало изнутри.
   -- От... от... отку.. да вы это взя... взяли? - спросила она, несколько раз прикусив себе язык в припадке.
   -- Да дедуган один в пустыне в подарок дал, я и брать не хотел, а он догнал и насильно вручил два мешка, после чего помер от натуги, - охотно сообщил Борисов.
   Изо рта Казино пошла пена, окончательно уродуя и без того искаженный облик и раненое тело. Белоснежная грациозная девица исчезла, осталась визжащая и обгорелая голая некрасивая и плоская тетка. Пока еще белоснежная, но солнце пустыни уже работало над этим.
   -- А что? - спросил он у трясущейся Казино.
   -- Это же из ранга Овл... овла... овладевших! Или Духовного! - выкрикнула она, блюя кровью и пеной.
   -- Да, энергия внутри очень сильна, - подтвердил важно Хомяк, - прямо разрывает ее... вены?
   -- Меридианы, - простонала Казино. - Откуда...
   Она захрипела и окончательно повалилась замертво.
   -- Дыхание рот в рот или гвоздь в задницу засунуть, чем реанимировать будем? - спросил Борисов, тыкая ее в ногу носком ботинка.
   -- Не выйдет, наставник, она всё, - сообщил Хомяк, - ци двигаться перестала.
   -- А ты ударь своей, прямо в сердце, попробуй перезапустить ци-систему, - заинтересовался Борисов. - Как электрошок, только в твоем случае ци-шок. Хм, там обычно два электрода прикладывают, хм, ну а у тебя две лапы есть! Значит, собери в них заряд ци, сможешь?
   -- Наверное, так, двигала она ци так, а мне вот так, - Хомяк приподнял лапы-руки, разглядывая их.
   -- А потом приложи к ней и выпусти заряд ци внутрь, посмотрим, поможет или нет.
   Делать ей дыхание рот в рот Борисов все равно не собирался, мало того, что не помнил (и там еще вроде по груди следовало бить), так побаивался слегка, что злобная тетка тут же ему пол-лица обглодает. Дельце вышло донельзя рискованным, но зато ясно показало, что Борисов и Хомяк в местной таблице сил и рангов тоже в самой жопе, едва одолели едва начавших развиваться магичек. Культиваторш, неважно.
   Следовало не терять времени и становиться сильнее.
   -- А куда прикладывать? - озадаченно спросил Хомяк.
   -- Ах да, ты же у нас невинный наркоман, которому еще только предстоит потеря девственности. К груди прикладывай, да-да, прямо к соскам, они у женщин самые чувствительные. Только разом и сразу зарядом бей!
   Хомяк так и сделал, и эффект превзошел все ожидания Борисова. Казино подскочила, забыв о больной ноге и заорала со всей силы, затем попыталась заблевать его какой-то черной жижей пополам с кровью и затем рухнула, вся красная, изо всех сил закрываясь руками, словно превратилась в стыдливую школьницу.
   -- Наставник, работает! - восхищенно возопил Хомяк, разглядывая лапы.
   -- Зря ты пыталась убить себя, - сообщил Борисов Казино.
   -- Я не пыталась! - закричала та в ответ. - Но лучше бы попыталась.
   -- Ну так хуй тебе, а не новые колеса, - сообщил Борисов. - А будешь дергаться, Хомяк тебе засунет две лапы в оба отверстия внизу и реанимирует по полной.
   Казино зажалась еще больше, снова заорала от боли, но в жаркой безлюдной пустыне ее никто не услышал.
   -- Откуда у вас такая силища? Почему его не разрывает? - закричала она, глядя на Хомяка, получившего в награду несколько пилюль.
   -- Потому что он с самого детства жрал всякую гадость и не болел, - ответил ей Борисов.
   Его тоже интересовал ответ на этот вопрос, и он подозревал, что дело в прошлом Хомяка, когда он действительно жрал, что хотел. Если у Борисова сохранилась способность к магии призыва и скорости, то почему бы Хомяку не сохранить всеядность? Еще в голове Федор Михайловича бродили мысли об успешном применении электрошока на местной энергии ци и возможных применениях физики, химики и прочего в этом разрезе.
   -- Ты же обычный смерд, я вижу!
   -- О, вот тут ты ошиблась, я смертный с дробовиком, а как известно, у кого ружье, тот и прав, - Борисов сунул ей под нос Лобзика и лениво пнул все еще сломанную ногу Казино. - Давай, работай языком, тебе еще очень многое предстоит нам рассказать.
   Новый крик боли прокатился над пустыней.
  
  -- Глава 7
  
   Из ямы летела глина, сопровождаемая жалобами Хомяка, что его заставляют копать.
   -- Давай-давай, - подбодрил его Борисов, - у тебя лапки, тебе и копать!
   В то же время в разуме его вдруг промелькнул образ лопаты. Настолько осязаемый, что хотелось ее сжать, ощутить в руках вес, начать копать, любовно полируя гладкий черенок руками.
   -- Местная жара и дурь сведут с ума, - проворчал Борисов.
   -- Что?
   -- Вылезай, говорю!
   Хомяк вылез, Борисов спихнул тело мертвой Казино в нору и скомандовал:
   -- А теперь закапывай и валим, пора уже выбираться из этой жопы мира.
   Хомяк приободрился, быстрее заработал лапищами, но все равно скулил и жаловался под нос, что этот молодой мастер не предназначен для таких низменных работ. Борисов даже не вслушивался в его нытье.
   -- Попробуй тянуть ци самостоятельно, - обратился он к Лобзику. - Вряд ли что выйдет без магического ядра и меридианов, но все же попробуй. А то будем оба зависеть от этого прожорливого молодого хомястера и это не дело.
   Хомяк оглянулся на мгновение, оскалился и продолжил рыть.
   -- Согласен, - ответил Лобзик, - самому неприятно.
   -- Да и запасы дури в мешках не бесконечные, - продолжал рассуждать Борисов. - Эй, Хомястер! Ты уже научился собирать ци самостоятельно?
   -- Откуда, наставник, - заканючил Хомяк, - этому молодому мастеру нужно много ци, а ее здесь меньше, чем у меня в одной волосинке!
   -- Не научился, - сделал вывод Борисов. - Стало быть, план ясен.
   -- Я смогу сожрать все, что в мешках?!
   -- Слюни подбери, - отрезал Борисов, - в планах на ближайшую пятилетку озеленение пустыни не значится.
   Лобзик тихо рассмеялся, а Хомяк надул огромные щеки обиженно.
   -- Двигаемся прочь, сбивая с толку погоню, а также удаляясь от пустыни. Ищем того, кто смог бы тебя обучить, Хомястер, чтобы ты сам собирал силу, а не жрал что попало. Собираем дальше информацию о мире и ищем способы стать сильнее.
   Пусть он сам не мог заниматься магией, то есть культивировать, так и что с того, в первый раз что ли? Казино уверяла, что культивировать здесь могут только женщины, якобы в силу превосходства своей натуры, но пример Хомяка показывал, что она ошибается. Ци от Хомяка поступало, Лобзик тоже ее воспринимал и стрелял сильнее, так что Борисов не спешил отчаиваться.
   -- А что, мало собрали? - удивился Хомяк.
   -- Мало, - отрезал Борисов.
   Казино сумела описать только три первых ранга из семи: Посвященные - прошедшие посвящение и начавшие культивировать. Овладевшие - в полном объеме овладевшие сбором ци и только с этого ранга считающиеся настоящими культиваторами. Духовный ранг, где изменения претерпевал дух культиватора, а затем и тело. Бессмертием там и близко не пахло, а ранги слишком уж отдавали сектантством и промывкой мозгов.
   Сообщила Казино и удивительно бесполезную информацию, что якобы на другом конце мира на заснеженной вершине стоял дворец Бессмертной Императрицы, правящей империей Пылающего Феникса, сильнейшим государством мира. Бесполезную потому, что секрет бессмертия не раскрывался, а в какую сторону тот самый конец мира Казино тоже не знала.
   -- Нужно добраться до центра этой провинции Трех Холмов, там уж, наверное, знают, - добавил он вслух.
   Хомяк уже вздулся, готовясь служить ездовым грызуном, но Борисов посмотрел на него скептически. Смехуечки про жопу мира веселили, но де-факто Борисов и Хомяк выступили против власти. Даже там, где царила крепкая власть государств, секты в них составляли опору этой самой власти. Зачастую же дела обстояли так, как здесь, в Мертвой Пустыне, где секта Поющего Бархана и была властью.
   Более того, Борисов убил дочь одного из лидеров секты.
   -- Неплохо бы тебе научиться маскироваться еще, а то если каждая белокожая магичка будет в тебе узнать духовного зверя, то нас схватят раньше, чем мы успеем чихнуть.
   Про духовное зверье Казино тоже знала мало, только то, что бывают звери и птицы, способные впитывать ци. Мол, у них тоже формировалось магическое ядро - у женщин оно именовалось дяньтянем, у зверья духовным ядром - и меридианы, и они тоже могли идти по ступеням и рангам культивации. При этом Казино была уверена, что разум и умение превращаться духовное зверье не приобретает, только мощь, оттого Хомяк ее и поразил до глубины души.
   Помимо того факта, что он превращался в дракона.
   -- Какая-нибудь плоскожопая магичка прикажет зажарить твое ядро в соусе и будет жрать его, чавкая и облизывая жирные пальцы, - продолжал рассуждать Борисов.
   -- Нет! - раздался рык и ударила струя огня, опаляя глину. - Этот молодой мастер сам всех сожрет!
   -- Вот, об этом тоже стоит беспокоиться.
   -- О том, что я всех сожру?! - горделиво встопорщил чешуйки Хомякодракон.
   -- О том, что ты выдашь нас всех, балда! Пара слов и тебя уже перекинуло, молодой Хомястер!
   -- Никто не сожрет мое ядро, - тихо прорычал Хомяк, - я сам сожру всё, включая небеса!
   -- Да, прокормить тебя будет той еще задачкой, - сварливо добавил Борисов.
  
   Сообщила Казино и о местонахождении секты, скале посреди песчаных барханов дальше по дороге, как раз в направлении центра провинции. Туда Борисов и направился, рассудив так, что искать его сектантки будут в противоположном направлении, в пустыне, откуда якобы и прибыл "красавец-охотник с прирученным зверем".
   В город, где так активно пытались поиметь Борисова, они возвращаться не стали, благо одежду Фёдор Михайлович стянул заранее. Хомяк превратился в плоскую мужеподобную девицу в халатике. В другой раз Борисов не стал бы так рисковать, а здесь Хомяк выглядел органично, даже смахивал немного на культиваторшу. Немного загоревшая кожа, легкая волосатость и царапины должны были придавать образ крестьянки, потенциальной культиваторши, не знающей о своей мощи.
   Сам Борисов замаскировался под деда, благо опыт Триэма и до него никуда не делся. Повязка на голову, камушек за щеку для невнятности речи, одежду сменить на разодранный халатик, замазанный глиной. Мужчины тут находились на самом дне социальной лестницы и то, что внучка-Хомяк не покрикивала на деда-Борисова и не подгоняла его пинками уже выглядело верхом почтительности и уважения.
  
   -- Флагодарю, флагодарю, - шепелявил и кланялся Борисов.
   Один из тружеников кетменя и цепа (нунчаки родились из крестьянских цепов, припомнил Борисов) втайне сунул ему комок недоеденного риса, с приставшими соломинками.
   -- Держись, дед, - ответил тот, - эта твоя внучка тебя в могилу загонит раньше лечения.
   Такова была легенда, с которой они путешествовали, внучка вела деда в секту Поющего Бархана, чтобы там его вылечили. Услышавшие такое женщины ржали, хлопали себя по животам и ляжкам и рассказывали "глупой черноногой", что ее деда там даже на удобрения не возьмут. Хомяк отлично разыгрывал глупую наивную девчонку, приоткрывал рот, хлопал ресницами и превозносил мощь "собирательниц ци". Не укрылись от Борисова и взгляды, которые некоторые из женщин кидали в сторону его "внучки"-Хомяка.
   Похотливые и жадные, что было объяснимо в обществе, где на одного задохлика-мужчину приходилось по десять женщин. При этом, со слов Казино, выходило так, что культиваторам высокого ранга даже мужчины для размножения уже не требовались. Знать и обычные женщины тянулись за ними и тоже широко практиковали любовь между женщинами, благо там и предохраняться не требовалось.
   -- Ничаво, - проскрипел Борисов, - сдюжу.
   В теории должно было рождаться поровну мальчиков и девочек, но похоже в дело вступала местная магия или в обществе происходило что-то еще, в чем Борисов пока не разобрался. Мысли его переключились на нехватку денег и "девочек легкого поведения", а также то, что в таком обществе обязаны были быть и "мальчики легкого поведения".
   -- Что опять? - грубо (но с затаенным страхом) спросил Хомяк, ощутив на себе внимательный взгляд Борисова.
  
   -- Хозяин, да не хочу я так ходить! - опять скулил Хомяк. - Я словно голый!
   -- Вот и отлично, - радостно потер руки Борисов, еще раз оглядывая творение своих рук.
   Укороченные штаны, практически шорты, из которых торчали мускулистые ноги. Подобие рубахи-повязки, не скрывавшей могучих рук и мускулистого живота, и груди. Одежда местных представляла собой различные вариации халата всех форм и размером, но Борисов остановился на "крестьянском" варианте. Этакий могучий наивный детинушка, с могучим агрегатом между ног. Вспоминая, как его самого собирались отыметь, едва завидев и как потом полезли даже культиваторши, Борисов не сомневался, что Хомяк будет пользоваться еще большим успехом.
   -- Хоть свой бордель открывай, - хохотнул Борисов, припомнивший славные времена из прошлого.
   -- Но хозяин! Я не хочу ничего совать в этих женщин! Они такие уродливо гладкокожие!
   -- А сладко и вкусно жрать ты хочешь? - поинтересовался у него Борисов.
   -- Хочу, - надул губы Хомяк.
   От здорового мускулистого детинушки, лет двадцати на вид, это выглядело забавно.
   -- Денег у нас нет, но можно продать твою дурь...
   -- Нет! - истерично взвизгнул Хомяк, прижимая к груди мешок.
   Стражница на далекой стене городка вздрогнула и начала вглядываться в лесную даль, откуда донесся "рык неведомого зверя", то есть вот этот взвизг Хомяка. Предвидя подобные выбрыки, Борисов с "внучкой" даже не входил в городок, тем более что за "внучку" требовалось платить, так как платы здесь не брали только с мужчин. Но силу взвизга и отчаяния вечно голодного Хомяка он явно недооценил.
   Предполагалось, что Хомяк продерет со всей мощью молодого девственника несколько местных богатых теток, старательно избегая культиваторш-магичек, благо ци вокруг и в людях он чуять умел. Проблема, конечно, заключалась в том, что чуять и видеть умел не только он, и культиваторши тут же разоблачили бы его как духовного зверя или потащили в пыточную, узнавать, как это в мужчине появилось ядро и меридианы. Оттрахав богатых теток до потери сознания, Хомяк должен был нажраться у них от пуза, а также забрать все деньги, какие только нашлись бы в доме.
   Этакий вариант ворюги-жиголо, для первоначального накопления капитала.
   -- Хозяин, смотри!! - радостно взвизгнул Хомяк, указывая ручищей в сторону города. - Смотри!!!
  
  -- Глава 8
  
   Борисов посмотрел и увидел, что из ворот выметнулась группа на лошадях и помчалась к лесу. Разумеется, только женщины, глупым и слабым мужчинам оружие тут не давали и не доверяли. Удивительно как еще не переделали все магией ци так, чтобы мужики вынашивали и рожали, подумал Борисов саркастично.
   -- Чему ты радуешься? - сердито спросил он. - Скачут они как раз на твои визги!
   -- Подеремся и побьем их, будут деньги!
   -- Хм, неожиданно здравая мысль, для такого огромного комка шерсти и желудка на ножках.
   Хомяк горделиво надул щеки.
   -- Но зачем нам ссориться с властями, как будто мало проблем?
   -- Но хозя... наставник, - Хомяк изменил тон. - Этот молодой мастер чует там культиваторов!
   Борисов кинул взгляд на продолжавшую скакать к ним группу. Ясно было, что Хомяку очень не хочется ублажать богатых теток за деньги, но при этом он не врал, магии контракта и призыва хватало, чтобы это понять.
   -- Работаем, - взмахнул он рукой. - Помни, не справишься, тебя трахнут бесплатно и сожрут!
   -- Р-р-р-ы!! - издал могучий рык Хомяк, глаза его на мгновение покраснели.
   Скакавшая группа замерла, затем одна из них взмахнула рукой, уточняя направление и снова раздался дробный перестук копыт. Борисов приказал Хомяку превратиться и сдернул чешуйку дракона, словно пластырь, резко и больно. Новый взвизг, перестук копыт стал мягче, группа уже достигла леса.
   -- Медленно отходи туда, рычи и визжи, - скомандовал он Хомяку, указывая вглубь леса. - Услышишь выстрелы, сразу мчись обратно, один я их не одолею.
   Книги, информация, обучение, не отрываясь от поисков бессмертия, подумал Борисов, устраиваясь в засаде с Лобзиком. Так себе была засада, но чешуйки дракона и следа ци должно было хватить, чтобы погоня думала только о них и не сильно глазела по сторонам.
  
   Дюжина женщин на конях, мускулистые стражницы с саблями в руках, у многих луки, которые они, впрочем, не спешили доставать. Броня и шлемы, но в то же время три из дюжины выделялись, одежды богаче, кожа белее, оружие в руках иное и на нем, как и на одежде, какие-то знаки, словно товарные бренды. Лес здесь был не слишком густым, через него можно было проехать на лошадях, но и не настолько редким, чтобы скакать всем вместе и стрелять из луков на ходу.
   Две группы огибали толстый дуб, в ветвях которого пристроился Борисов.
   -- Работаем, - выдохнул Борисов под нос, вливая магию в Лобзик.
   Стволы дробовика не разошлись, но выстрелы ударили так, что выбили с лошадей женщин, скакавших замыкающими в обеих группах. Стражницы развернулись, но так как они не видели выстрела, лишь слышали, то не сразу поняли, что случилось и сгрудились, одновременно с этим теряя время.
   Борисов уже успел влить новую порцию магии в Лобзик, досадуя на такой расход ценного ресурса и потерю драгоценного времени, и быстро выстрелил еще раз, вначале по одной группе, затем по другой. Смело еще семерых с лошадей, но не всех убило, у одной нога застряла в стремени и лошадь понесла, разбивая голову наездницы о корни и камни.
   -- На дереве!
   Одна из трех выделявшихся как-то странно двинула руками, словно рисовала спираль, и с кончика ее ножа словно сорвалась струя бледно-желтого цвета.
   -- Прах Пустыни! - прогремел ее возглас.
   Струя промчалась мимо Борисова, успевшего пригнуться, и на ее пути ветки и листья обращались в прах, песчинки, тут же разлетавшиеся во все стороны. Борисов уже видел нечто подобное в "Пустынном Фазане", но только сейчас сообразил, что это те самые техники ци, о которых толковала Казино. Местная магия, в общем.
   -- Отрыжка Дракона-Хомяка!! - прогремел выкрик.
   Струя обжигающего пламени ударила между деревьев, сразу запалив парочку из них. Лошади ржали, дергались, пытались умчаться и Борисов в этом шуме выстрелил еще раз, прямо в лицо одной из магичек, но не той, что наколдовала Прах. Голова ее разлетелась, как спелый арбуз, и стражницы, кто еще сохранял боевой дух, резко его утратили.
   -- Лапа Ярости!
   Когтистая лапа помеси хомяка и дракона развалила на несколько частей вторую магичку, а третья еще раз ударила Прахом Пустыни. Фиолетовая струя ударила в грудь Хомяка и слегка подпалила там одну шерстинку. Борисов подхватил саблю, ткнул в шею одной из стражниц, вторую застрелил, третью отправил головой в дуб, не забывая поглядывать за Хомяком, мало ли что.
   -- Что это было? - захохотал утробно Хомяк, растопыривая лапы. - Так тебе не одолеть этого молодого мастера!
   Культиваторша сдвинулась, словно танцевала, кинжал ее закрутил пару знаков в воздухе, а левая рука вдруг засветилась:
   -- Песчаный вихрь!
   Рука пошла вверх и с нее сорвались светящиеся искорки, словно песчинки и в такт им в Хомяка полетела также земля, щепки, камушки, листья, все мелкое вокруг. Борисов, не отрывая взгляда, вскинул Лобзик и застрелил еще одну стражницу, пытавшую подняться с земли и слишком громко хрустевшую ветками при этом. На обычных стражниц магию тратить не требовалось, только на перезарядку Лобзика, и противницы у него практически закончились.
   Если бы не магички!
   -- Дао Жадности, первая ступень - Дыхание! - вдруг выкрикнул Хомяк.
   Из драконохомячьей формы он перетек в человеческую, волосатого и мускулистого черноволосого юношу. Похоже, Хомяк усовершенствовал трансформацию, с такой волосатостью он выглядел даже почти одетым. Руки его взметнулись по обе стороны, словно он собирался исполнять то ли танец робота, то ли индийские народные пляски, в той их части, где двигали головой между рук. Рот Хомяка приоткрылся и.. засосал в себя всех светлячков без остатка.
   -- А, - издала потрясенный звук магичка.
   Она стояла, покрасневшая до самой шеи, потрясенно и бурно дышала, широко раскрыв рот, словно пыталась передразнивать Хомяка.
   -- Ты... ты...
   -- Я прекрасный в своем совершенстве Хомяк-Дракон, молодой мастер, которому нет преград в этом мире!
   Тут он вдруг сдвинулся стремительно, оказался возле магички и врезал ей по голове. Та охнула и осела без сознания.
   -- Я все правильно сделал, наставник? - спросил Хомяк.
   -- Кроме части с размахиванием голыми причиндалами, - сварливо отозвался Борисов.
   -- Это еще почему? В этой форме мне было легче выполнять технику!
   -- Вот почему, - нога Борисова врезалась Хомяку между ног.
   И ничего не случилось, тот словно не заметил пинка, посмотрел удивленно.
   -- Тьфу ты, такой воспитательный момент просрал! - сплюнул Борисов.
   -- Наставник, я...
   -- Попизди мне еще тут! Быстро, рви деревья когтями и рвем когти, пока нас не зажарило!
   Огонь, которым Хомяк атаковал ранее, уже распространялся, перекидывался на новые деревья, жадно пожирал их и взлетал к небесам. Пустыня рядом, подумал Борисов отстраненно, чудо что хоть такую лесополосу сумели вырастить. Руки его обшаривали убитых стражниц, изымали деньги и ценности, амулеты, медальоны, все что было мелким и выглядело ценным.
   Он еще хотел забрать броню, но вовремя разглядел размеры и сплюнул, мелковатое все! Одежду тем более брать не стал, прихватил саблю и поднялся, увидев, что Хомяк закончил оставлять следы когтей. Зверюга выл в лесу, зверюга сожрал стражу и затем все сгорело, отличая легенда прикрытия.
   -- Лошадей забыли! - хлопнул он себя по лбу.
   Огонь подобрался уже совсем близко, трещал, обжигал, ослеплял. Следовало убираться немедленно и как можно быстрее:
   -- Сейчас догоним! - радостно крикнул Хомяк, вздуваясь в размерах.
   Борисов подхватил магичку, уселся, швырнул в пасть Хомяка пригоршню флаконов, и они помчались под хруст и треск пожара и чего-то, из чего тут делали флакончики. Затем треск пожара сменился треском веток, потом топотом лап, зверье бежало и спасалось от надвигающегося огня.
   -- Это они еще от меня раньше пожара побежали! - радостно объявил Хомяк на бегу.
   Пасть его ухватила какого-то рогатого зайца, раздался страшный хруст костей. Зверье рвануло прочь, Борисов еще пришпорил Хомяка и так они неслись какое-то время, пока пожар не остался окончательно вдалеке.
   -- Эй, а где лошади?
   -- Какие еще лошади? - недоуменно спросил Хомяк, затем заканючил. - А как же я, я ведь лучше лошади?
   -- Да-да, привал, - махнул рукой Борисов.
   В красных глазенках Хомяка поблескивало нетерпение, мохнатая морда выглядела голодной. Прежде чем Борисов успел отпустить дежурную шутку про Ненасытио, Хомяк, подергивая носом, уже подошел к культиваторше, сброшенной на землю.
   -- Пахнет ци! - объявил он.
   Прежде чем уставший и воняющий потом и гарью Борисов успел что-то сделать, как Хомяк содрал штаны и припал языком к промежности магички. Сам не замечая того, Хомяк частично стал человеком, но оставил драконий, узкий и длинный язык. Хомяк чавкал и чмокал неприлично, культиваторша очнулась, но вместо побега попробовала притянуть голову Хомяка за уши глубже.
   Тот отстранился, облизываясь и воскликнул:
   -- Хочу еще!
   -- Да, да, да, еще, еще! - магичка разорвала на себе рубаху
   Плоская, как и прошлые, но с набухшими, словно светящимися изнутри багровым, сосками. Хомяк тут же припал к одному из них, придвинулся телом, которое окончательно стало человеческим. Два тела слились так легко, словно занимались этим всю жизнь, хотя Борисов мог бы поклясться, что видит перед собой двух девственников.
   Двух бесстыжих девственников, голый Хомяк вколачивал себя в голую магичку, словно паровой молот.
   -- Еще! Еще! Еще! - орала та на весь лес, обвив его ногами и царапая ногтями спину.
   Пыталась, во всяком случае, но Хомяк не замечал того.
   -- Твоя ци - моя! - вдруг заорала она, похоже, применяя какую-то технику. - Зыбучие Пески Любви!!!
   Во всяком случае тело ее засветилось изнутри и у Борисова возникло ощущение, словно его куда-то пытаются утянуть, дергая за невидимую ниточку. Он встревожился, но Хомяк уже справился и сам.
   -- Моя ци - только моя! - заорал он, дергая тазом беспорядочно. - Вся ци - моя, даже та, что на небесах!
   Победный рывок и теперь засветился волосатый Хомяк, а культиваторша заорала истошно. Хомяк лениво шлепнул ее рукой по лицу, во все стороны полетели кровавые брызги из разбитого носа.
   -- Заткнись, - бросил ей Хомяк, поднимаясь.
   Удовлетворенно потянулся, выдохнул счастливо и почесал в волосатой промежности, даже не думая прикрываться. Заметил взгляд Борисова и торопливо добавил.
   -- Она хотела украсть мою ци, но я не дал! Это моя ци! В наказание я забрал ее ци и это было очень приятно! Дед, мне понравился этот твой секас, давай, я готов заниматься им с утра до вечера!
   -- Ты забрал ее ци? - переспросил Борисов, переводя взгляд на рыдающую культиваторшу. - Как интересно.
  
  -- Глава 9
  
   -- Дед, да говорю тебе, этот молодой...
   -- Молодая! - резко поправил его Борисов, сверкнул взглядом из-под широкой шляпы. - И никаких третьих лиц!
   Дорога наполнялась людьми, крестьянки несли что-то на инструментах, усталые быки катили усталые, скрипучие телеги, проезжали патрули - по три женщины в каждом, как правило - зорко посматривали по сторонам. Один раз проехала какая-то аристократка, с бледным, жеманным лицом, словно уже пресытилась всем на свете, еще разок, навстречу основному потоку, промчались группой культиваторы из секты Песчаного Бархана. Кто не успел отскочить, тех стоптали, при этом, как определил Хомяк магичек в той группе было не больше трети.
   Но вся группа была одета в богатые одежды со знаками секты, неслась так, словно опаздывала на собственную смерть и стоны, вопли и проклятия вслед оставили их равнодушными. Борисов отмечал все это мысленно, поглядывая из широкой соломенной шляпы и покряхтывая, якобы под весом двух мешков. "Внучка"-Хомяк шагала впереди и налегке, беспечно помахивая рукой, "дедуля" - Борисов тащил мешки, все вокруг воспринимали это, как должное.
   Власть силы, власть женщин, к попытке выдать себя за одну из них стоило подготовиться, чтобы не казнили.
   -- О, - издал восхищенный писк Хомяк и ринулся к доске объявлений.
   Внимание его приковывал огромный плакат, возвещавший о скором начале какого-то турнира, проходящего раз в десять лет. Если там и было что-то стоящее внимания, то исключительно слова о месте прохождения, Вань-Сянь, центр той самой провинции Трех Холмов, где оказались Борисов и Хомяк. Раз в десять лет, много желающих посмотреть, в этом потоке легче будет затеряться, так рассуждал Борисов.
   В целом количество женщин вокруг его изумляло. В другом мире он сказал бы "количество людей", но здесь это были именно что женщины. Они охраняли, везли товары, пекли хлеб, мотыжили поля, пили друг с другом и сражались, ругались, обучали, вынашивали детей, если Борисов не ошибся с причинами вздутых животов. Мужчины тоже работали, но попадались намного реже, не исключено, конечно, что их держали на самых черных работах, вдали от остальных, но и такое требовало власти и силы женщин.
   Мужчин зажимали в углах, хлопали по задницам и животам, обвиняли и требовали, и они лишь вяло огрызались в ответ. Полная смена социальных ролей, при том, что именно женщины продолжали вынашивать детей и, судя по обилию женщин, очень огромное их количество. Либо медицина в этом средневековье была очень продвинутой... либо местная магия изменила все так, что рождался один мальчик на десять девочек. Мысль показалась Борисову стоящей внимания, но тут его внимание привлек другой плакат.
   -- Сестренка, даже не надейся!
   -- Там будут выступать настоящие культиваторы!
   -- Твои мышцы против них - тьфу!
   -- Неужели ты не видела культиваторов?
   -- Из какого дикого уголка ты приехала, сестренка?
   -- Сестренка, бросай бесплодные мечты, лучше давай к нам, у нас сто лян рисовых полей и все надо поливать как следует, в драках за воду твои бицепсы - дай-ка пощупаю - нам во как пригодятся!
   -- Ах ты сучка крашеная! Сестренка, давай лучше к нам, набьешь морду вот этой щупательнице и мы еще тебе раз в неделю девочку будем давать!
   Женщины толкались у доски (везде вокруг было много, слишком много женщин, по мнению Борисова), в свободных рубахах и штанах. Изобилие женщин объясняло засилье халатов, но в то же время Федор Михайлович увидел, что и мужская одежда, и какие-то универсальные вещи, подходящие всем, здесь тоже в ходу. Знать и культиваторы тянулись к типу "мелкие, плоские и белокожие", остальные как повезет.
   Сейчас вот парочка боевитых бабищ уже тащила Хомяка в стороны, похоже собираясь его выставлять на арену в местных битвах за воду. Борисов мог их понять, близость пустыни влияла, но и отпускать Хомяка не собирался. Тот, впрочем, тоже, не собирался с ними, двинул руками и женщин вокруг разбросало, раздались восхищенные охи-вздохи, чей-то сладострастный стон.
   -- Идем отсюда, дед! - скомандовал Хомяк.
   Едва они отошли дальше, и толпа у доски объявлений затерялась за спинами других толп, как тон Хомяка изменился.
   -- Там такое, блестящее! Пахнет ци! Хочу-хочу-хочу! - заканючил он.
   -- Ты слишком-то в роль девочки не вживайся, - проворчал Борисов.
   Для конспирации они общались на русском, хотя сам факт незнакомого языка тоже мог привлечь к ним внимание. Делать ставку на многолюдность и что в городе всем друг на друга насрать было опасно, другое общество, другая культура, и неизменная любовь к сплетням.
   -- Но оно такое! Давай поучаствуем в турнире! Я их всех одной левой! Или правой!
   -- Да ты и техник не знаешь, - проворчал Борисов.
   Вокруг пихались, толкались, дышали в лицо перегаром и какими-то мазями, в штаны еще не лезли, но за задницу Борисова кто-то все же сжал крепко. Донесся восхищенный возглас, но они уже оторвались, скрылись в толпе. Помолодевший вид мог быть опасен, отметил Борисов, следовало и дальше притворяться стариком, чтобы не изнасиловали в переулке. Хомяк пока спасался нарядами под девочку, очень мускулистую и плоскую девочку, но и он выделялся из толпы, приковывал восхищенные и сладострастные взоры.
   -- Знаю, я же демонстрировал!
   -- Сам же сказал, что это ци тебе подсказала и повторить не смог, - бросил Борисов и Хомяк надулся обиженно.
   -- Вот и поехали на Турнир! - снова заканючил он минуту спустя. - Там техники! Там такая классная блестящая штучка на голову, хочу-хочу-хочу!
   -- Ты бы лучше сбор силы осваивал, - проворчал Борисов. - И техники, вместо того чтобы учительниц своих заебывать до полусмерти.
   Магичка, которую Хомяк опустошил и лишил ци, не выдержала еще одного сеанса секса с Хомяком и покончила с собой. Сам Хомяк остался разочарован, без ци его секс не привлекал, и он долго дулся. Борисов в ответ ворчал и бил его палкой по спине, обзывая "шерстяным пидорасом", за то, что сразу все сожрал и ничему не выучился.
   -- Валить надо, - добавил Борисов, когда толпа слегка поредела.
   Ценности следовало толкнуть кому-нибудь, но Борисов с огорчением осознал промах в своем гениальном плане: где тут что он точно не знал. Думал подловить воришку на местном базаре, через толпу которого они пробивались, но опять ничего не вышло, никто не позарился на мешки.
   -- Я жрать хочу.
   -- Тебе бы только жрать, проглот!
   -- У меня молодой растущий организм! И живот! - Хомяк похлопал по магическому ядру.
   -- Дай тебе волю, ты весь мир сожрал бы, - проворчал Борисов.
   -- И небеса! - горделиво подтвердил Хомяк, вскидывая голову.
   Повязка на голову, немного краски, но все равно, как можно было принимать это за девушку, Борисов не понимал. Тем не менее, местные пока не разоблачили переодетого Хомяка, хотя Борисов не сомневался, что тут даже есть наказание за подобное. Раз женщины были силой, мужики могли начать переодеваться в них, благо плоское и мужеподобное тело у них уже имелось и женщины, будучи силой, не стали бы такого терпеть.
   В то же время, проверять на практике так это или нет, что-то не хотелось, снова драться и бежать тоже.
   -- Пожрем за городом, - сказал ему Борисов. - Уходить надо.
   -- В сторону Турнира!
   -- Вот заладил, - сплюнул Борисов.
   Крайне неудачно сплюнул, почти на ногу проходившей мимо женщине средних лет.
   -- Ах ты мужлан! - заорала она и треснула Борисова горшком, который тащила в руках.
   Попыталась треснуть, ручища Хомяка разнесла горшок и врезалась в лицо тетки. Та отлетела, утирая кровь с лица, сразу обрела гибкость в пояснице и начала кланяться, бормоча извинения и пожелания долгих лет могучей воительнице. Толпа вокруг комментировала оживленно, но никто не лез. Средневековье, зло подумал Борисов, стоя со склоненной головой, власть силы, власть связей и снова силы, оружия в руках.
   -- Идем! - удовлетворенно фыркнул Хомяк.
   Чуть позже добавил:
   -- А ты говоришь - уходить, дед! Все только налаживается! Сила!
   -- Дурак, ищут нас, - ответил ему Борисов, - плакаты повесили!
   На плакате был изображен он сам, из "Пустынного фазана", пожалуй, даже в приукрашенном виде. Висели объявления об опасном зверье, о драконе, а также о "бандитках", наградах за их головы, наградах - и очень щедрых! - от секты Пустынного Бархана. Они пока что не оставляли свидетелей, но долго так продолжаться не могло. Хомяк постоянно хотел жрать, зверел без еды, приходилось выбираться к бабам и те легко могли засечь его ядро ци и меридианы.
   Все это, в сопровождении матюгов, он изложил Хомяку.
   -- Так я ж тебе говорил, дед! - возмутился тот, напрягая мышцы. - Я научился прятать ци!
   Борисов посмотрел скептически, но торопливо опустил голову, заметив взгляды окружающих. Все равно что во времена Домостроя баба открывала бы рот против хозяина дома, условно-отдаленно перекладывая на земные реалии.
   -- Никто ничего не заподозрит! Давай купим себе карету и много жратвы, поедем на Турнир!
   -- Не заподозрит, - проворчал Борисов.
   Мало того, что местные магички умели видеть это самое ядро, так еще и стража вокруг была снабжена разными амулетами и детекторами. Возможно, их ставили для того, чтобы отличать культиваторов и не оказаться без головы, но кому от этого становилось легче? Уж точно не Борисову с проглотом-Хомяком на руках, пылающим энергией.
   Также, как подозревал Фёдор Михайлович, мешки с дурью тоже фонили в магическом спектре.
   -- И меньше кричи про Турнир, и так уже косятся.
   Хомяк важно шагал, раздвигая толпу, вздувая мышцы. Похоже, он очень гордился собой и успехами и Борисов, не покривив душой, назвал бы их впечатляющими, если бы за ними стояло что-то системное, а не слепая удача и подсказки местной магии.
   У него руки чесались заняться приложением местной ци к земным наукам, но для этого вначале требовался стабильный источник ци и денег, и первый не хотел учиться, а также усердно прожирал второе.
   -- Дед, ну давай рискнем! Вон ворота и стража с детектором!
   Борисов поколебался секунду, затем махнул мысленно рукой. Следовало действовать и уносить ноги, пока не навесили еще больше плакатов, пока секта не наводнила все вокруг соглядатаями. Соглядатайками.
   -- Давай.
  
   Они подошли к воротам, стараясь не выделяться из толпы, и уже почти вошли в них, когда дорогу преградили стражницы, во все тех же бумажных латах, но украшенных знаками.
   -- Всем стоять! - последовал могучий выкрик.
  
  -- Глава 10
  
   -- Детектор ци сработал! - объявила стражница.
   Борисов незаметно пнул Хомяка прямо в жирную задницу, тот свернул в ответ багровым проблеском в глазах. Чуть обнажил зубы, начал протискиваться вперед, явно собираясь устроить кровавую баню.
   -- Отодвинулись и приготовились к досмотру! Кто побежит - умрет на месте! - продолжала кричать стражница.
   На помосте надвратной башни поднялись несколько лучниц, наставили острия стрел, явно готовые стрелять по малейшему чиху. Следовало ждать либо когда они устанут, либо взорвать что-нибудь в сторонке, вроде патрона из Лобзика, чтобы отвлеклись и потом прорываться. При прорыве прятаться за спину Хомяка, продолжал строить план Борисов, припоминая, как магичка пыталась закогтить того во время секса, но так и не сумела.
   Несомненно, все это было следствием поисков, искали магичку, так как в представлении местных только культиватор мог убить культиватора. В чем-то это было верно, конечно, но положения Борисова не облегчало. Хомяк двигался вперед, явно собираясь объявить о том, что "этот молодой мастер сейчас всех убьет", а Борисов, стиснув зубы, тащил его обратно через магию призыва, пытаясь при этом не выдать своих возможностей.
   -- Кто посмел преградить путь кортежу секты Танцующих Цапель?! - прогремел выкрик.
   Раздались крики, женщины в броне и с оружием расшвыривали пинками крестьянок, приготовившихся к досмотру. Без всякой жалости и не сдерживаясь, тела разлетались, как кегли, по камням цокал град выбитых зубов. Крестьянки отползали, придерживая руками прорехи в халатиках, благодарили, что их били пятками копий и рукоятями сабель, а не острыми частями оружия. Следом за вооруженной бандой двигались три паланкина, плавно, мягко, словно на невидимых рессорах.
   Занавеска на одном из паланкинов отодвинулась, наружу выглянула белокожая девица.
   -- Почему остановились? - спросила она капризно и высокомерно.
   -- Госпожа культиватор, - начальница стражи на воротах шагнула вперед, складывая перед собой руку и кулак и кланяясь, - по приказу лидера секты Поющего Бархана, высокой госпожи Га На, производится досмотр всех, кто мог вызвать срабатывание детекторов ци. Недавно была убита высокая госпожа На Ди и...
   Занавеска самого богатого из паланкинов отодвинулась и оттуда выглянула еще одна белокожая магичка. Словно куклы с фабрики, подумал Борисов, который, делая вид, что стоит со склоненной головой, незаметно наблюдал за происходящим сквозь прорехи в шляпе.
   -- Старейшина Зи На, - еще раз поклонилась начальница стражи, до самой мостовой. - Умоляю вас простить меня, эта глупая Ка Са Да не знала, что вы осчастливили своим визитом наш недостойный город!
   -- Я тороплюсь на Турнир, - пропела та, делая пару ленивых движений веером.
   -- Расступиться! - взревела начальница стражи. - Пропустить! Дорогу секте Танцующих цапель!
   -- Никто из этих чернолицых не мог вызвать срабатывание детектора, - лениво и капризно добавила первая девица, брезгливо оглядывая толпу застывших крестьянок, - несомненно, он задрожал перед великой мощью моей несравненной госпожи.
   Начальница стражи только поклонилась еще раз, ее подчиненные уже соединили с усилия с отрядом, который сопровождал культиваторов секты Цапель, и вместе они быстро расчистили возникшую было пробку. Почти расчистили, так как Хомяк все еще жаждал битвы и сдвинуть его с места было не так-то легко. Одновременно с этим на него упал взгляд Зины.
   -- Подойди сюда, дитя, - снова пропела она.
   Плавные движения завораживали и Борисов встряхнулся, осознав, что наблюдает какую-то технику в действии. Он ожидал проблем, но Хомяк неожиданно не подвел. Подошел и уставился завороженно на Зину, даже рот приоткрыл, в общем отыграл образ глупой мускулистой крестьянки на все сто.
   -- Кланяйся госпоже, - прошипела кто-то из охранниц кортежа.
   Она даже попробовала пихнуть Хомяка в спину, но с таким же успехом можно было пихать столб.
   -- Оставь ее, Дай На, - еще пропела Зина и посмотрела обворожительно на Хомяка. - Скажи, дитя, как тебя зовут.
   Проход был расчищен, но никто никуда не шел, разумеется. С другой стороны ворот тоже скапливалась толпа и стражницы там дубасили пытающихся пробраться женщин, не сообразивших самостоятельно, что не стоит переть против культиваторов. Как отметил Борисов, едва до крестьянок и горожанок доходило, что здесь магички, как они теряли волю к сопротивлению и расползались сами или глазели жадно и восторженно.
   Это при том, что город принадлежал другой секте!
   -- Хо Ма, - ответил тот свысока.
   -- Какое странное имя, - улыбнулась Зина, - ты, наверное, издалека? Впрочем, это неважно, Хо Ма. Теперь ты в моей свите!
   -- Кланяйся и благодари, - снова зашипели на Хомяка, теперь в несколько голосов.
   -- Но я не хочу в свиту, - простодушно отозвался Хомяк.
   -- А куда же ты хочешь?
   Зина рассмеялась звонко, прикрывая рот веером и по Борисову снова вдарила волна обольщения и желания покоряться и служить. Эта же техника действовала на всех окружающих, кроме, пожалуй, капризной девицы из первого паланкина, которая сверлила Хомяка взглядом. Три магички, подумал Борисов и вдесятеро больше свита, для важности? Чтобы все видели - не чернь голозадая едет?
   -- На Турнир! - продолжал тем временем свои дерзкие речи Хомяк. - Хочу главный приз!
   -- Какая прелесть, - снова рассмеялась Зина, демонстрируя мелкие белые зубки. - Тогда тебе повезло, Хо Ма, именно туда мы и направляемся. Ты даже сможешь побороться за главный приз, но только под руководством этой великодушной повелительницы ци.
   -- О! - глаза и рот Хомяка округлились от восхищения.
   Зина махнула рукой и собиралась задвинуть занавеску, когда Хомяк получил от Борисова мысленный пинок под зад и приказ напомнить о нем.
   -- Госпожа Зи На, я путешествую вместе с дедушкой, - почти скромно сказал Хомяк, даже чуть наклонился.
   -- Отправь его в конец кортежа, там о нем позаботятся, - плавный взмах рукой. - Ты поедешь рядом со мной и будешь отвечать на мои вопросы!
   Паланкинов, видимо, больше не было, так как Хомяку подвели кобылу. Несколько секунд они дико косились друг на друга, затем Хомяк посмотрел на нее взором дракона, и лошадка покорилась. Склонила голову, припала на передние ноги, признавая высшее существо. Зина внимательно наблюдала, как отметил проходивший мимо Борисов, который попутно еще мелко кланялся и неустанно визгливо благодарил за такую высокую честь.
   Что не помешало ему услышать обрывок разговора.
   -- Госпожа..., - тихо сказала капризная девица.
   -- Манерам можно научить потом, а вот потенциалу не научишь. Какая дикая мощь, какие меридианы, и это у чернолицей крестьянки из дикой пустыни! Врожденный талант выше небес!
   Стражницы на воротах наконец-то сообразили что-то, попытались заступить дорогу, крича о том, что это город секты Поющего Бархана, им и забирать будущих культиваторш, но тут же разлетелись от пары пинков капризной девицы.
   -- Не вам, простым смертным судить о делах культиваторов! Благодарите, что эта юная госпожа милосердна, как сами небеса и не хочет пачкать свои шелка вашей грязной кровью! В следующий раз так легко не отделаетесь и узрите Танец Кровавой Цапли!
   Стражницы падали и благодарили, Борисов уже даже не удивлялся. Культ силы подтверждался раз за разом, как и то, что местные магички превосходили обычных женщин во всем. Крестьянки и горожанки дальше тоже падали и кланялись, толпа расступилась и кортеж быстро покинул город, устремившись дальше по мощеной широкой дороге.
   На ней все тоже уступали дорогу кортежу.
  
   Борисову вручили мышиного цвета ослика и отправили в самый хвост кортежа. "Голодранец-старик, пригретый госпожой Зиной, чье милосердие и доброта выше и шире небес", примерно так сейчас выглядела его социальная роль, если Борисов хоть что-то понял в окружающем мире.
   Здесь же он обнаружил, что неверно сосчитал количество прислуги и всего их было под сотню. Часть тащила паланкин, сменяясь по очереди, воительницы важно скакали впереди, сзади и боков, а заодно разгоняли чернь, посмевшую стать на пути высокородных магичек. Несколько фургонов с припасами и ящиками, но обязательно кативших позади, чтобы не оскорблять взор магичек.
   При этом тащившие паланкин носильщицы двигались быстро и плавно, и кортеж двигался быстрее, чем рассчитывал Борисов. Следовало купить карту, подумал он, но теперь было уже поздно, если бы старик-голодранец вдруг начал бренчать монетами, это только навлекло бы подозрения. Он ожидал отношения к себе, как к говну, и в чем-то так оно и было, девки и женщины смотрели свысока, покрикивали, обзывались. Но при этом Борисову выдали новую одежду, "чтобы не позорил кортеж секты", не били и, кажется, не забывали, что его внучку пригласила сама Зина.
  
   За день пересекли несколько мелких городков и к вечеру добрались до еще одного крупного, куда их пустили, расступившись ретиво. Разумеется, кортеж проследовал к лучшей гостинице, и хозяйка там выбежала и кланялась магичкам до самой мостовой. Борисов собирался помочь с делами слуг, но его не пустили, чтобы не осквернял своим мужским дыханием все подряд.
   Прислугу культиваторов усадили есть отдельно.
   -- Готова поклясться, Ар Гус, ты такого никогда не видел в своей деревне!
   -- Секта Цапель могущественна!
   -- Богата!
   -- Твоей внучке несказанно повезло, Ар Гус! Целуй землю, по которой ходила госпожа Зи На!
   Борисов улыбался с непроницаемым лицом и ел переваренный рис с каким-то водорослями и кислым, перебродившим соусом, кривя лицо, но делая вид, что это от блаженства. Из разговоров в течение дня он уже сделал примерные выводы, что эта секта Цапель состояла максимум из десятка магичек, не вышедших за ранг Посвящения, но надувавших щеки так, словно они владычицы мира. Поездка на Турнир производилась примерно за тем же, задрать лапку на другие секты, показать свою несуществующую мощь.
   Тетки кричали и галдели, как стая ворон, Борисов улыбался и кивал, разумеется, не собираясь целовать землю, тем более по которой кто-то ходил. Впрочем, такие тут были обычаи, за все следовало кланяться и благодарить, а также кланяться и извиняться, в общем требовалась крепкая поясница и умение гнуться. Борисов подумал насмешливо, мол, не в этом ли причина того, что мужчины тут вымерли, просто гнуться не умели?
   -- Госпожа, - раздались возгласы.
   -- Госпожа Хо Ма!
   -- Вы осчастливили нас своим появлением!
   Все эта толпа трещащих теток, только что пытавшихся сожрать мозг Борисову, переключилась на вылизывание жопы Хомяку и это тоже что-то да говорило о мире. Они окружили Хомяка, кланяясь и толкаясь и тот рыкнул, применил силу, несколько женщин отлетело и начало отползать, благодаря за такую милость. Хомяк, уже в новеньком шелковом платье с какими-то розочками, подошел к Борисову.
   -- Все, дед, - объявил он громогласно, скрещивая руки на груди, - твоя судьба решена!
  
  -- Глава 11
  
   На лицах окружающих теток крупными буквами читалось "Поделом грязной мужской жабе, не место ей среди белых лебедушек!" Несмотря на то, что они были прислугой, близость к культиваторшам бросала и на них отсвет белокожего сияния, и тетки им ужасно гордились. Не требовалось, в сущности, никаких шпионских навыков, достаточно было сидеть и слушать, как Борисов, чтобы узнать массу бытовых подробностей и тайн, в ходе гомона и сплетен от этих теток.
   -- Поднимайся и иди за мной! Госпожа Зи На прислушалась к моей просьбе и ты будешь и дальше служить мне, уже как личный слуга!
   "Тут поднялся галдеж и лай", с иронией припомнил Борисов строчку из бессмертной песни Владимира Семеновича. Настроение теток немедленно переменилось, и они начала превозносить щедрость и милосердие Зины и кричать "Ар Гусу", чтобы не забывал их доброту и советы, и хорошее отношение.
   Они вышли в ночную прохладу заднего двора гостиницы, и Хомяк втянул воздух ноздрями, выдохнул ртом.
   -- Теперь можно говорить спокойно, нас не подслушают, - сказал он.
   -- Уверен? - тихо спросил Борисов, косясь на калитку.
   Там стояла охрана из секты, две толстые тетки, которые как раз смотрели на Борисова и Хомяка.
   -- Этот молодой мастер одарен богами с самого рождения! - надменно провозгласил Хомяк.
   -- Не пизди, пидорас шерстяной, - Борисов сдержался и не стал пинать хвастливую зверюгу, - и давай по делу.
   -- Я же говорил тебе, дед, что сумею! - сменил тон Хомяк, заканючил жалобно. - Всех провел!
   Было очень странно такое слышать от могучего и мускулистого парня, тем более небрежно наряженного девицей. Борисов незаметно покосился, стражницы стояли и глазели, похоже и правда не слышали. Он снял руку с рукояти Лобзика, поклонился для вида и спросил.
   -- Тебе показали какие-то техники?
   -- Сам разобрался, - небрежно отмахнулся Хомяк. - Выдыхаешь ци, но не до конца, с ниточками, чтобы потом суметь втянуть обратно и не разбрасываться ей зазря. Держишь, звук не проходит.
   -- Хуя себе, - медленно проговорил Борисов, осмысливая услышанное. - Ты манипулируешь энергией вне своего тела? И гасишь ей звуковые волны?
   -- Это моя энергия! - провозгласил Хомяк, опять впадая в режим "этот молодой мастер". - Моя и только моя! Никому не отдам! Моя!
   Он вдруг начал рычать, глаза побагровели, и Борисов незаметно сунул ему несколько пилюль и два флакона. Мысли его были заняты словами Хомяка, выходило так, что его прошлые предположения подтверждались. Если энергией можно было манипулировать силой воли, значит можно было манипулировать ей и при помощи приборов и приспособлений. Плевать, что обычная физика и инструменты тут не годились, требовались нечто новое, для Ци-физики, цизики, как тут же сократил Фёдор Михайлович.
   Главное, что принципы оставались теми же.
   -- Моя, - выдохнул Хомяк и заговорил уже нормально.
   Вкратце его рассказ сводился к следующему: Зина расспрашивала его и Хомяк наплел ей о далекой деревне в горах за пустыней, откуда Хо Ма вынуждена была бежать, когда враги сожгли ее. Хо Ма успела спасти старого дедушку Ар Гуса и протащила его на себе через пустыню, сама смутно удивляясь своей мощи. Зина вроде бы поверила и разрешила Хомяку оставить при себе дедушку в качестве личного слуги, но с условием, что тот не будет вонять и слишком уж часто попадаться ей на глаза.
   -- Сама пусть чаще подмывается, - проворчал Борисов. - И что дальше?
   -- Она показала мне пару глупых дыхательных упражнений и сказала упражняться в дороге, ощутить энергию ци вокруг. Дура!
   -- Сам дурак! - рыкнул Борисов, едва сдерживаясь, чтобы не выдать пинка под зад.
   -- Но этот молодой мастер и так ощущает энергию повсюду!
   -- Трижды дурак! Тебя научат культивировать, собирать силу самостоятельно, не нажираясь дури до помутнения твоих крошечных мозгов! Они едут на Турнир и уж точно не опоздают туда, так что у нас есть транспорт, защита и учителя! Учись, слушай все, что тебе говорят и делай, делай!
   -- Я понял, наставник, - пробормотал Хомяк, глядя сверху вниз.
   -- Убери надутые губы, дебил, на тебя смотрят! Учись быть культиватором и не забывай, что ты отличаешься от девушек вокруг, особенно этих белокожих напарниц Зины!
   -- Они ее ученицы! - вдруг заявил Хомяк.
   -- Тем более, - прошипел Борисов, снова кланяясь. - Не раздевайся при них и не демонстрируй причиндалы между ног, отливать ходи отдельно, мойся тоже, изображай стеснительную...
   Он посмотрел на могучего мускулистого Хомяка, бой-бабу, якобы крестьянку, которая якобы тащила на своих плечах деда через пустыню и покачал головой. Поздно было изображать стеснительную фиалку.
   -- Изображай грубую и неотесанную бабу, с которой эти утонченные срать на одном гектаре не сядут. Надо добраться с ними до Турнира, а то нас и так уже ищут. Ясно?
   -- Ясно, - опечалился Хомяк.
   -- Учись! - повторил Борисов. - Учись и ни в чем не отказывай Зине, здесь этого не поймут! Видишь, потерся рядом с ней и уже научился звуки глушить, так что давай. Учебники по культивации там поспрашивай.
   -- Учебники? - изумился Хомяк.
   -- Эх ты, дитя природы без среднего образования, - вздохнул Борисов. - Учись собирать силу, культивировать, расспрашивай о мире вокруг, остальное выучим позже.
   И снова поклонился, затем пошел за Хомяком в его часть гостиницы. Прислуга здесь тоже была, из числа допущенных к телам культиваторов и явно подражающая им, в попытках выглядеть такими же плоскими и бледными. Но они хотя бы не галдели стаей уток, как тетки внизу, а возмущенные взгляды и наморщенные носы Борисов проигнорировал. Словно невзначай продемонстрировал могучий бицепс, но реакции не последовало.
  
   Следующие несколько дней повторяли один за другим, словно их лепили по шаблону. Ранний подъем, торопливая жранина чего дадут - давали в основном рис с разными вариациями говна из овощей - и сборы в дорогу. Борисов и Хомяк разыгрывали спектакль с личной слугой, хотя никакая помощь этой горе мышц и прожорливости, разумеется, не требовалась.
   Культиваторы ели отдельно, особо доверенных служанок туда пускали, но не Борисова, конечно. Впрочем, по рассказам Хомяка Борисов и так отлично представлял, что там происходило. Хомяк жадно выжирал все, что оказывалось в радиусе досягаемости его длинных мускулистых и загорелых рук, и еще немного за пределами досягаемости.
   Зина и две ее ученицы, Ти На (капризная девица у ворот) и Ди На (бледная застенчивая моль, "в глубине души уже обожающая этого юного мастера!") манерно брали палочками мелкие кусочки, жевали аккуратно и в целом порции у них были крошечными. Хомяку, после сеанса загребания руками, вручили палочки и приказали учиться, но он и ими греб еду с пулеметной скоростью и в целом соответствовал образу "тупая крестьянка без образования".
   -- Знаешь, дед, а их еда... сочнее, что ли? - признался он как-то. - Вкуснее? Словно ее посолили?
   -- В ней больше энергии ци? - предположил Борисов.
   -- Точно! Ну ты голова, дед! - обрадовался Хомяк. - Недаром этот юный мастер так могуч, умен и даровит!
   В этом вопросе Хомяк влился в ряды местных магичек без сучка и задоринки, хвастаться и говорить о себе в третьем лице здесь было в порядке вещей. Более того, насколько отметил Борисов, прислуга и воины намного реже говорили о себе в третьем лице, так что возможно ци еще дополнительно била культиваторам по мозгам.
   Положение личного слуги Хо Мы, вкупе с мужским полом выделило Борисова и отделило от остальных. Он поднялся выше обычной прислуги, но недостаточно, чтобы влиться в ряды приближенных, ну и на воительницу не тянул, так как старательно притворялся дедом. Поэтому в путешествии он ехал, хоть и в общем кортеже, но все равно сам по себе, да и в делах прислуги участия не принимал - не доверяли или не звали.
   После завтрака магички садились в свои паланкины и культивировали, Хомяк пытался сидеть в одном из фургонов, на лошади, на телеге, но ему быстро наскучивало, и он искал себе развлечений, чем еще раз подтверждал репутацию "неотесанной крестьянки, не понимающей своего счастья". Зина, однако, не спешила менять милость на гнев (о чем шушукалась прислуга) и наставляла Хомяка на путь культиватора.
   Обед напоминал завтрак, а путешествие после обеда путешествие до него же. Кортеж ехал к цели, культиваторы в паланкинах культивировали. Ужин и ночлег - иногда в лесу, если не успевали добраться, но чаще всего в одном из городков по пути, ужин, ванна и культивация.
   Борисова обособленность устраивала, развязывала немного руки, и он уже прикупил цепей и металла, для проверки одной теории. Попытки купить стеклянные колбы и прочее химическое оборудование, правда, провалились, его не пустили в лавку и только упоминание Зины и секты Пляшущих Цапель спасло от попытки избить, за то, что поганил своим мужским взором дорогие штуки.
   Но все это было не то, требовалось уединение, требовалось отсутствие любопытных глаз и место для опытов и проверки теорий. В этот вечер все условия совпали - во-первых заночевали в лесу, отъехав от дороги, чтобы проезжие не пылили на культиваторов. Во-вторых, охрана уже привыкла, что у "деда Хо Мы" бессонница и больные кости, а также слабый мочевой пузырь, из-за чего Аргус частенько выходил прогуляться по ночам.
   Была пара инцидентов в этих прогулках, но местные ножи и бандитки не плясали против Лобзика.
   В-третьих, уже несколько дней он, словно невзначай, демонстрировал бицепсы и крепкую задницу одной из теток прислуги, кухарке или что-то вроде того. Приближенную прислугу было бесполезно обрабатывать, а вот галдящие тетки из низшей прислуги были не так переборчивы. В эту ночь кухарка позвала его в лес и это было отличным предлогом долгого отсутствия, помимо дедовских "болезней".
   Попутно Ар Га На могла просветить его насчет численности и что тут за дела с сексом.
  
   -- Я прихватила кувшинчик пива и остатки рисовых шариков, - жарко прошептала ему в ухо Ар Га На, крепко сжимая рукой левую ягодицу Борисова. - Или ты их не будешь, после культиваторских деликатесов?
   -- Так мне их и не дают, - ответил Борисов, стискивая ее ягодицу в ответ.
   Ар Га На пискнула удивленно, затем ухмыльнулась и они пошли в лес, "незаметно" миновав хреново замаскировавшихся стражниц, обменявшихся понимающими взглядами и ухмылками. Удалившись на пару сотен метров, Ар Га На решила, что хватит, развернулась и впилась губами в губы Борисова, а рука ее ухватила его между ног и начала тискать. Он ответил тем же.
   -- А ты смелый, не то, что наши мужики, это так возбуждает, - прошептала Ар Га На, отталкивая Борисова к дереву.
   -- Чего бояться деду, который уже пережил смерть? - спросил Борисов.
   -- Деду, - издевательски хихикнула Ар Га На, уже спуская с него штаны. - Сколько тебе лет, дед, и почему у тебя тут все такое молодое и могучее?
   Ответить и уж тем более перейти к сексу Борисов не успел, так как ощутил через связь с Хомяком, что тот мчался прямо к нему. В сильнейшем возбуждении и нетерпении.
  
  -- Глава 12
  
   -- Молодая госпожа Хо Ма, - еще хихикнула игриво Ар Га На, - боюсь тело этой старой служанки...
   Хомяк взмахнул рукой, которая на глазах превратилась в лапу с когтями, и смахнул ей голову. Лицо Хомяка было окровавлено, глаза блуждали беспорядочно, а сам он то покрывался мехом, то чешуей.
   -- Полагаю, ревность можно исключить, - чуть удивленно сказал Борисов, - что случилось?
   -- Госпожа Зи На... все эти дни она была так ласкова к этому юному мастеру, - выдохнул Хомяк и снова задышал тяжело.
   -- И ты не устоял, - Борисов отвесил ему пинка, - хотя я говорил!
   -- Ты говорил слушаться ее во всем! - прорычал Хомяк. - Она позвала меня к себе, что я, должен был не слушаться!
   -- Головой думать надо было, а не тем, что между ног! - прорычал в ответ Борисов.
   -- Она показывала мне упражнения, выправляла руками осанку груди и спины, а затем вдруг полезла рукой прямо мне между ног! И от нее так вкусно пахло ци!
   -- Тебя разоблачили, и ты ее убил?
   -- Нет! - Хомяк крикнул и смутился. - Ну, не сразу. Она уставилась на меня изумленно, у нее были такие смешные глаза, и она что-то бормотала о превращениях на Земном ранге и о том, что все это невозможно. А затем приказала мне скинуть маскировку и явить себя!
   -- И ты, конечно же, явил, тупой комок шерсти?
   -- Ты мне сам приказал ее слушаться!
   -- Пидорас шерстяной! - Борисов снова пнул Хомяка, но тот опять не шелохнулся. - Голова нужна не для того, чтобы жрать в нее и нюхать дурь! Думать надо! Думать! Ты явил себя и она опознала в тебе духовного зверя?
   -- Да, - как-то обиженно признал Хомяк. - Но ты же сказал, слушать ее!
   Борисов шлепнул себя по лицу и подумал, что они слишком уж орут, не явились бы охранницы лагеря!
   -- Она заорала и попыталась применить какую-то технику, - глазки Хомяка замаслились, - она так смешно задрала одну ногу на другую и запах ци от нее усилился!
   -- Еще бы, - вздохнул Борисов. - Погоди, ты сказал - заорала?
   -- Этот молодой мастер не такой дурак, как ты считаешь, наставник! Я закрыл нас барьером, а затем сожрал ее технику и ее ци!
   -- Хомяк-ебарь-террорист, только этого мне не хватало для счастья, - изрек Борисов. - Ты поимел ее и что дальше? Убил, надеюсь?
   -- Она задохнулась сама, когда этот юный мастер засунул ей в горло свое совершенство! Ну что ты так смотришь, дед, там еще оставалось немного ци, я решил ре-ани-ми-ро-вать ее, как ты учил!
   -- Я тебя учил ци-шок применять, а не член свой совать, дракона ты кусок! - заорал Борисов и спросил. - В шатре кто-то еще был?
   -- Нет, только мы вдвоем, а Зи На была в таком коротеньком халатике...
   -- Заткнись, - бросил ему Борисов, которому стало окончательно ясно, что случилось.
   Он подумал о двух "ученицах" Зины и в голове у него сложился план.
   -- То есть в лагере никто ничего не видел?
   -- Этот юный мастер гений маскировки! - провозгласил Хомяк.
   -- Так, бери хвост в лапы и пиздуй в лес, подымай зверье и гони на наш сраный лагерь, чтобы растоптали там все к хуям и всех сожрали, порвали на части и растащили кости. Сможешь объяснить?
   -- Лесные звери не посмеют ослушаться своего повелителя! - надменно провозгласил Хомяк-дракон, собираясь отправиться в чащу.
   -- Стой, - вскинул руку Борисов. - Вначале вернемся в лагерь и ты позовешь, по очереди, в шатер Тину и Дину.
   -- И я смогу их там сожрать! - обрадовался Хомяк.
   -- Говорил же тебе, не жри с пола! Надо будет тебе клизму поставить и глистогонного бочку влить!
  
   Полог шатра откинулся и внутрь ворвался звуки пожара, крики, рык зверей и звон оружия. Лагерь, лишенный своей главной защиты - магичек - погибал под натиском зверья, которое боялось Хомяка больше оружия. Сам Хомяк был забрызган кровью тех, кто пытался пробиться на выручку Зине.
   -- Отлично, - сказал Борисов.
   Раз тут существовало духовное зверье, сравнимое с магичками, то ведь могло оно напасть в ночи? Могло. Растерзать всех? Могло. Кто-то выронил факел, лес загорелся, все сгорело или пропало, зверье растащило остальное. Достаточная маскировка, чтобы никто не заподозрил Борисова и Хомяка. Да, в городах видели, как те ехали в кортеже, но, чтобы разобраться, следовало вначале собрать все кости и установить, что численность не сходится, причем не с тем составом, который выехал из секты.
   -- Хотя все равно, можно было обойтись и без этого говна, - сказал он в сторону Хомяка.
   -- Так что, теперь я могу их сожрать? - спросил тот, облизываясь.
   Тина и Дина лежали и дрожали. Обычные веревки их не удержали бы, но по совету Борисова Хомяк выпустил свою ци в цепь, укрепил ее и ученицы Зины оказались бессильны.
   -- Все бы тебе жрать, урод шерстяной, - проворчал Борисов. - Пусть учат тебя техникам! Покажут, как надо культивировать, что там происходит в твоем магическом ядре.
   -- Кто ты? - изумленно спросила Дина, когда у нее из рта вытащили кляп.
   Они попытались их сжевать, но Борисов скучающим голосом пообещал трахнуть их в задницы, даже халатики задрал и ученицы Зины притихли.
   -- Этот юный мастер - Хомякодракон, который поглотит небеса и землю!
   -- Хорош красоваться, - оскалился Борисов, - не видишь, что ли, она меня спрашивает?
   -- Раз твой зверь разговаривает и превращается в человека, значит он достиг, как минимум Земного ранга, но я вижу в нем только Посвященного второй ступени, даже без ядра!
   Хомяк тут же вздул мышцы пресса и, похоже, снял маскировку. Глаза Тины и Дины натурально полезли из орбит, они засучили ногами, пытаясь отодвинуться, и обмочились шумно. Шум, крики, атака лагеря, то, что их пленили, угрозы Борисова не испугали их так, как это явление мощи Хомяка.
   -- Но это техника маскировки небесного ранга!
   Хомяк надулся от гордости и продемонстрировал мышцы.
   -- Сразу видно, что ты еще младенец, - покачал головой Борисов, - пара льстивых слов и ты уже распушил хвост. Дракона им не демонстрируй, а то тут еще и дерьмом вонять начнет.
   -- Дра... кона?
   Тина просто молча билась в припадке, уже не напоминая капризную ленивую девицу.
   -- Но твой дяньтянь..., - вырвалось у Дины.
   -- Что с ним не так? - встревожился Хомяк.
   Даже штаны приспустил, чтобы легче на живот было смотреть, затряс членом, ученицы Зины наблюдали за ним завороженно, словно никогда не видели.
   -- Он нестабилен и протекает, вообще неясно, как те... этого юного мастера еще не разорвало! Вам должно было искалечить меридианы, вы должны были утратить возможность культивации навсегда!
   -- А вот и источник глистов найден, уже не зря старались, - хмыкнул Борисов. - Это можно как-то починить?
   -- Эта глупая ученица не знает, - склонила бледную голову Дина, - простите. Никто не формирует ядро на таком рыхлом основании, вначале, на ступени Посвящения, все строят крепкий фундамент.
   Тина лягнула ее, засверкала глазами и замычала.
   -- Заткнись! - крикнула ей Дина. - Видишь, они и так все узнают?!
   -- А вы как раз на ступени Посвящения, - обрадовался Борисов. - Давай, показывай культивацию, а ты, глупый Хомяк, смотри и учись!
   -- Развяжите меня, ваша цепь... я не знаю, что это за техника, но она полностью блокирует меня!
   -- Ага, - радостно потер руки Борисов и записал. - Теперь только разобраться, проводник ли замыкает систему на себя, или энергоконтур подавляет то, что внутри.
   -- Только цепь вы выбрали не самую лучшую, она из обычного железа, - сказала Дина.
   -- Из какого еще бывают?
   Дина посмотрела удивленно. Скорее всего это были элементарные вещи, но объяснять ей свое незнание Борисов не собирался. Казино просветила их, но, разумеется, не раскрыла всего, а культивацию ее Хомяк сам пропустил мимо ушей, типа, чему может эта слабачка научить могучего молодого дракона?
   -- Как минимум, из кровавого железа, - ответила Дина, - а еще лучше из его вариации Багрового железа. Звездное железо у нас не встречается, но из него делают самое лучшее оружие.
   -- В этих материалах содержится ци?
   -- Да, и только те кузнецы, которые сами культиваторы, смогут выковать из него что-то путное.
   -- Ничего, думаю, мы и сами справимся, - радостно потер руки Борисов.
   Материалы с энергией ци! Ими тоже надо было заняться, а покупать... что же, Хо Ма могла зайти и купить, не так ли? После его заявления на лице Дины отразился ужас.
   -- Так, развязывай ее, - скомандовал Борисов, - пусть покажет культивацию и все объясняет, а ты смотри и слушай! Затем пусть покажет все техники, какие знает, а ты смотри и слушай! Ах да и еще.
   Он вытащил из мешка пилюлю, достал из упаковки и показал ее Дине, а затем продемонстрировал все содержимое мешка. Обоссавшаяся ранее Дина еще раз пустила струю и задрожала, ноги ее подкосились.
   -- Откуда у вас такие сокровища? - пробормотала она.
   -- А дед их зажимает постоянно! - пожаловался Хомяк, сгребая парочку и кидая небрежно в рот.
   -- Их нельзя принимать так! - вскинулась Дина и снова уставилась на мешок.
   -- Ага, упаковка - изолятор ци, так и запишем, - зачиркал пером по бумаге Борисов. - И слышал, ты принимаешь их неправильно, говорил же тебе, морда ненасытная!
   -- Просто ты дед очень жадный! - оскалил клыки Хомяк. - Пожалел пару вкусняшек!
   Он придвинулся и снял цепь с Дины, та отодвинулась на дрожащих ногах.
   -- Будешь потом трахать их, засовывай в жопу, - посоветовал Борисов на русском.
   -- Но ведь там... говно?
   -- От кого я это слышу? От Хомяка, который вечно лизал себя между ног? От того, кто жрал таблетки с пола? Трахнешь в жопу, тебе приятнее, им больнее, они вообще сосредоточиться на техниках не смогут, еще лучше отдадут свою ци.
   -- А я...
   -- Получишь ты свою порцию удовольствия, не ерзай так, шерсть на жопе протрешь.
   Дина тем временем села в позу лотоса и испуганно вслушивалась в их разговор, явно ничего не понимая. В шатер сунулась какая-то зверюга, вроде медведя, но почему-то с лиловой шерстью, Хомяк отослал его взмахом лапы.
   -- С лагерем покончено.
   -- Отлично, давай, учись здесь, потом отбери у них ци сексом, да убей в форме дракона и в ней же подожжешь лес, после чего поскачем дальше.
   -- На Турнир?
   -- На Турнир, на турнир, морда твоя ненасытная. Учись давай!
   Хомяк уселся в позу лотоса напротив Дины и начал учиться, а Борисов продолжил обдумывание идей по цизике и будущих экспериментов.
  
  -- Глава 13
  
   -- Дед, у меня жопа затекла, - канючил Хомяк.
   -- Сиди и культивируй, культиваторам нужна крепкая жопа, - отозвался Борисов, даже не глядя на него.
   Он старательно записывал все, что помнил из физики, химии и математики, убеждаясь, что еще больше забыл за свою долгую жизнь и те годы, пока шлялся по другим мирам. Омоложение за счет Хомяка укрепило память, в целом активизировало Борисова во всех частях тела, но этого было недостаточно.
   -- Да, была бы у Тины крепче жопа, - вдруг мечтательно зачмокал Хомяк.
   Борисов молча отвесил ему подзатыльник. Хомяк, с детской наивностью решив, что чем больше, тем лучше, увеличился прямо во время насилия над Тиной и ту разорвало, буквально. Мало того, что пришлось отмываться, так еще и ци бездарно пропала.
   -- Подъезжаем к Анхаю, высокая госпожа, - донесся почтительный голос кучера.
   Карета скрипнула и остановилась, Хомяк бодро вылез наружу, насрав на весь этикет культиваторов. Изображать из себя томную бледную и капризную девицу он не собирался, сколько ни пытался ему объяснить Борисов, что теперь им надо скрываться вдвойне.
   Теперь они меняли кареты в каждом крупном городе, а в промежутке между сменами карет менялся и облик. Сейчас Хомяк изображал культиватора в годах, этакую бой-бабу, которая держала при себе могучего парня (Борисова) для удовольствий и таскания багажа. Казино, а потом и Тина с Диной, а также бумаги и свитки, которые они везли с собой, упоминали о неких кольцах с расширением пространства и Борисов собирался приобрести или украсть одно, едва представится случай.
   -- Благодарю, госпожа, - привезшая их женщина ловко схватила монету и поклонилась.
   Монеты здесь делились, как правило, на медные пустынки и серебряные чешуйки. Очень редко встречались золотые королевы, прозванные так, потому что на них чеканили лики королев Железного Пика. В теории за сто медных давали одну серебряную, а за десять серебряных одну золотую, но на практике все изрядно отличалось. Монеты истирались, выпускались слишком обильно, курс зависел от силы страны, своего золота в королевстве не добывали, только серебро в Кровавых Горах, огромном хребте, к склонам которого лепились еще семь королевств, вроде Железного Пика, вместе образовывавших так называемый Горный Альянс.
   Все они были слабы, с точки зрения культиваторов, в секты принимали кого угодно с Посвящением первой ступени, а переход в ранг Овладевших автоматически давал статус старейшины секты, а то и главы. Хомяк, превосходивший всех на два ранга, мог, в сущности, объявлять себя императором Горного Альянса.
   В теории. В той же самой, где за сто медных монет давали одну серебряную.
   Так вот, Хомяк кинул золотую королеву, оставаясь в образе культиватора, для которого деньги просто мусор.
   -- Высокая госпожа, если желаете осмотреть достопримечательности.
   -- Высокая госпожа, самые лучшие девицы и мальчики, все обучены петь и плясать.
   -- Высокая госпожа, лавки с товарами, достойными вашего взора, позвольте этой ничтожной проводить вас туда.
   -- Высокая госпожа, наш ресторан самый лучший в городе, культиваторы сект Песчаного Бархана, Бурной Реки и Крутого склона не брезгуют нашей едой.
   Как и в прошлых городках немедленно набежала толпа баб, желающих зализать жопу культиватору.
   Как и в прошлых городках, победила та, что первой упомянула возможность пожрать.
   -- За мной, - скомандовал Хомяк, делая знак Борисову.
   Командовать "дедом", даже для вида, ему очень нравилось, но властью своей не злоупотреблял, так как после первого же случая, Борисов пообещал, что сдаст его напрокат в ближайший бордель. Кареты и образы они меняли, чтобы след терялся между городами, раз и вовсе изображали двух стариков, выгнанных из дома, брели пешком.
   Плакаты висели, патрули скакали, детекторы ци звенели, но не на Хомяка.
   -- Что пожелает эта высокая госпожа?
   -- Все меню два раза и моему слуге чего-нибудь пожевать, - приказал Хомяк.
   Ресторанная прислуга забегала, потащили Хомяку то, что было под рукой, а также всякие напитки для разогрева аппетита. Борисов с самым скромным видом сидел в сторонке, прямо на сундуке, где хранились деньги, вещи, а также покупки разного культиваторского и записки об опытах и идеях. Пока что никто не рисковал обыскивать сундук и задерживать на воротах "высокую госпожу", но мало ли?
   Хомяк наворачивал за обе щеки, взяв в каждую из рук по паре палочек и еще успевал ртом хватать. Незаметно подглядывавшее руководство потело, нервничало, не зная, что Хомяку можно было притащить даже мешок сырой картошки, все равно сожрал бы и попросил добавки.
   Нажравшись в пустыне культиваторских энергетиков и дури Хомяк должен был сдохнуть, но не сдох. Набил себе брюхо энергией и сформировал из нее псевдоядро, пробил силой меридианы, по которым текла и циркулировала эта самая энергия. Обычные культиваторы начинали скромно, ощущали энергию, учились впитывать, постепенно вбирали в себя и перерабатывали, очищали, расширяли хранилище, тот самый дяньтянь, он же магическое ядро. Крепли меридианы, росло количество энергии, которую умели вбирать и с которой умели работать и продолжались циклы культивации, в которых юные и не очень сектантки вбирали энергию ци из воздуха, очищали, перерабатывали, складывали по крохам в себя и тратили, применяя техники и прочее.
   Хомяк пошел своим путем, разом прыгнул на четыре или пять рангов, в этом королевстве не было никого и ничего, чтобы точно измерить его псевдосилу. Прыгнул, создал подобие ядра и каналов, этакую китайско-хомяческую подделку. Она была неустойчива и "газила" энергией, истекала ей, подчиняясь закону сообщающихся сосудов и разности потенциалов - ци вокруг было мало, а в Хомяке много, поэтому Хомяк передавал энергию в пространство, а не наоборот.
   Все его техники сокрытия и хваленые барьеры на практике оказались лишь попытками жадного Хомяка никому не отдавать свою ци. Работало, до известной степени, детекторы перестали на него реагировать, но это не отменяло общей нестабильности его ядра, работавшего с низким КПД. При этом культивация самого Хомяка выходила мало того, что смехотворной, так еще и не укрепляла ничего в ядре, из которого успевало утечь больше энергии, чем собирал сам Хомяк. Поэтому он был постоянно голоден и вынужден был жрать дурь и таблетки, чтобы энергия в теле не падала ниже "порога разумности", как его обозвал Борисов. Ци здесь содержалась повсюду и поэтому Хомяк жрал и жрал, неосознанно пополняя запасы.
   Разумеется, еда, приготовленная для культиваторов, из так называемых духовных компонентов, снабжала его лучше и поэтому Хомяк сейчас, как и в прошлых городках, жрал в три горла, чавкая и разбрызгивая все в разные стороны. Конечно, это был не выход, но Борисов только приступил к своим опытам в цизике. Проще всего было сломать ядро Хомяку и заставить создать заново, да вот беда, тогда он утратил бы разум и не смог нормально культивировать.
   Требовалось разумное духовное зверье, но его тоже не было, ци не хватало.
   -- Хочешь развлечься? - прошелестело в ухе Борисова.
   Одна из служанок в красивых халатиках с розами, принесшая ему "пожевать", поставила перед ним поднос с чашками и одновременно с этим успела прошептать в ухо. Борисов посмотрел удивленно, вроде не уродина, плоская, правда, как и все, что было связано с магичками.
   В ресторан уже пришли несколько культиваторов, все в сопровождении девочек для развлечений, и все они наморщили носы при виде некультурно жрущего Хомяка. В теории его Дао - путь к небу - Жадности могло решить даже проблему нестабильного ядра, просто не отдавать никуда энергию, но увы, имелась еще и связь между Хомяком и Борисовым. По ней утекала энергия, а для правильного накопления в ядре Хомяку не хватало опыта и знаний.
   Читать свитки Зины при этом он не захотел, а парочкой даже подтерся демонстративно.
   -- Высокая госпожа, разрешите этому ничтожному слуге отлучиться по незначительному вопросу, не стоящему вашего высокого внимания.
   -- Давай-давай, - отмахнулся Хомяк.
   Как раз принесли какую-то Бежевую Свинью, запеченную целиком в Болотных Лотосах, и Хомяк исходил слюной. Борисов потопал со служаночкой, которая зачем-то громогласно объясняла, что покажет "спутнику высокой госпожи кухню". Несколько шагов спустя он понял, зачем - девчонка повышала свой социальный статус, пытаясь вынырнуть из местной клоаки или хотя бы приподняться над ней.
  
   -- Я.. я слышала, такое нравится мужчинам.
   Минет она делала неумело, тесная кладовка давила со всех сторон, под ногами что-то шебуршалось. Борисов закатил в темноте глаза, приподнял ее, развернул и упер в стенку. Хоть он и клялся, что больше никогда, но омолодившийся организм давил на мозг, а с Органой ничего не вышло, по вине все того же Хомяка.
   -- Ох, ох, ох, - стонала служанка, подмахивая бедрами, стенка гнулась и трещала.
   Скорее всего, их слышало полресторана, но не плевать ли?
   -- Это ты с культиватором так научился? - спросила она, когда все закончилось.
   Как-то педрильно прозвучало, подумал Борисов, ощущая прикосновение рук служанки. К счастью, тело Филча могло столько раз, сколько требовалось и Борисов снова зажал служанку, в этот раз спиной к стене. Надо было на пол ее уложить, подумал Борисов, ощущая, как стенка снова гнется и трещит. В процессе он задавал вопросы, служанка отвечала, похоже сама не осознавая того, и вскоре картина происходящего была ясна.
   Девчонка очень хотела вырваться из местной дыры, которая располагалась не в самой жопе мира, лишь на его краешке. Она готова была давать Борисову, а также "госпоже культиватору", готовить, заниматься уборкой, не требовать платы, лишь бы уехать под покровительством кого-то сильного.
   -- А она тебя? - пальцы ее вдруг стремительно полезли в задницу Борисова.
   -- Придержи верблюдов, сестренка, - дал ей по рукам Фёдор Михайлович. - У нее нужного агрегата нет.
   -- Я слышала, что есть такие культиваторы, у которых и то, и другое, - как-то смутилась Ха И На.
   Борисов отметил этот слух и подумал, что надо тренировать Хомяка и в этой области, чтобы притворялся магичкой на все сто.
   -- Держи, - сунул он девчонке золотую королеву, - и вали отсюда сама.
   Та аж заметалась, задергалась, начала суетиться с монетой, затем сунула ее себе внутрь между ног и зажала крепко, затем вдруг посмотрела лукаво:
   -- Хочешь еще раз? Только не сюда, здесь занято!
   -- Давай, - не стал отказываться Борисов.
   Сунул ей серебряную монету в задницу, шлепнул и пошел обратно к Хомяку, который как раз доедал десерт.
   -- Расплатись, Ар Гус, - икнул он на весь ресторан.
   Борисов чуть не шлепнул себя по лицу, но было уже поздно. Пришлось улыбаться, кланяться и платить, благо Зина и остальные везли с собой достаточно денег, чтобы скупить половину королевства. Таскать их было не очень удобно, конечно, но Хомяк наотрез отказывался выбрасывать деньги и Борисов чуть не прослезился в тот момент, от правильности его воспитания.
  
   Хомяк чуть задергал носом и Борисов подавил желание врезать ему туда Лобзиком. Звериные привычки надо было подавлять, но не учить же его на виду у всех?
   -- Чую ци! - объявил Хомяк, опять сыто рыгая.
   Он попытался побежать, но слишком уж пережрал и поплелся, как беременная утка, в направлении невзрачной лавки. Следом, с мешками и сундуком, заодно прикрывая ими лицо, шагал "скромный слуга" Борисов.
  
  -- Глава 14
  
   -- Задние лапы шестиногой Мартышки из далеких джунглей, а это вот обсидиан из шахт Кровавых Рудников.
   И тут кровавых, подумал Борисов, стоявший в сторонке. При том, что мужчин здесь было много меньше женщин, от недостатка населения никто не страдал, даже самая жопа мира в самой нищей провинции самого слабого из королевств Горного Альянса. Жизнь, насколько успел увидеть Борисов, здесь не ценилась, даже жизнь женщин, что уж там говорить о мужчинах!
   В то же время биться за равноправие полов его не тянуло.
   -- Копье, обратите внимание, что бунчук сделан из гривы Каменного Льва, а наконечник из лучшей природной стали, так подходящей для нанесения на нее фигур зачарования!
   Хомяк покивал, а Борисов сдержал рвущийся наружу крик "что это, блядь, за природная сталь?" Слова о фигурах зачарования его тоже заинтересовали, но нельзя. Не положено, мать вашу так! Все равно что девушка-эскортница начала бы советы миллионеру давать, такое запоминается. О таком судачат и порождают волны слухов, а их и без того ищут по всей провинции!
   -- Вот это что? - указал сложенным веером Хомяк.
   Веер ему купил Борисов, решив, что тот отлично дополнит образ "странствующего культиватора".
   -- Это духовные камни, высокая госпожа, - поклонилась владелица лавки, - их только вчера доставили из-за океана, из славной Империи Шести Сосен. Сожалею, высокая госпожа, они разряжены и в нашем бедном королевстве их негде зарядить.
   Борисов вспомнил, что читал о духовных камнях (и Тина их упоминала) и тут же послал импульс Хомяку. Практика и труд всегда помогали во всем, и он уже достаточно отточил навык, чтобы даже тупой Хомяк понимал, когда его вот так пихают импульсом. Стоило бы поработать над полноценным мысленным общением (тем более, что культиваторы упоминали и его), но, как всегда, не хватало времени и знаний.
   -- Я куплю их, - повел рукой Хомяк.
   Что у него прекрасно получалось, так это играть надменного культиватора, который на всех смотрит, как на говно. Собственно, даже играть не требовалось, Хомяк на самом деле считал всех, кто не имеет ци, говном, недостойным его внимания.
   -- Пятьдесят королев, высокая госпожа, - снова поклонилась владелица лавки.
   Хомяк замер, а Борисов аж цокнул внутри от такой высокой цены. Скорее всего там, в империи за океаном, это был ходовой товар, бросовый, стоивший пару чешуек, не более. Но доставка, но редкость их здесь, даже с поправкой на невозможность зарядки, и пожалуйте! У них просто не было таких денег, и Хомяк это прекрасно знал.
   -- Я немного поиздержалась в дороге, - провозгласил Хомяк, - но мой слуга компенсирует тебе разницу своим телом.
   Да ты охренел, пидорас шерстяной, послал Борисов мысль Хомяку.
   Тебе надо - отрабатывай, ответил тот взглядом.
   Техники мыслеречи упоминались в свитках и рассказах Казино, но там было что-то другое. Через связь магического призыва общаться мыслями не выходило. Пока что не выходило.
   -- Высокая госпожа..., - смутилась владелица.
   Еще один образец плоской сухой веточки, подумал Борисов, подражание культиваторам, для которых и предназначались товары из лавки. Вещи, сделанные с использованием ци, или из компонентов, содержащих ци, или позволяющие лучше применять эту самую ци. Не было только учебников и методичек, владелица кланялась и извинялась, мол, секты строго запрещают продавать подобное.
   Какое-то мгновение он ожидал, что Хомяк сейчас наедет на владелицу, угрожая лично ее поиметь на складе с товаром. С поправкой на слухи и разговоры, похоже, тут существовали и подобные извращения, но начинались они на высоких рангах, которые не встречались в этой дыре.
   -- Ар Гус! - скомандовал Хомяк визгливым высоким тоном. - Мое лучшее платье!
   Они потихоньку продавали вещицы, изъятые у убитых, начиная еще с Казино и Нади. Хомяк высасывал ци, ну, пытался во всяком случае, смешно втягивал щеки, крутил руками-лапами и кричал что-то про Дао Жадности. Борисов подпиливал символы, затирал, травил алхимическими кислотами. Опасно, да, но иначе таскать с собой все это смысла не имело, ошибка Борисова, усугубленная жадностью Хомяка.
   Срочно следовало обзаводиться фурой, таскать все с собой.
   -- Высокая госпожа, - побледнела владелица лавки.
   -- В дороге в шелках не походишь! - объявил Хомяк.
   Платье Дины все равно было ему коротким, а шелк невкусным. Платье Тины Борисов уже порезал на части и ставил с ним опыты.
   -- Ах, высокая госпожа, но оно стоит больше! - владелица разве что на колени не бухнулась. -- Это слишком высокая честь!
   Хомяк пару мгновений смотрел свысока, открыл уже было рот, но заткнулся, увидев свирепый взгляд Борисова. Да, скупить половину лавки было бы хорошо, но где все это таскать? Кому? Они не могли себе позволить кортеж карет, отряд носильщиков, и прочие дела, хотя бы из-за служанок. Целый отряд любопытных глаз, всегда наблюдающий за тобой, это вам не случайные прохожие в шумной городской толпе. Тайна Хомяка вскрылась бы к вечеру, в лучшем случае, и потом опять пришлось бы всех убивать.
   -- Принимай, подарок, и давай камни, или эта нетерпеливая госпожа тебя убьет, а потом изнасилует, и черепом твоим...
   -- Дурак ты, Хомяк, - проворчал Борисов, приседая и хлопая по щекам женщину. - Давай ци-шок, а я пока камни заберу.
   Разумеется, незваные гостьи пришли ровно в тот момент, когда все выглядело наиболее подозрительно. Борисов вытаскивал духовные камни (замок, ха!), а Хомяк, расстегнув на владелице платье, бил ее молниями ци прямо по соскам. Владелицу выгибало и выглядело это, в общем-то, изрядно похоже на пытки.
   -- Так-так-так, - прозвучало от входа. - Ты из какой секты, наглая засранка?
   Борисова, разумеется, в расчет не брали.
   -- Секты для неудачниц, - презрительно оскалился Хомяк.
   Владелица лавки очнулась и отползала, старательно суча ногами и закрывая полы халатика, чтобы не бог никто не увидел плоскую грудь и два побагровевших соска. Она еще пыталась бормотать о пощаде, но Борисов подхватил ее, а Лобзик нежно выплюнул дротик с транквилизатором прямо в шею.
   -- Одиночка?! Уж не тебя ли разыскивают по всей провинции?
   -- Видите, меня вся провинция знает, а о вас даже черви могильные не вспомнят!
   -- У этой госпожи лопнуло ее терпение! Приготовься узреть...
   Хомяк сдвинулся с места, рывком оказался возле первой из троицы, высокой тощей женщины в халате, обтягивавшем ноги и одновременно этом вздувавшемся на рукавах, словно кто-то перепутал и пришил туда штанины.
   -- Танцующая Цапля ловит Лягушку! - провозгласил Хомяк.
   Тощая как раз начинала сдвигаться, вскидывая руки, но удар ноги Хомяка ей в промежность прервал всю технику. Тощую согнуло, подбросило и она упала, звякнув рукавами.
   -- Коготь Тигра!
   Короткий меч в руках второй из пришедших мелькнул и промахнулся, Хомяк уже взмыл выше в прыжке.
   -- Цапля подгибает но...
   Провозгласить название техники, а также поймать ногой меч Хомяк не сумел. Башка его врезалась в потолок и пробила его, потому что вся энергия ци внутри сделала Хомяка очень прочным и могучим. Впрочем, промахнулась и девица с мечом, ее Коготь Тигра расколотил витрину и сушеные лапы обезьян, а сама она оказалась неподалеку от Борисова.
   Лобзик выплюнул еще дротиков с успокоительным.
   -- Техника Горящей Крови!! - пафосно провозгласила девица, вращая мечом и покачиваясь.
   Она явно попыталась прогнать через себя ци, чтобы очистить организм, и глаза Борисова раскрылись чуть шире от идеи подбрасывать врагиням яды, которые они всасывали бы в себя сами. Разумеется, это тоже требовало исследований, так что Борисов пока по большей части лишь записывал озарения, откладывая воплощение в жизнь на потом.
   Неизвестно, чем бы это закончилось, но Хомяк рухнул сверху, применив технику оглушающей задницы.
   -- Дао Жадности, вторая ступень - впитывание!
   Третья из явившихся девиц уже применила какую-то технику, словно выпустила стаю огненных плеч. Хомяк бестрепетно принял их на себя, впитывая всем телом. Девица раскрыла широко рот, словно ожидала чего-то, но дождалась лишь пинка между ног, от которого тоже согнулась и упала на пол.
   -- Засранка, говорите, - проворчал Хомяк, распутывая завязки халата.
   И ведь насрал бы, подумал Борисов, останавливая его жестом. Все три магички валялись без сознания, как и владелица лавки, из которой Борисов уже вытащил улику - дротик с успокоительным.
   -- Дед, мы же можем все забрать! Бесплатно!
   -- А потащишь их ты где? В защечных мешках, долбоеб? - Борисов отвесил ему подзатыльник. - Чтобы те, кто будет гнаться за нами, сдохли со смеху?
   -- Но де-е-е-е-ед, тебе же нужны штучки для опытов!
   -- В первую очередь мне нужен был комплект посуды для перегонки и очистки, а теперь опять придется уносить ноги, мать твоя хомячка!
   -- Зато этот молодой мастер показал всем свою мощь! Видел, как я их?! Удары ногой, как молния, поглощение, как ураган, я прекрасен, словно молодой ясень!
   -- Дуб ты, шерстяной, - продолжал ворчать Борисов.
   На халатиках троицы виднелись знаки секты, словно ветер, дующий над пустыней. Пламенный Ветер, вспомнил Борисов рассказы, секта из первого десятка... в этой провинции.
   -- Дед, давай я их..., - Хомяк облизнулся, уставившись на тела.
   -- Все бы тебе жрать...
   Он оборвал сам себя, получив сигнал от Лобзика, и согнулся, подхватывая сундук и мешки. Внутрь шагнуло несколько стражниц, ну да, удар Хомяка, головой пробившего потолок, наверняка слышала вся округа. Мало того, что архитектура тут была, натурально из глиняного говна и палок, так еще и обилие баб всех возрастов вокруг не давало ни одному громкому событию остаться незамеченным.
   -- Они оскорбили мое платье, техники и слугу! - громко провозгласил Хомяк.
   -- Это культиваторы из секты Пламенного Ветра, управляющего нашим городом, высокая госпожа, извините эту недостойную, не знающую вашего имени.
   -- Хо Ма из секты Жадности! - провозгласил Хомяк, прежде чем Борисов успел его остановить.
   Две молоденькие стражницы уже подбирались к Борисову, собираясь отнять товары, начали щупать его за грудь и между ног.
   -- Это мои вещи, - отчеканил Хомяк. - И мой слуга. Тот, кто трогает их - да будет готов лишиться рук!
   Стражниц словно сдуло ветром, а может и правда сдуло, Борисов уже перестал понимать, что там Хомяк заучил из техник, а что ему местная ци в шерстяную башку нашептала.
   -- Прочь с дороги! - рыкнул Хомяк.
   -- Но это инцидент...
   -- Если эти слабые ничтожества, нападающие втроем, хотят отомстить, они могут найти эту великолепную молодую мастерицу Хо Ма на Турнире Золотого Шлема!
   Стражницы расступились, и Хомяк вышел величественно, как и подобает культиватору.
  
  -- Глава 15
  
   Вань-Сянь, как и подобает центру провинции, выглядел лучше других городков. Размеры больше, дома приличнее на вид, камень и мрамор, не одна только глина с деревом. Выселки и окраины Вань-Сяня выглядели, конечно, как полное дерьмо, но статус "культиватора Хо Мы" позволял им заезжать сразу в лучшие районы и гостиницы.
   -- Прошу вас, высокая госпожа, это честь для нас, - склонилась служанка.
   Хороша была, чертовка, Борисов, снимавший сундук с кареты, даже загляделся немного на выпуклые округлости спереди и сзади. Служанка стреляла глазками в Хомяка, который, в свою очередь, на нее не смотрел, так как был сыт во всех смыслах. За время пути они дважды присоединялись к таким-же одиночкам культиваторам, едущим на Турнир, и один раз напали из засады, на двух жирных теток, из секты Толстого Пуза или чего-то такого.
   -- Фу, что за деревенщина приехала? - донеслось до Борисова.
   Какие-то две плоские девки, нарумяненные и с макияжем, шептались в сторонке, прикрываясь веерами. Типа подъебывали незаметно, якобы говорят между собой, а скажешь про оскорбление, так и сами оскорбятся, чего это ты подслушивал? Разумеется, этим камбалам было неизвестно, что Хомяк срать хотел на этикет (на все, чего он не знал или считал ненужным, Хомяк хотел насрать, пометив на будущее) и поэтому просто шагнул к ним и без затей ударил.
   -- Есть еще желающие назвать меня деревенщиной? - громко спросил он.
   -- Молодая госпожа! - прибежала какая-то тетка.
   -- Да как ты посмела выступать против нашей секты Горного Вихря?! Ты смерти ищешь?
   Плечи Хомяка чуть дрогнули в нетерпении.
   -- Если я побью в одиночку разом всю вашу секту, то она будет моей? - спросил он с вызовом.
   Хохот покатился по огромному холлу гостиницы для культиваторов. Громко смеялись культиваторы, подхихикивали их слуги, служанки и прочий персонал просто мило улыбался всем. Девицы вокруг не уступали той, что открыла дверь кареты, и у Борисова опять зачесался гормон. Да и то сказать, он тут был единственным мужчиной, просто пока что все глядели на дерзкого Хомяка.
   -- Возмечтала лягушка парить соколом.
   -- Захотела жаба прыгнуть выше лебедя.
   -- Вчера землю мотыжила и ведет себя также.
   Шептались вокруг, а Хомяк злился и глаза его уже наливались багровым.
   -- Из какой ты секты, что не знаешь таких вещей? - спросила культиватор средних лет, в скромном халатике, но украшенном странным знаком, словно трехпалый зверь прочертил когтями плечо.
   -- Секты для тех, кто слаб и сбивается в стаи! Я - одиночка Хо Ма и стану победителем Турнира! - горделиво провозгласил Хомяк.
   Спрашивавшая посмотрела удивленно, затем сказала:
   -- Позвольте этой скромной охотнице угостить вас чаем, о высокая госпожа Хо Ма.
   Пришлось Борисову топать следом и слушать, мысленно ухахатываясь. Знак на плече означал принадлежность к Гильдии охотниц, где Мо Си На достигла высоких рангов. Страшные слухи ходили по Вань-Сяню и будоражили умы населения, о страшных духовных зверях, страшных бандитках и страшных драконах. Преступления Борисова и Хомяка раздули в слухах, и в них счет убитым и изнасилованным шел на десятки, горели гектары леса, рушились целые города вместо одной конюшни и так далее. Мосинка, как ее перекрестил Борисов, оценила внешность и скорость Хо Мы и хотела пригласить ее на охоту за бандитками и драконом и прочим зверьем.
   -- В Турнире могут участвовать только представители сект, одиночки туда не допускаются, - добавила она, допивая свою чашку чая. - Подумайте, высокая госпожа Хо Ма, из вас выйдет отличная охотница!
   -- Да я вообще королева леса и зверей! - обрадовался Хомяк.
   Мосинка поклонилась, спрятав улыбку, приняла слова Хомяка за шутку, тогда как он говорил чистую правду. В образе дракона он производил убойнейшее впечатление на зверье вокруг, то сразу склоняло головы и подставляло зады, разве что приветственную хвалу не кричало, так как говорить не умело.
  
   -- Что теперь, дед? - спросил Хомяк, когда последняя служанка вышла из номера.
   "Высокая госпожа" валялась на одеялах, почесывая промежность, и в глазах служанок читалась зависть и полное понимание, что сейчас "доверенного слугу Ар Гуса" трахнут вдоль и поперек. Собственно, такого эффекта Борисов и добивался.
   -- Думал, еще пару опытов поставить, да за колбами сходить, - Борисов задумался, а имелись ли тут вообще колбы и прочее химоборудование?
   Нигде он не видел ни кусочка стекла, с другой стороны часть флаконов и склянок в постепенно пустеющих мешках были именно что стеклянными. Привезли издалека, как духовные камни (из которых Борисов собирался сделать батарейки-аккумуляторы, только руки пока так и не дошли)?
   -- Но видимо придется заняться регистрацией секты.
   -- А если выдать себя за одну из них? Я такой, я могу!
   -- Ты-то можешь, но секты тут все друг друга знают, сразу за жопу возьмут. Странно, вообще, что за Турнир без одиночек?
   Хомяк запечатал двери, окна и сундуки своей ци, и они отправились узнавать, что тут за дела творятся. На выходе их попыталась остановить какая-то тетка, но сделала это крайне неудачно.
   -- Сейчас я, твоя бабуля, преподам тебе урок! - закричала она.
   Учиться Хомяк ужасно не любил, даже свитки давать было опасно. Поэтому он сразу прыгнул к "бабуле" и без затей показал ей технику "Цапля бьет лягушку в живот". Бабуля хрюкнула, сложилась и выронила оружие, какие-то веера с картинками. Хомяк хозяйственно подобрал их, заткнул за пояс и пошел дальше к выходу, толпа вокруг стремительно разбегалась перед ним.
  
   -- Дикие какие-то, - пожаловался он по дороге. - Кидаются сразу.
   -- Покажи веера, - осенило Борисова.
   Тот же знак, секта Горного Вихря. Позвали старших на разборки, раз младшие оплошали? Или их сектантский кодекс такое диктовал? Закон гор, кровная месть и все прочее? Что-то в этом было, какая-то мысль, которая жужжала и зудела, билась в голове Борисова, словно муха в окно, но вылетать отказывалась.
   Вокруг толкались дамочки в таком количестве, словно никто не работал. Борисов вслушался и из обрывочных реплик уловил, что Турнир начнется уже завтра, и основные секты провинции прибывают, чуть ли не парадом. Вот все и принарядились, нарумянились и вылезли из домов, демонстрировать плоские жопки магичкам, авось кому из них и глянется.
   Звучало все это иначе, конечно, но смысл был именно такой, женщины и девушки вокруг мечтали попасть в секту слугами. Рождение девочки, способной к культивации, вообще превозносилось, как дар небес. Феодализм, вдруг подумал Борисов, хоть тут и королевство, но не абсолютная монархия, а самое начало. Секты как феодалы на местах, власть и бог, вся сила у них, что хотят, то и творят. С поправкой на ци - творят вообще все, что захотят, так как население Вань-Сяня, собравшись целиком, не смогло бы даже поцарапать кого-то вроде Зины или Нади.
   -- Слушай, дед, а если мы свою секту создадим, то они все к нам будут ломиться? - озадачился Хомяк.
   Бросил слегка испуганные взгляды по сторонам, словно уже отбивался от наседающих женщин.
   -- Нет, конечно, им же платить надо будет, а мы жадные, - успокоил его Борисов.
   Толпа богатых дамочек впереди стала совсем уж плотной, в голове Борисова защелкал калькулятор, сколько денег можно было бы с них стрясти за секс с Хомяком, выдавая того за культиватора. Но вот беда, секс без ци Хомяка не устраивал, он и последних-то жирных магичек насиловал неохотно, явно принуждал себя.
   -- Цапля раздвигает воды болота! - объявил Хомяк.
   Выплеск ци и толпа раздвинулась, словно воды Красного моря перед Моисеем. Стоны, ахи, попытки попасться на глаза, Хомяк сразу же пожалел о своем поступке. Белокожие, ухоженные дамочки без единого лишнего волоска явно казались ему исчадиями хомячьего ада.
   Но сила есть сила и они прошли к одному из нарядных и богатых особняков, где сидели важные чиновницы, занимающиеся Турниром. Прошли и вошли внутрь, охранницы с одного взгляда поняли, что Хо Ма это вам не какой-нибудь черножопый Хомяк.
  
   -- Секта? - спросила тетка средних лет.
   Бюрократичного вида и в очках. Еще в особняке имелись стекла и Борисов приуныл, осознав, что химической посуды в данной провинции Жопы Мира в Лепестках не добудешь. Стекло тут было роскошью. Разумеется, мысли его на этом не остановились, а поскакали дальше, к созданию и выдувке собственного стекла. Песок в пустыне точно имелся, портативный огнемет Хомяк-1 тоже, он же выдуватель стекла.
   -- Жадности! - провозгласил Хомяк.
   -- Никогда не слышала о такой.
   -- Образована вчера, - нашелся Хомяк, подталкиваемый мысленно Борисовым.
   -- Но не зарегистрирована должным образом?
   -- Казните этого ничтожного, высокая госпожа, - влез в разговор Борисов, мысленно скрипя зубами, - за то, что он носил с собой такие важные бумаги, не желая беспокоить небесную госпожу Хо Ма такими мелкими заботами. Дабы не осквернять такое важное учреждение и красавиц, работающих в нем, видом своих грязных рук, касающихся столь важных бумаг, прошу, позвольте мне продемонстрировать их где-нибудь в другом месте?
   К концу витиеватых фраз спина уже болела от поклонов, но сработало. Чиновница явно приосанилась и смотрела на Борисова уже не скучающим, а голодным взором. Учуяла добычу, значит. Все это могло развиваться в трех направлениях, отлично известных опытному Фёдор Михайловичу, бюрократы и взятки, везде одно и то же, разве что на Родине взятки телом ему давать не приходилось.
  
   Разумеется, так не делалось, но тетка была стара, а Хо Ма все же являлась культиватором. Поэтому Борисов без затей просунул одну руку сверху халатика, другую снизу, и начал воплощать на практике свои познания о сексе, расширившиеся в последние годы, благодаря боевым гаремам жен. Грудь была мелкой и волосатой, дряблой, как и морщинистая кожа на жопе, возбудилась чиновница почти моментально, а также начала краснеть, словно неопытная девочка.
   Хуй пойми чем занимаюсь, подумал Борисов тоскливо, нагибая ее к стенке и начиная сеанс. Обошелся бы Хомяк отлично без этого сраного золотого шлема, не пришлось бы сношать эту тетку со всем старанием. Та вдруг вошла в раж, подмахивала так, что казалось сейчас все сломает, пришлось даже сжать руками.
   -- Люблю смелых и инициативных, а у нас тут все забитые какие-то, - простонала она.
   Посещает заведения с мальчиками, дорогие, но чиновница высоких рангов могла себе такие позволить, расшифровал про себя Борисов.
   -- А денег на постоянного мальчика не хватает, - жаловалась она. - Девочек держала, а они все мошенницами оказались. Ты вон сразу видно какой честный и добрый, уходи от этой своей госпожи, а? Я тебя отобью, ван провинции моя любовница бывшая, она с половиной глав сект дружит и спит, ничего твоя одиночка не сделает.
   -- Не клевещи на госпожу! - ладонь Борисова врезалась в ягодицу.
   Нехитрая загадка, привыкла командовать и что все в рот заглядывают, потекла от обратной ситуации, не знала о психологическом расслаблении и смене ролей.
   -- Будешь у меня жить, во дворце! В шелках ходить!
   -- Сейчас я тебя накажу!
   Чиновница мелко захихикала, завиляла задницей усерднее. Чем я занимаюсь, тоскливо подумал Борисов, ускоряя темп.
  
   -- Вот твое разрешение, - сунул он бумагу Хомяку. - Проиграешь Турнир - я тебя самого выебу, как эту тетку!
  
  -- Глава 16
  
   "Солнце, утро, полигон, море целое знамен. Вперед весел и здоров, идет сам Вова Сидоров, в руках батон наперевес, как устанет, так и ест", крутилось в голове у Борисова, когда он наблюдал церемонию открытия Турнира. Флаги сект, торжественный выход богато наряженных девиц и женщин, старательно притворяющихся девицами, трибуны, набитые восторженными зрительницами.
   Секты не брали к себе "грязных мужиков", даже в услужение, чтобы попасть на трибуны следовало выложить немалую сумму в чешуйках, а то и королевах, в зависимости от ряда. Для особо элитных гостей подготовили особы ложи с балдахинами и чуть ли не магическими кондиционерами.
   В общем, Борисов тут был единственным лицом мужского пола на много тысяч женщин.
   -- Секта Жадности! - провозгласила распорядительница Турнира. - Лидер секты и она же участница, Хо Ма!
   Хомяка, который и правда жевал что-то вроде батона, пригласили для оценки силы к особому камню. Детектор ци, подумал Борисов, только улучшенный или при тактильном контакте дающий более точную информацию. Вот что точно следовало спереть отсюда, а то он так и не определился, что считать за единицу энергии ци.
   Гу-гу-гу, осуждающие перешептывания с трибун, гу-гу-гу, осуждение культиваторов.
   -- Скоро твою госпожу вынесут с Арены! - прозвучало самоуверенно рядом с Борисовым.
   О да, культиваторы сект, прибывшие на Турнир, привезли с собой много служанок. Им выделили "сектор для слуг" и теперь они пытались словесно выклевать печень Борисову.
   -- Нет, твою, - привычно-лениво, даже не поворачивая головы, ответил Борисов.
   В драку раскрашенные служанки не лезли, а слова их пролетали мимо Борисова, что только бесило их еще больше.
   -- Твоя госпожа разозлила секту Горного Вихря!
   -- Ей конец!
   -- Ей переломают все кости, в поединках на Арене можно всё!
   Борисов все же повернулся лениво, посмотрел и почесал задницу.
   -- Ага, уже испугалась!
   -- Да, тебя тоже будут бить за наглость твоей госпожи!
   -- Притащить грязного мужика на Турнир, это надо же додуматься!
   Борисов повернулся и продолжил наблюдение за тем, как Хомяк держит руки на камне. Там уже суетилась толпа слуг, разводили руками, кивали, носились, а Борисов досадливо цокнул. На чем могла работать система измерения ци? Конечно же на ци! Хомяк, забыв все наставления Борисова, похоже, сожрал ее во время контакта и сломал измерительный камень.
   Или сила его была за пределами камня, который мерил только первые 2 ранга.
   -- Да как ты смеешь цокать и отворачиваться от нас, ты!
   Борисов уклонился, не дал себя схватить и расцарапать лицо.
   -- Как только госпожу Хо Ма вынесут с арены, я публично признаю все секты, представительницы которых останутся там, стоящими выше секты Жадности. Причем сделаю это в присутствии самой госпожи Хо Ма.
   Служанки молчали озадаченно, пытаясь понять, в чем подвох. Распорядительница уже распорядилась принести детекторы ци и что-то кричала публике, мол, иногда такое бывает, например, когда у культиватора нет ци, хоть он и думает, что есть. Трибуны орали, топали ногами и смеялись, культиваторы на Арене тоже. Хомяк, ничего не понявший, стоял спокойно и доедал свой батон.
   -- Но если кого-то из ваших культиваторов вынесут оттуда первыми, вы покорно нагнетесь и дадите мне, в знак признания силы секты Жадности.
   Начался галдеж и лай, что у грязных похотливых мужиков одно на уме, и что если давать, так самой Хо Ма, к силе и славе которой примазался Ар Гус, и что такого не будет. Опять и снова эти выкрики о силе сект, злых на Хо Ма и что они готовы отомстить за молодых мастериц, которых унизил Хомяк.
   Вот оно, подумал Борисов. Отомстить за них. Хомяк пробил в пятак и тут же подбежали желающие заступиться, этим тоже следовало воспользоваться. Первый мешок с дурью уже показывал дно, следовало искать новые способы получения энергии, новые источники знаний о дяньтянях и меридианах и прочем. Дал по морде, поимел культиватора, а тот сам привел еще десяток, красота! Главное не забыть потом убить всех, чтобы на Хомяка - отнимателя ци сексом - не объявили всеобщую охоту.
   -- Напомню вам, что Турнир проходит в нескольких категориях! Бои, одиночные и командные, демонстрация мощи и изящества техник, филигранности контроля ци и техник, а также умения создавать и рассчитывать построения, познания в науке эликсиров, пилюль и ядов, умения укрощать и подчинять зверей. Кузнечное дело, танцы, игра на различных инструментах, вызова и укрощения демонов...
   Борисов невольно дернул головой, слишком уж плохие воспоминания остались у него от этой демонской братии в Триэме. Здесь они тоже имелись, выходит? Помимо бесконечных королевств и областей, владений сект и тех же Кровавых Гор, по слухам населенных таким свирепым зверьем, что культиваторы туда и не совались. Так, охотились с самого краешка, немного добывали руду в шахтах, но вглубь гор не смели заходить.
   -- А ведь госпожа Хо Ма записалась на все соревнования, - снова зашипело ядовито за спиной.
   -- И победит во всех, - отозвался Борисов, подавляя желание вскинуть Лобзик и расстрелять всех за спиной.
   -- Ты уже готов сделать ставки?
   -- А вы уже готовы задрать передо мной халатики?
   -- Это ципао, неотесанный ты мужлан!
   -- И жюцюнь!
   -- И ханьфу!
   -- Кимоно и юката!
   -- Ханбок!
   -- Чосонот!
   -- А как по мне, халат, он и есть халат, - зевнул Борисов.
   Сзади снова зашипели, но в драку никто не лез, и он продолжал наблюдать за ареной. Для разогрева публики первыми объявили свободные бои и вперед немедленно выскочила долговязая тетка в сером обтягивающем халатике, с красными полосами.
   -- Эта Зи Ра из секты Горного Вихря вызывает Хо Ма из секты Жадности!
   Смотри-ка, работает, обрадовался Борисов. Конечно, никто не дал бы Хомяку прямо тут же изнасиловать побежденную, забирая ци, но все же - опыт! Опыт драк, техник, умения держаться в бою, на одной голой мощи и дутом ядре можно было еще уехать в местной жопе мира, а дальше?
   -- Есть желающие поспорить? - спросил Борисов. - На свитки техник и культивации?
   Сзади грянул мощный хохот, полный ядовитых насмешек, сводящихся к тому, что мужики всю жизнь в грязи и дерьме и мозги у них состоят из того же самого. Борисов сделал себе мысленную пометку, что свитки и техники хранятся в сектах, их следовало добывать там. Внедриться или выкрасть, или просто вломиться силой, всех поиметь, все пилюли сожрать, припасы и свитки унести.
   -- Что?!
   -- Это невозможно!
   -- Обман!
   -- Такого не может быть!
   Хохот сменился тишиной, затем гулом изумленных возгласов. Борисов пропустил детали боя, но, судя по всему, Хомяк просто и без затей нанес удар и тетку в серо-красном платье выбросило с Арены.
   -- Готовьтесь задирать свои халатики, - широко улыбнулся Борисов замершей толпе служанок. - Пойду, прогуляюсь.
   Стоило бы, конечно, остаться и оценить мощь техник и магичек, но невозможно было бесконечно дергать тигра за усы. Служанки могли поймать амок и навалиться толпой, пришлось бы расстреливать из Лобзика, а потом снова бежать с погоней за плечами. К чему такие сложности? Проще самому уйти, пока эта тысячная толпа замерла от удивления.
   Разумеется, потом самые бойкие и дерзкие выскочили следом, но Борисова уже и след простыл. Он первым же делом пошел туда, куда было запрещено ходить слугам, в подземную часть арены, где готовили все необходимое для Турнира и таким образом стряхнул погоню со следа.
   -- Эй, ты кто такой? - окликнули его.
   -- Приз победительнице, - не поворачивая головы, ответил Борисов. - Сможет изнасиловать меня в уголке.
   Он ожидал погони, но той не последовало. Служанки ходили и таскали, перекатывали и что-то паковали, и Борисов подумал, что сюда надо было бы провести Хомяка. Выбрал бы все самое сочное и полное ци, а может даже сразу напялил бы на шерстяную башку золотую кастрюлю и все, цель посещения Турнира оказалась бы достигнута.
   -- Эй, сюда нельзя, там опасное зверье!
   -- Я ходячий обед и ужин для них, - бросил Борисов.
   Дерзость ответов и уверенность в себе пока работали, но только пока. Борисов прошел к клеткам со зверьем, несло дерьмом и шерстью, две служанки скоблили пол, замывая кровавые пятна. Дикое зверье, которое предстояло укрощать культиваторам, а расход служанок никого не волновал, сообразил Борисов, подумав, что как бы тут и правда не оказаться обедом и ужином. Лобзик не гарантировал безопасности, памятуя драку с той же Надей.
   -- Э? - вырвалось у него.
   В клетке сидели две лисички, точнее говоря, не сидели, а уже стояли на задних лапах. Стояли и кланялись Борисову, смотрели жалобными глазами, складывая лапы перед собой, то ли в приветствии, то ли умоляя о помощи.
   Он невольно шагнул к ним, собираясь разглядеть их ближе.
   Духовное зверье! Может, не такое разумное, как прожорливый Хомяк, но все же духовное! Заключить контракт Призыва, получить новые источники подкачки омолаживающей магией, не зависеть уже от Хомяка. Даже лучше, что не говорят и не слишком разумны, подумал Борисов, делая еще шаг, меньше возражать будут и размеры маленькие, легче прокормить.
   Правда, как им тогда объяснить про контракт Призыва?
   -- Стой! - Борисова дернули за плечо бесцеремонно, развернули. - Холь! Не соврали, что на Турнире присутствует мужчина!
   Тоже магичка, но не из секты. Средних лет, плоского стандарта, рабочее платье без изысков. Отвечает за зверье, понял Борисов.
   -- И конечно же, первым делом в своей тупизне, ты приперся прямо к Паленым Лисам, которые сожрали бы тебя, не задумываясь! Почему вы, мужики, такие тупые?
   Ответа не предполагалось, Борисов стоял молча, потупив взор.
   -- Потому что вы другим думаете, вот этим! - рука ухватила его между ног. - Как зверье, даже хуже!
   Рука продолжила мять его в промежности и перекатывать, с возгласами одобрения.
   -- Моя госпожа Хо Ма этого не одобрит, - сказал он, не поднимая головы.
   -- Твоя госпожа Хо Ма тебе твой тупой череп, набитый дерьмом, проломит и будет права, а эта милосердная госпожа всего лишь тебя попользует немного!
   А потом убьет и скажет, что зверье сожрало, подумал Борисов. Старательно изображая испуг и покорность, мысленно он ухмылялся, что же, пришло время проверить пару первых изобретений.
   -- Или ты хочешь возразить?
   Ему ткнули палец под подбородок, приподнимая голову.
   -- Нет, госпожа, - покорным тоном ответил Борисов. - Вы спасли мне жизнь и она в ваших руках.
   -- То-то! Хоть чему-то тебя твоя дурная госпожа обучила!
   Борисова ухватили за одежду и потащили, не спрашивая согласия, словно скот на поводке. Культиваторша пылала возбуждением, не оглядывалась, иначе заметила бы, что Борисов повернул голову и посмотрел лисицам прямо в глаза, посылая им мысленный сигнал и заряд магии, как в Лобзика.
  
  -- Глава 17
  
   Звали ее Ха Зи Да, она занималась Укрощением зверей и была в ранге Посвященной на третьей ступени. С учетом того, что в секты в этой жопе мира брали всех, кто сумел залезть хотя бы на первую ступень, Хазида была крута и могуча, и демонстрировала это всем своим видом и движениями.
   -- И что только такой могучий культиватор, как Хо Ма, нашла в тебе? - спросила она.
   Они ушли от лисиц и пришли к каким-то местным ежикам. Те шумно сопели и совали между прутьев носы и иголки, жрали что-то, шебурша листьями. Сновавшие вокруг служанки куда-то делись, похоже, в дальние уголки звериного лабиринта заходила только Хазида или особо доверенные лица.
   Еще Борисов понял, что его держат за кого-то вроде зверья вокруг.
   -- Я могу столько раз, сколько нужно, - ответил он.
   Большой палец правой ноги Хазиды едва не врезался ему между ног, Борисов едва успел отпрянуть, прогнувшись, и тут же выстрелил из Лобзика, с двух стволов. Хазида уклонилась, как уклонялась бы от удара лапой могучего зверя, и несколько дробинок все же попали в нее, ударили в бок. Не было времени перезаряжать Лобзик магией, рука Борисова дернулась к боку и метнула вперед самодельный шокер: металлическую стрелку, с привязанной к ней проволокой, второй конец которой был подсоединен к аккумулятору, одному из духовных камней, заряженному Хомяком.
   Чтобы он не фонил энергией, камень был помещен в изолятор, один из флакончиков с дурью, замотанный в тряпку, пропитанную ци Хомяка, поглощающей все излучение от того места, где проволока входила внутрь флакончика. Этакая самодельная батарея, дополнительно заряжающая воду ци и теперь пришло время проверить ее в деле!
   Хазида уклонилась от стрелки, изогнувшись невероятным образом, но Борисов тут же выстрелил обычной дробью ей в ноги. Хазида дернулась и невольно ухватилась за проволоку, ее тут же забило, как в припадке и она рухнула на пол без сознания.
   -- Твою мать, - Борисов утер пот со лба.
   Он перезарядил Лобзик, связал Хазиду тонкой серебряной проволокой (расплавленные огнем дракона-Хомяка чешуйки в чашке-тигле, слитые вдоль шелковой нити), чтобы если что замыкать контакт от батареи и бить ее ци-током, затем огляделся. Вокруг бесновалось, ухало, рычало зверье, кажется многие были недовольны этой самой Хазидой.
   -- Я ж завязал! - с укоризной сказал он магичке. - А вы все лезете, каждая бабка так и норовит на хуй заскочить, словно... м-да. Извели своих мужиков, а я теперь страдай!
   Он призвал двух лисиц, благо те догадались и откликнулись на магию, заключив контракт призыва. Борисов еще раз применил ци-шок, прицепив самодельные электроды (клещи) к соскам и результат опять оказался превосходным, Хазида сразу очнулась.
   -- Фо фы, - прорычала она невнятно, дуло Лобзика, засунутое в рот мешало.
   -- Тот, кто хочет ответов, а не твоих плоских волосатых прелестей, - ответил ей Борисов.
   Он присел рядом на корточки, достал длинную тонкую иглу.
   Она меня грызет, пожаловался Лобзик
   Борисов убрал его, заткнул ей рот тряпкой Хомяка и вонзил первую иглу, та едва-едва воткнулась в кожу. Подал ци через проволоку, игла сразу вошла на всю длину, а Хазида заорала сдавленно. Борисов пометил себе, что опыт ци против ци прошел успешно и успешно воспроизвел результат еще три раза. Затем дал лисицам погрызть пальцы на ее ногах и Хазида сломалась.
   -- Шла бы себе мимо, - проворчал Борисов, когда культиватор умолкла.
   Несколько раз пробегали служанки, но Борисов заранее спрятался в клетке Сияющего Медведя, в самой ее глубине. Медведь так боялся лисиц и Борисова, что даже закрывал их дополнительно своим телом.
   -- Нет же, каждой надо поглумиться и власть свою показать, - продолжил он ворчать.
   Не зря расспрашивал Хазиду о соседях королевства Железного Пика и в целом Горного Альянса. Возвращаться в Мертвую Пустыню на юге не хотелось, на востоке лежала могучая Дардония, которой Горный Альянс платил дань, а Борисов уже устал от роли нищих слуг. На север, в самое сердце Кровавых Гор, вот куда собирался отправиться Борисов.
   Обычные культиваторы в Альянсе пребывали в ранге Посвящения, старейшины и лидеры в ранге Овладевших. Зверье в сердце гор ходило в Духовном ранге, поэтому туда не лезли культиваторы, а у Борисова был царь зверей Хомяк. Перевести дух, разобраться с ядрами и проблемами, особенно прожорливостью Хомяка, наконец поработать плотно с цизикой и цимией. Выйти оттуда там, где не ждут, а еще лучше там, где есть культиваторы высоких рангов, чтобы Хомяк среди них не выделялся, и так далее.
   -- Хочешь ее? - спросил он у медведя, указывая на Хазиду.
   Тот замотал головой, потом закрыл лицо лапами. Хазида чуть расслабилась, но взгляд ее взамен преисполнился смертельной ненависти.
   -- Ну-ну, не надо так пылать, трусы сгорят, - посоветовал ей Борисов. - Ты же держала меня за животное и хотела трахнуть, чем Медведь лучше или хуже? Ладно, как тут лучше сделать?
   Ему вспомнился Хомяк и дело пошло на лад. Медведь и лисицы сожрали Хазиду, каждый спешил первым добраться до ее магического ядра. Борисов тем временем прошелся и собрал часть трав, приправ и заранее заготовленного для зверья духовного мяса, то есть попросту говоря, еды, содержащей ци. Остальное разбросал, приоткрыл часть клеток, включая клетку Тигра, в которую швырнул наполовину сожранный труп Хазиды.
   Заключил контракт с Медведем, вернул лисиц в клетку и приказал сидеть тихо, мол, час еще не пришел.
  
   Выбравшись наружу и переодевшись по дороге (кто же бросает свои халатики где попало?), Борисов первым делом услышал могучий рев стадиона.
   -- Хо Ма! Хо Ма! Хо Ма!
   -- Спартак - чемпион, - проворчал он под нос. - Что там еще натворил этот шерстяной пудель?
   Свободные бои уже почти закончились, Хомяк стремительным метеором пронесся в финал и теперь стоял напротив какой-то местной знаменитости. Ань Ка, молодой культиватор из секты Пылающего Солнца, юный гений из числа рождающихся раз в тысячелетие, так ахали и охали вокруг. Посвященная пятой ступени, на грани перехода в ранг Овладевших.
   -- Какая она красивая! - восторженно произнесла рядом экзальтированная служанка. - За одно ее прикосновение можно было бы и умереть!
   Судя по репликам, Хомяк успел опиздюлить половину секты Горного Вихря, а также Пламенного Ветра, явно добравшихся сюда отомстить за тот мелкий инцидент в лавке в очередном местном Мухосранске.
   -- Ага, - для порядка согласился Борисов.
   Он тоже стоял с приоткрытым ртом, но, конечно, не из-за внешности Аньки. Доска плоская, мелкая, белая, одна штука, стандартного типоразмера и с этим вопросом Борисову тоже хотелось разобраться. Местная магия ци кроила всех под единый стандарт или еще что-то? У экзальтированной девицы топорщилось все, что надо, но у кого сила, тот и задавал стандарты, поэтому плоские манекены тут считались эталоном.
   -- Во, неотесанный мужлан и тот понимает!
   -- Да брось его, он же Хо Ма вылизывает, с ней приехал!
   -- Значит, величие госпожи Ань Ка проняло даже его!
   -- Точно, Хо Ма наконец-то нарвалась.
   Борисов смотрел восторженно, потому что Анька только что зажгла настоящую шаровую молнию. Дурак, мысленно хлопнул себя по лбу Борисов, ну, конечно, не электричество на всяких там генераторах, а ци-лектричество на техниках. Хомячье Колесо, да, буквально, но на ци, все-все здесь следовало переводить в ци и работать соответственно. Металлы говно, но шелк с ци из платья культиватора и серебро, укрепленное Хомяком, отлично сработали.
   Генератор энергии, станки, обработка, выдувка стекла, приборы, в конце концов! С цивилизацией в Кровавых Горах, конечно, был полный швах, но кто мешал делать набеги на окрестности? Укрепиться, подкачать Лобзик ци, чтобы стрелял сильнее, себе доспехи с изоляцией соорудить, или нет, лучше со сверхпроводниками, чтобы любая энергия сразу стекала в аккумуляторы - духовные камни!
   Еще следовало вскрыть один из них и посмотреть на структуру.
   -- Сдавайся! Тебе не устоять перед жаром моего Солнца!
   Надеюсь, этот дурак Хомяк не проглотит его, подумал Борисов мрачно.
   -- Это тебе не устоять перед моей мощью!
   Шар плазмы едва не врезался в Хомяка, но тот присел, разводя руки в стороны, словно изображал живопись древних египтян.
   -- Дао Жадности, третья ступень - вожделение!
   Солнышко замерло на месте, Анька как-то странно дернулась, но сияющий шар не сдвинулся. Хомяк продолжал стоять, Борисов ощутил приток ци, тепло разливалось между ног, словно он обоссался. К сожалению, Хазида тоже не знала, что делать с неправильно созданным дяньтянем, для местных такая штука была просто невозможна.
   Зато Борисов еще обогатился познаниями о местных сектах, весьма однообразными познаниями. Все они были богаты (по меркам местной дыры), могучи (аналогично), имели в составе несчётное количество культиваторов и слуг (брехня, а про слуг правда) и должны были покарать Борисова так, что даже тысячу лет все вздрагивали бы от ужаса.
   -- Путь Солнца по небосводу, Зенит!
   Анька вдруг отпустила шарик плазмы, который Хомяк похоже жрал тайком, на расстоянии, и прыгнула, широко разводя ноги и руки. Хомяк вскинул голову и уставился завороженно, словно подглядывал ей под халатик, обтягивающий, желто-золотистый.
   -- Цапля ловит змею!
   -- Солнечный луч освещает темные уголки!
   Анька изогнулась, словно обтекла лапу Хомяка и по ней же добралась до его тела и провела три удара, крича что-то о протуберанцах. Борисов аж заморгал изумленно, засунул палец в ухо, словно собираясь достать им до мозга и начал прочищать там все. Восхищенные выкрики окружающих служанок (Борисов вернулся в свой сектор, вынужденно) подсказали ему, что речь шла о Солнечных Кулаках. Похоже, изучение языка через местную магию сыграло с ним злую шутку.
   Пока что безобидную.
   -- Три Кулака! После такого легла даже сама госпожа Цо Ни!
   -- Да, это победа!
   -- Госпожа Ань Ка лучше всех!
   -- И победа в этом поединке..., - раскатился голос распорядительницы, но тут же осекся.
   Хомяк поднялся, сплевывая что-то черное и захохотал громко, срывая с себя обгорелые рукава и расширяя пятно на одежде. Дружное "ах", покрасневшие лица, руки, прижатые к щекам, демонстрация мышц Хомяка не прошла незамеченной.
   -- Благодарю! - крикнул он. - А то мне что-то плоховато было, наверное, овощи подавали несвежие!
   Все это сопровождалось могучей отрыжкой и пусканием ветров, от чего всеобщее восхищение немедленно перешло в не менее всеобщее возмущение. Хомяк, наоборот, приосанился, словно совершил какой-то подвиг и вдруг рванул вперед, словно стелясь над землей.
   -- Цапля летит над болотом!
   Вот оно, подумал Борисов, не стоило ему кричать техники, полученные от Зины, Дины и Тины. Их там было мало, вряд ли секта Балетных Цапель прислала кого-то еще, но другие должны были их знать, а выступал Хомяк от имени секты Жадности. Уже предлог для обращения внимания, а то и начала расследования.
   Вот только как все это было втолковать Хомяку, который только что снес Аньку на трибуны?
   -- В свободных боях победила Хо Ма из секты Жадности! - провозгласила распорядительница.
   Раздались крики, возмущенный вой, вопли и толпа хлынула на арену.
  
  -- Глава 18
  
   Крики, вопли, давка, разодранные платья, смятые тела, кровища повсюду и зверье, мечущееся за их спинами. Обычные люди не могли противостоять культиваторам, не смогли они ничего сделать и зверью, набравшему внутри тел ци на пару-тройку ступеней Посвящения. Первым мчался тот Тигр, которому Борисов швырнул тело Хазиды и гвоздил лапами направо и налево. Несколько стражниц ринулись смело, даже выставили копья стенкой, но Тигр прыгнул на них и в момент развалил оборону и всех убил.
   Бегущие следом звери кусали тела, грызли, слизывали кровь, но не все. Часть просто мчалась вперед, пытаясь сбежать прочь, не осознавая, что они в центре огромного города. Паника усиливалась, зрительницы еще сильнее давили друг друга, отталкивали в сторону зверья, выдирали волосы, пытались взобраться и бежать по головам. Некоторые знатные дамы кричали приказы, и охрана их рубила всех, кто бежал мимо. Бежавшие закрывались руками, падали, разрубленные, об них спотыкались и возникали заторы, баррикады из тел.
   Знатных с их охраной сминали и в целом все это напоминало кровавый переполох в стотысячном курятнике. Культиваторы прыгали и бежали, но не у всех получалось прорваться сквозь толпу, их тоже сдавливали и увлекали за собой, топтали. Мелькали вспышки техник, одуревшая толпа паниковала еще сильнее и здесь требовалось нечто более сильное, чем обычные культиваторы.
   Нечто или некто, вроде Хомяка.
   Он спрыгнул с Арены, сотрясая землю и женщины вокруг повалились, создав еще один вал из тел, мешающий другим сбежать. Борисов, едва началась паника, предусмотрительно отскочил к стенке и вжался в нее, взяв Лобзик наизготовку, так что ему удалось избежать общего потока. Но в то же время, прийти на помощь Хомяку он не мог, разве что расстрелять всех или призвать Хо Му к себе, сразу привлекая всеобщее внимание.
   -- Дао Жадности, - объявил Хомяк, двигая руками.
   Толпа обтекала его, словно билась в невидимый барьер. Он раздвинул руки, словно загребал ими во время плавания и толпу вокруг раздвинуло. Насильно, давя друг о друга и возводя барьеры и препятствия из тел. Крики стали совсем уж оглушающими и Хомяк, поморщившись, повел руками еще раз. Барьер тишины придавил кричащих женщин, которые теперь словно бы беззвучно разевали рты, словно играли в стаю рыб, вытащенных на сушу.
   -- Как посмел ты, ничтожный, мешать мне получить мой приз! - заорал Хомяк Тигру.
   Золотой шлем с плакатов, как уже выяснил Борисов, должен был достаться самому умелому культиватору Турнира. Не просто победителю свободных боев, "для разогрева публики", а тому, кто проявит себя в наибольшем количестве частей и везде доберется до вершин. В кузнечном деле Хомяк, может, еще смог бы показать себя, выдохнув пару струй пламени, но изготовление пилюль, например? Исключено, их он умел только жрать горстями, тоже конечно способ победить, сожрать все у соперников, от ядов до неудачных попыток, но за победу такое точно не засчитали бы.
   Еще Хомяк мог бы показать себя в Укрощении, но опять же, способ "Я превратился в дракона, и все согнулись передо мной", вряд ли засчитали бы старейшины, выступающие судьями. Танцевать он тоже не умел, только трясти жопой в нетерпении, техники Жадности сводились к тому, что он все у всех отнимал и так далее, и так далее. Но как это было объяснить Хомяку, который уже тянул лапы, считая приз своим?
   -- Что ты сказал? А ну подойди ближе!
   Тигр оскалил зубы и зарычал, уже не обращая внимания на обычных женщин вокруг. Борисов саданул прикладом по руке, впечатал обувь в живот какой-то служанке, решившей прихватить его с собой в поток бегущих. Следовало выбираться отсюда, поток усиливался, но он все же не мог не отметить, что власть Хомяка над зверьем ограничена. Похоже, форма дракона и то, что он командовал обычным зверьем, не духовным, усиливали воздействие и сейчас Тигр сопротивлялся.
   Но не слишком долго.
   Хомяк приближался и Тигр сжимался, затем поджал хвост, согнул голову, выражая покорность. Хомяк ударил, вырывая его духовное ядро, и во все стороны полетела кровища. Раздались радостные крики, которые тут же приутихли, так как Хомяк вонзил зубы в шмат мяса, начал жрать его сырым, явно в очередной раз поехав шерстяной крышей из-за нехватки энергии. Мешок с дурью из пустыни был с Борисовым, как и второй, с уворованным у Хазиды, но вот подкормить Хомяка он не успел.
   -- Твою мать, как неудачно все совпало, - прорычал Борисов.
   Рука его залезла в мешок, и он швырнул горсть флаконов и пилюль, рявкнув:
   -- Кто сожрет - станет культиватором!
   Толпа услышала, ахнула, ринулась подбирать, давя друг друга, место вокруг Борисова немного расчистилось. Фёдор Михайлович выстрелил, пробивая просеку в телах и прыгнул вперед, выстрелил еще несколько раз, пробиваясь дальше, к стене, разделяющей сектора. Могучий удар ногой, стена затрещала, сделанная, как и все вокруг, из говна и палок. Было просто удивительно, как трибуны не развалились во время паники, наверное, их укрепляли отдельно.
   С этими мыслями Борисов, весь в крови, пробился в соседний сектор, оставляя за спиной кровавую битву из-за пилюль. Какая-то дура попробовала его схватить и лишилась головы, под ноги сунулся хорек и тут же узнал, что он не пляшет против дробовика.
   -- Мужчина!
   -- Здесь дикий мужчина!
   -- Он заодно со зверьем!
   -- Дуры! - прорычал Борисов.
   Он стрелял и отпихивал ногами, пробивался дальше, к Хомяку, который дожрал ядро Тигра, и снес голову какой-то магичке, сунувшейся ближе. Насиловать ее на глазах у всех не стал, возможно подкормка ядром Тигра помогла, но все же следовало торопиться.
   -- Он совсем дикий!
   -- Он убивает всех!
   -- Это он выпустил зверей!
   -- Да, держите его!
   -- Он, я видела!
   -- Он убил культиватора, казнить его!
   Если вначале Борисов просто поморщился, от совпадения, то последние крики были уже не случайны. Он обернулся и заругался еще сильнее, обнаружив, что за ним следует погоня. Служанки из подземелий под трибунами, и с ними стража, и еще магички, из секты Горного Вихря, Песчаного Бархана и еще какой-то, кажется, Подземного Ручья.
   -- Стой!
   -- Водяной аркан!
   Борисов извернулся, вскинул петлю из проволоки, подставляя ее навстречу аркану и магичку затрясло. Техника развалилась, погоня замерла на несколько мгновений.
   -- Это невозможно!
   -- А! Дикий мужчина!
   -- Он изнасилует нас всех!
   -- Кому вы нужны, синюшные курицы! - крикнул Борисов, ударяя ботинком в лицо очередной разряженной плоской кукле.
   Ее охранницы сунулись и отлетели, Лобзик накалялся, хохотал и требовал крови, словно магия от Хомяка наделяла и его безумием. А может и наделяла, подумал Борисов, делая еще выстрел, хрен ее знает, местную ци. Впору было встревожиться за себя, ведь на него магия Хомяка тоже действовала, но Фёдор Михайлович пока не ощущал в себе безумия и вдохновения битвы.
   Так, лишь злость на всех вокруг за сорванные планы и безумный блядский мир, созданный ими.
   Зато с бессмертием!
   -- Как он это сделал?
   -- Стой!
   -- Смерть твоя будет ужасна, сдайся сам!
   Лобзик предупредил, Борисов упал и закатился за вал тел. Град стрел бил в них, иногда прошивал насквозь. Женщины орали, дергались, истекали кровью.
   -- Не жалеть! - новый выкрик.
   -- Нюхните дури, дуры! - крикнул Борисов в ответ.
   Флакон с порошком полетел в сторону культиваторов, словно граната, и Лобзик не промазал. Облако порошка вспухло, опускаясь на землю, и оно же привлекло внимание Хомяка.
   -- Моё!!! - раскатился рык над Ареной.
   Нить магии призыва, связывавшая Борисова и Хомяка, дернулась, натянулась. Обычно Борисов вызывал к себе кого-то, но слегка озверевший Хомяк легко пересилил, дернул так, что Фёдор Михайловича моментально перетащило к нему. В следующую секунду та куча тел, за которой он прятался, вспыхнула огнем, взметнувшимся фонтаном в небеса.
   -- Преступники! Вам не уйти от карающего Солнца!
   Анька, очнувшаяся, отвлеклась от испепеления какого-то волка и ринулась в битву.
   -- Приз все равно мой! - заорал ей Хомяк.
   Он яростно раскрывал рот, покрывался шерстью, глаза сверкали багровым. Борисов метнул в этот рот пригоршню всего подряд, и Хомяк не подвел. Лапы его заметались, ловя все по лету, хруст, треск, чавканье, он пожирал порцию энергии, словно бы давясь ей.
   Погоня отстала, Анька только бежала и Борисов бросил взгляды по сторонам. Тела, трупы и раненые, те, кого задавили, стоны, охи, кровь, ноги и руки, бесстыдно оголенные, разорванные одежды и прочие прелести такой массовой давки. Натиск зверья уже стихал, основная масса женщин разбежалась или полегла, культиваторы пробились и убивали, и крики о том, что Борисов выпустил зверье, продолжались.
   Все же он был неосторожен, кто-то из этих служанок видел его, а может прятался там в уголке или воровал, или еще что, при местной многолюдности глупо было рассчитывать на уединение хоть где-то. Урок на будущее, если они смогут убраться отсюда.
   -- Обожаю запах ци, - мощно втянул воздух ноздрями Хомяк.
   Глаза его прояснились, рот скалился в предвкушении. Судьи-старейшины тоже приближались и вот это была уже настоящая опасность. Хомяк словно не усвоил преподанного ему урока, что голая мощь -- это еще не все. Хотя, те же удары Аньки пошли же ему на пользу? Что-то там смяли внутри или очистили, он проблевался и ударил, возможно, в этом заключался рецепт исправления ядра?
   -- Хо Ма! Твой слуга вызвал весь этот беспорядок и смерти!
   -- Чем ты объяснишь происходящее?
   -- Казни его сама и мы еще подумаем о твоей судьбе!
   -- Она ранила дочь главы секты, отдайте ее и слугу нам!
   -- Мужчины еще раз проявили свою грязную сущность!
   -- Именно так, поэтому мы не берем слуг мужчин!
   Опять разгалделись, еще даже не победили, не схватили никого, а уже переделили на три раза халат, перефразируя поговорку про шкуру неубитого медведя, подумал Борисов. Ранили дочь главы секты, еще подумал он, возможно, стоило убить здесь всех и потом уже бежать без спешки? Мысль была интересная, но Борисов тут же отбросил ее - перебей всех и сколько ци пропадет зазря! Вот если заманивать их за собой, по одной и изымать ци, так сказать, поедать Ци-слона по частям, вот это было бы хорошо.
   -- У меня есть план, - сказал он Хомяку, - в котором тебя будут много бить, но тебе понравится.
   -- Лучше я побью всех! - взревел Хомяк, вскидывая руки. - Сдавайтесь и отдайте мой приз!
   -- Мы сдаемся! - закричали в ответ.
  
Оценка: 9.64*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"